Из плена восточной сказки. Жизнь после гарема
Шрифт:
Забыв все заготовленные ответы, пожала плечами:
– Я понимала, что, объявив о рождении сына, ты бы выгнал меня без Салима. К тому же ты не верил, что это твой сын…
Удар ниже пояса, но почему я должна щадить его чувства, если он не щадит мои?
– Разве Асият тебе не сказала, чтобы подождала моего возвращения?
– Асият? Нет, не сказала, но при чем здесь это?
Он невесело усмехнулся:
– Я ушел со свадьбы сестры, чтобы привезти тебе билет на самолет и согласие на выезд вместе с сыном. Но вас в квартире уже не было, на диване валялся спящий охранник, а птичка улетела.
– Сауд…
Что я могла еще сказать? Я удрала буквально из-под носа у мужа, действительно напоив снотворным охранника, а свою служанку Асият и нашего водителя отправив с длиннющим списком покупок в Молл. Тогда я, дрожа от страха и уговаривая трехмесячного сынишку не заплакать, стояла в двух шагах от лифта, из которого выходил муж, а потом пробиралась с помощью друзей по чужим документам, в которых мой сын значился как их дочь, через пустыню, буквально рискуя, кроме своей и Салима, жизнью помогавшего мне Барри. Мы столько пережили, когда посреди катарской пустыни заглохла машина, когда нас проверяли на границе с Саудией, когда мне пришлось оказаться в Дамаске вообще без документов и денег…
О ДУБАЕ
Семь эмиратов – Абу-Даби, Дубай, Шарджа, Аджман, Рас-аль-Хайма, Эль-Фуджейра и Умм-эль-Кайвайн – федеративное государство, образованное в 1971 году (вернее, Рас-аль-Хайма присоединился к шести другим в следующем).
Все семь эмиратов – абсолютная монархия, где власть передается по воле предыдущего монарха.
Во главе федерации – президент, это обязательно шейх самого большого эмирата Абу-Даби. Вице-президент и по совместительству премьер-министр – шейх Дубая. Остальные шейхи образуют состав Совета, к мнению которого президент и премьер прислушиваются, и только.
Граждане ОАЭ очень ценят первого президента, человека, собравшего бедуинов в единое государство, – шейха Зайеда ибн Султан аль Нахайяна, правившего страной до 2002 года. В августе как национальный праздник отмечается день восшествия на престол этого шейха.
Династия Аль Нахайян правит Абу-Даби свыше 250 лет. Сейчас у власти сын шейха Зайеда шейх Халифа бен Зайед аль Нахайян.
У власти в Дубае свыше 150 лет династия Аль Мактум. Сейчас правит (и является премьер-министром ОАЭ) шейх Мохаммед бен Рашид аль Мактум.
Самый богатый из эмиратов – Абу-Даби, именно у них есть нефть.
Самый современный – Дубай, который свою нефть уже выкачал, но благодаря дальновидности шейха Мохаммеда вложил большую часть денег в развитие самого современного (и самого искусственного) города мира.
Все эти годы я старательно гнала от себя ужас воспоминаний, хотя первые месяцы просыпалась от ощущения горячего песка во рту и от страха, прислушивалась к ровному дыханию сынишки и подолгу лежала с бешено колотившимся сердцем. Глупо, но у меня в городской квартире даже в Париже всегда стояли запасы воды.
Я и Насте не рассказывала о кошмаре, который пережила во время побега, чтобы не пройти тот путь в воспоминаниях снова.
И теперь вдруг узнала, что могла спокойно улететь с разрешения мужа, всего лишь дождавшись его возвращения с праздника.
Сауд тогда ни слова не сказал о своих намерениях, а теперь хочет, чтобы я поверила в его вот такую добрую волю? С чего бы?
– И как бы ты объяснил отъезд жены и сына своим родственникам? – В моем голосе сарказм прозвучал сполна. Я напрочь забыла собственные рассуждения о том, что с Саудом нужно вести себя как можно мягче, чтобы добиться наибольших уступок. Но когда вам вдруг напоминают о самом кошмарном дне вашей жизни, благие намерения уступают место сарказму.
Сауд нахмурился.
