Из внешнего мира
Шрифт:
Что не переставало удивлять Зелгадиса так это то, как спокойно местные относятся к любым проявлениям волшебства, хотя магов здесь почти нет. Будто каждый из них точно знал: возможно все. Что ж, южный материк не окружал барьер мазоку, кто знает, какие чудные существа наведывались сюда со всех концов мира или жили в тех местах, которые отмечались на карте простым словосочетанием "Неведомые земли".
– Как же ты тут оказался?
– допытывался Камал, не дождавшись ответа на первый вопрос.
– Почто сломал наш
Зелгадис моргнул, осознавая то, что должен был понять сразу же, если бы его не отвлек теплый прием, который ему оказали. Камал и его люди - те самые бандиты, которых он должен убить.
– Вы работаете на Драмадору из Медиго?
– сипло спросил Зелгадис.
Камал удивленно захлопал глазами.
– Ну да, он нас нанял... Постой, так ты...
С грохотом вылетела дверь. В комнату ворвался Нбонги, обрушил палицу на голову первому, кто подвернулся под руку. За ним вбежали остальные воины, началась свалка.
– Так ты служишь Азерет?!
– рыкнул Камал, выхватывая саблю.
– И тебе советую, - хмуро произнес Зелгадис.
Желание драться испарилось. Совершенно не хотелось убивать этого глуповатого шумного увальня, и Зелгадис попробовал его убедить:
– Ей нужны хорошие воины, если ты сдашься, то она наверняка примет тебя на службу. Не рискуй сбой и своими людьми...
Камал гордо вскинул голову.
– Я - воин пустыни. Я сам решаю, кому служить, и не собираюсь, как Фархуд, лизать пятки жирной суке Азерет. И ты не должен, Зелхадис... Я думал, ты воин, как и я.
– Я не воин. Я бессердечный мечник-маг.
Последние два слова он произнес на своем языке.
Бессердечный.
Он встретил удар сабли Камала мечом. Отскочил, атаковал сам.
Рядом кипело сражение. Нбонги, ужасный в своем боевом безумии, крушил головы направо и налево. Но алвала не собирались сдаваться. Убивали и умирали сами.
Зелгадис и Камал кружили друг напротив друга, будто в жуткой пародии на танец, наскакивали и отходили. Но вот клинок Зелгадиса змей проскользнул через защиту Камала, вонзился в горло.
Камал удивленно скосил глаза на меч, будто не веря. Покачнулся и начала заваливаться вперед.
Зелгадис выдернул клинок, отшатнувшись от брызнувшей во все стороны крови.
По крайней мере, Камал умер быстро и почти безболезненно.
Вскоре все было кончено. Из алвала не сдался никто. Погибли все. В отряде Азерет тоже были потери. Впервые с тех пор, как Зелгадис к ним присоединился.
Нбонги наградил его мрачным взглядом исподлобья, но ничего не стал комментировать. Пока непострадавшие воины кидали в телегу мешки с заветным белым порошком, Зелгадис лечил раненых.
Чувствовал он себя препаршиво. Ему и раньше приходилось убивать тех, с кем он делил хлеб, но они предварительно здорово портили ему жизнь. Но Камал, в отличие от Фархуда, не сделал лично ему, Зелгадису, ничего плохого.
Хотя какая разница?! Камал был простым бандитом. Нечего по нему убиваться.
"Интересно, как отреагирует Амелия, когда узнает?", - Зелгадис вздрогнул от этой мысли.
С того дня, как они поссорились, он вел себя так, будто Амелии не существует. Он старательно избегал ее, что оказалось несложно. Амелия много времени проводила возле загона верблюдов, а Зелгадис не мог подойти к нему ближе, чем на десять метров. При его появлении Пушок начинал не только плеваться, но еще и рвался сломать забор. Видимо, хотел растоптать обидчика своей хозяйки, предположил Зелгадис, но быстро отогнал эту мысль. Он старался даже не думать об Амелии. Вообще не думать. Просто жить.
Нагруженная телега неспешно выкатила из города. Обычно после удачного сражения воины затягивали победную песнь, но сегодня они молчали, потому что в телеге кроме мешков с малкачей лежали три трупа.
Первым вспышки над поместьем заметил Нбонги. Толкнул Зелгадиса локтем в бок, указал глазами. Тот даже рот раскрыл от изумления: в поместье явно разворачивался настоящий магический поединок, о которых он уже успел подзабыть. Неужели, кто-то осмелился напасть на Азерет? Колдуны из Медиго?
Не говоря ни слова, Зелгадис взвился в воздух и полетел к поместью. Нбонги побежал за ним, пригибаясь к земле, точно гончая. Его длинные ноги загребали расстояние, позволяя ему не отставать от Зелгадиса.
Поэтому когда Зелгадиса скрутило, и он камнем полетел вниз, Нбонги поймал его, не дав переломать кости.
Боль вгрызалась в тело, под кожей будто возились черви, поедая мышцы. Зелгадис зашипел сквозь зубы, огромным усилием воли подавляя крик. Даже на краю смерти он не унизится до жалобных воплей.
Он почти не замечал окружающее. Кажется, Нбонги побежал дальше, держа его на руках. Или у него уже просто кружится голова? Как же больно... как больно... может все-таки покричать? Опозорится, ну и что? Зато боль уйдет с криком...
Все прекратилось также внезапно, как началось.
Зелгадис понял, что лежит на земле. Над ним раскинулся купол небес, и равнодушные звезды смотрели на него с вышины.
Их заслонила черная тень.
– Ты как?
– спросил Нбонги.
– Нормально.
Как ни странно.
Зелгадис сел, ощупал себя на предмет внезапно появившихся ран. И похолодел.
Под тканью халата явно угадывались знакомые до каждой выбоины наросты. В первое мгновение Зелгадис решил, что ему чудится. Нет, только не опять! Но прошла минута, другая, а наваждение все не проходило.
Нбонги гораздо больше волновала Азерет, и он, полностью удовлетворенный ответом Зелгадиса о самочувствии, уже бежал дальше. Зелгадис догнал его за секунду.
Скорость химеры.