Из записок районного опера
Шрифт:
Ладно, допустим — отбиваясь от сексуальной маньячки, слегка погорячился и, превысив пределы самообороны, убил… Тут бы и опомниться, раскаяться в содеянном, горько разрыдаться на теле убиенной, а затем вызвать «скорую», милицию, прессу, адвоката… Но прыщавый поступил интересней: вынул из кармашка убитой ключи от её собственной квартиры, двинул туда, и занялся поисками по ящичкам и закромам той самой не очень крупной, но вовсе не лишней для него сейчас суммы, про которую она только что упоминала. Нашёл он только половину ожидаемых денег — в шкафу, в старом валенке, завернутую в шерстяной носок. Посчитал, пересчитал, ругнулся в адрес засунувшей куда-то слишком уж далеко остальное покойницы… А затем, насвистывая модный шлягер, отправился к знакомой тёлке — классно оттянуться и отдохнуть душою
На следующее утро из деревни с двумя полными мяса сумками (их донёс до дверей квартиры водитель попутки) вернулся наш калека. Расплатившись с водителем, отпустил его, толкнул случайно рукою двери — и они распахнулись… Удивившись, вошёл… И — увидел на полу труп приятельницы с разбитым черепком. Хорош подарочек к именинам!..
Тут и у любого профессора мозги бы вспухли от тревожных вопросов, что ж говорить о давно пропившем свои извилины стариканыче?!. Но был он хоть и вполне заурядным пьянчужкой, однако имелось у него некое криминальное прошлое — в далекой молодости был дважды судим (за хулиганку и кражи), во время второго из сроков где-то и ногу свою потерял… Увидев тело, сразу же ахнул про себя: «Менты навесят мокруху на меня, и побоями заставят сознаться!»
Дальше — самое интересное… Глянув на лестничную площадку и убедившись, что там — никого, опирающийся на костыли одноногий ухитрился выволочь грузную даму из своей квартиры, и за ноги перетащить на место её постоянной дисклокации (на его счастье, двери её квартиры тоже оказались незапертыми). Вернувшись к себе, стер всюду следы крови, а в завершении — прошелся от своей двери до её, ликвидируя кровавые полосы на полу.
Потом случился полный отпад.
Зная, что убиенная накануне получила немалые деньги, он решил… найти их. «Не пропадать же добру, а у меня — именины… Это будет её последним подарком мне!» — И - битый час тщательно осматривал осиротевшую квартиру. (Слегка мешал валяющийся под ногами труп «дарительницы», но к его молчаливому присутствию он быстро привык, и перешагивал через мёртвую собутыльницу столь же привычно, как и через половик.). И о радость! — в одной из известных только ему одному нычек (в банке с крупой в шкафчике на кухне) нашлась вторая половина полученной суммы!.. Инвалид поискал было и первую половину, но потом до него допёрло, что остальное забрал бессовестный убийца!.. Тогда он плотно захлопнул за собою двери (тоже не закрывая на ключ)), и — отправился домой, — готовить праздничный ужин и ждать к вечеру в гости немногих своих родичей и дружков…
Тело же соседки вскоре нашла пришедшая навестить её внучка, крутобёдрая работница одной из местных фабрик. Она же и стала основной подозреваемой в первый день следствия, поскольку хоть и жила отдельно, однако была прописана на этой жилплощади. Следовательно — получала её в наследство после смерти бабушки, то есть — была материально заинтересованной в её ускоренной кончине. Но не успели мы даже её допросить по серьёзному (с криками и парой оплеух в качестве аванса на будущее), как всплыл такой важнейший след — отпечатки пальцев на обнаруженных на полу прихожей ключах от входной двери. К этому моменту мы уже опросили всех жильцов подъезда: кто что слышал, и где сам находился в момент произошедшего Учащийся бурсы оказался одним из полутора десятков человек, кто не смог представить железное алиби. Мы взяли отпечатки пальцев у них у всех. Кое-кто развопился насчёт — «нарушение прав человека», и — «я не обязан!», но в случае с убийствами ничьих разрешений мы и не спрашиваем!..
Так удалось выйти на бурсака. Допросили его крепко, сделали ему немножечко больно, пообещали совсем прибить, он и потёк, развалился на атомы, в считанные часы превратившись из самоуверенного хама, цедящего сквозь зубы: «Да у меня троюродный брат в прокуратуре работает, да я скажу ему — и вас всех уволят!», — в съежившееся на табуретке испуганное дитятко, потерянно бормочущее: «Дяденьки, опустите меня, пожалуйста, я больше не буду!»