– Мы с Махасин договорились сказать, что ты… умерла при родах.
У меня просто отвалилась челюсть. Меня решили объявить погибшей?! А Сашку-Салима?
– Тоже, – вздохнул Сауд. – Махасин сполна поплатилась за эту ложь. Это была её задумка, я лишь был готов отпустить тебя с сыном.
– Ты так и не поверил, что он твой?
– Тогда не верил, слишком многое сходилось против тебя.
Я насмешливо хмыкнула:
– А когда поверил? Или не веришь до сих пор?
Это был удар наотмашь, ведь Сашка копия своего папаши, даже голос похож.
– Махасин рассказала о поступке Мозы, думаю, она сказала и самой Мозе, ведь та вовсе не давила на тормоз.
Я обомлела.
– Они… были в машине вместе?!
– Да.
– Сауд…
Его взгляд снова стал жестким:
– Только не говори, что тебе её жалко.
Неожиданно для себя я взорвалась:
– Жалко! Представь себе! Она же была несчастной женщиной, все вокруг ненавидели. – Я даже махнула рукой: – А… тебе не понять.
И снова встретила изумленный взгляд мужа.
Не знаю, куда завел бы нас разговор, но Сашка решил, что без конца спускаться с небольшой горки следом за Настей и Машкой скучно, и позвал Сауда:
– Папа! Иди к нам!
Папа, значит, и даже без «Сауда»? У меня все сжалось внутри.
Чтобы не выдать свои мысли, я предложила:
О ЖАННЕТ
Всем известно, что женщина держится на ногах при температуре 39,5, а мужчина начинает умирать при 36,8.
Если тебе надоело нытье твоего лучшего мужчины в мире по поводу повышения температуры на пару десятых градуса, подойди к делу ответственно.
Он серьезно относится к угрозе умереть из-за легкого недомогания? Отнесись и ты.
В ответ на растекание лужей после второго чиха за последние несколько часов принеси две крошечные чашечки буквально с парой капель какой-нибудь жидкости в каждой и стакан воды. Слушая слабые стоны из-за слегка заложенного носа, смотри сочувственно, но строго.
Под его настороженным взглядом (больше простуды мужчины боятся лекарств и уколов) добавь в одну из чашечек воду до большого глотка, вторую отставь в сторону.
Протягивая чашечку и стакан с водой своему лучшему в мире мужчине, будь предельно серьезна (даже если в чашке слабительное). На подозрительный вопрос о том, что это, максимально трагично ответь:
– Яд. Дорогой, я больше не могу наблюдать за тем, как ты страдаешь. И хотя эвтаназия в нашей стране запрещена, я совершу такое преступление, чтобы прекратить твои мучения.
Главное при этом – не прыснуть от смеха и не сбиться, что, честно говоря, весьма проблематично. Далее, не давая опомниться, добавь:
– Вторая порция для меня. Мы прожили с тобой немало счастливых лет (месяцев, дней, часов, минут…), уйдем же из этой жизни вместе.
Если у вас есть дети, можно добавить, что ты уже договорилась, и сироток завтра заберет твоя (или его) мама.
Если у твоего лучшего мужчины в мире есть чувство юмора, он все поймет и прекратит ныть, а если нет… Ты уверена, что он тебе нужен без чувства юмора, но с насморком? Может, действительно проще отравить, чтоб самой не мучиться?
– Не хочешь присоединиться к детям?
Сауд только кивнул. Через полминуты мы, сбросив обувь, уже барахтались вместе с малышами. Вернее, я возилась с Машкой в шариках, а Сауд втаскивал Сашку на самую высокую горку, чтобы спустить вниз в руки Насти.
Еще через пять минут на спине Сауда катались уже не только наши дети, но и парочка чужих. Да, арабы любят детей…
Настя перебралась к нам с Машкой, уселась рядом.
– Нормальный же мужик… Может, решите все по-хорошему?
– Да, конечно. По-хорошему это, Настя, полгода дети у меня, полгода у него. Но он в Дубае, куда мне хода нет. И если попросту не привезет ребенка в Париж, или мне не продлят визу, или я чем-то не угожу местной полиции, то никогда не увижу детей.
Конец ознакомительного фрагмента.