Из записных книжек. 1957–1989
Шрифт:
«…как буйно расцветает нравственность, когда отцветает плоть…»
«Их надо изгнать, семечки. Их надо изгнать. В противном случае быстроходный электрический поезд мы построим, а Дуньки наплюют шелухи в механизм, и поезд остановится – и всё к черту».
«…чувство гармонии и красоты есть и побудительный
«Как была бы счастлива Россия, если бы можно было изолировать ее от Европы так, чтобы до нее не мог доходить ни один слух, ни одна новость об ужасных событиях, которые там происходят».
«Хлестаков. А как давно вы подавали просьбу?
Растаковский. Да если сказать правду, не так и давно – в 1801 году, да вот уж тридцать лет нет никакой резолюции».
«На этом бедном сыне Альбиона (англичанине. – А. Ш.) сбылась самая простая, но премудрая истина: нужда есть первая наставница человека».
03.02.1983. ТВЦ (около 21 ч.). Юмористическая передача. Анекдоты и рассказы о музыке. Один из них:
После смерти И. Штрауса стали появляться оперетты, скроенные из его мелодий. Одна из них, «Венская кровь» Мюллера, шла довольно долго. По этому поводу венская газета писала, что Мюллер, сочиняя на музыку Штрауса, нажил себе каменный дом. Если бы, продолжала газета, Штраусу пришлось бы сочинять на музыку Мюллера, он умер бы в нищете…
«.. сильные чувства выродились, зато жизнь стала спокойнее и, пожалуй, счастливее».
«Паче же всего гордости не имейте в сердце и уме».
«.. в природе нет сознательных целей…».
Польский психиатр Антоний Кемпинский свою книгу «Шизофрения» посвятил людям, которые «иначе видят, больше чувствуют и потому больше страдают».
«Важны только те вопросы, которые человек задает себе сам».
«Необычный
«Государственное руководительство и церковное пастырство воспитали в древнерусском человеке две совести: публичную – для показа согражданам и приватную – для себя, для домашнего обихода. Первая требовала наблюдать честь и достоинства звания, в каком кому привелось состоять; вторая всё разрешала и только требовала периодической покаянной очистки духовником хотя бы раз в год».
«Дурак тот, кто думает о будущем мимо настоящего».
Сегодня вряд ли в характеристике человека встретишь слово «благородный». «И дело не в том, что такие понятия как бы уходят из нашей официальной лексики, хотя и это вряд ли оправданно. Уходит не слово, не обозначение. Вместе с ним может быть утрачен еще один нравственный параметр».
«– Будь моя воля, я повесил бы у дверей кинотеатров, где идет моя картина («И плывет корабль». – А. Ш.), такое объявление: «В показываемом здесь фильме нет ничего, за исключением того, что видно простым глазом». Или: «Не пытайтесь увидеть, что за этим кроется, иначе вы не увидите даже того, что есть».
Петр Алексеевич Пален – «знаток той единственной для государственного человека науки, которую он сам называет «пфификологией» (от нем. Pfiffig – пронырливый).
«Никогда не вызывали у русского человека особых симпатий жабы и всякого рода червяки, тараканы, зеленые навозные мухи-цокотухи, пауки – все то, что живет по темным углам».