Но тут возникла неувязка: если убивали на квартире инвалида,
Взялись за калеку. Его и бить не пришлось. Учёный — крученый, — сразу просёк, что дело пахнет керосином, ещё и первого уточняющего вопроса не успели ему задать, как он сразу же раскололся, всё рассказал, и даже ещё нетронутый остаток уворованных им пенсионных денег вернул. Не хотелось связываться с ветхой падалью, поэтому не стали вешать на него ни сокрытие следов преступления, ни кражу… Но набегаться по нашим кабинетам ему довелось вполне. Из уголовного розыска его все время отсылали в следственный отдел, из следственного отдела — в уголовный розыск, то есть с 4-го этажа — на 2-й, и тут же со 2-го — опять на 4-й…Он то и дело стучал костылями по ступенькам заплёванной лестницы снизу вверх…сверху вниз… и опять… и снова… Пусть в следующий раз знает, как трупы туда-сюда таскать, и по чужим нычкам в поисках чужих же денежек шарить.
Ну а учащемуся бурсы суд, не удовлетворившийся его объяснениями («оскорбляла меня, потом начала бить, а я — лишь оборонялся…»), влепил 10 лет. По мне — так ещё и мало!..
7. Ш А Л Ы ЗАХОТЕЛ…
Обычно убийства раскрывают либо сразу, по горячим следам, за день-два, максимум — за пару недель, либо не раскрывают вовсе. Работаем по мокрухам плотно, всеми имеющимися в нашем распоряжении силами, по отработанной годами методике. И если быстрого результата — нет, то либо — случай нестандартный, либо — что-то упустили, прошли мимо какой-то важной зацепки… А потом, спустя дни или даже недели, переиграть уже поздно, — самое ценное из памяти свидетелей стирается, незакрепленные должным образом следы и улики — исчезают…
…Но вот один из редких случаев, когда удалось раскрыть убийство спустя время, намного превышающие обычные сроки…
Ранним утром из дома № 19 по улице Космонавта Титова позвонили по 0–2 и сообщили: в подъезде на лестнице первого этажа лежит мужчина в невменяемом состоянии. Весь в крови, на вопросы не отвечает, только мычит и головой крутит… Послали «уазик», выяснили — сигнал не ложный. В подъезде лежит парень с разбитой головой, на теле — следы побоев. Вызвали «Скорую», по дороге в больницу пытались разговорить раненного, но он только буровился да рукою шевелил, пытаясь портогать рану на голове. А перед самой больницей вдруг тяжко захрипел, и — умер.
Быстренько пробили его личность: 20 лет, учащийся техникума, ничем не примечателен, родители — средней обеспеченности бизнесмены. С детства ни в чём не знал отказа, любитель выпить и гульнуть. Однажды в детстве, упав с высоты, сильно стукнулся головой о землю. По мнению судмедэксперта, именно та, старая травма головы и усугубила последствия новой травмы, что и явилось главной причиной смерти. Били же его хоть и сильно, «в грязь», но — не убийственно, без нанесения несовместимых с жизнью ранений, что косвенно подтверждало случайность произошедшего… Ещё одна деталь: били не утром, а поздней ночью, и не на первом, а на восьмом этаже, на лестничной площадке которого остались обильные кровавые потёки. Затем, судя по следам крови на ступеньках, всю ночь раненый сползал по ступенькам вниз, к рассвету доползя до первого этажа. Вызови кто-либо «скорую» сразу же после избиения, или хотя бы оставайся он до утра на прежнем месте, не провоцируй движениями обильную кровопотерю, и при подобных травмах вполне смог бы и выжить…
Начали искать убийцу… Опросили жильцов подъезда: кто что видел?.. Некоторые слышали ночью неясный шум, но звонить в милицию никто и не подумал. Каждую ночь где-то шумят, что ж — каждый раз и звонить?!. Обошли жильцов соседних подъездов — тоже ничего…
Впрочем, мелькнула было одна маленькая зацепочка…
Через подъезд жила женщина-следователь, как раз из нашего РОВД. По её словам, чуть ли не до полуночи под самыми её окнами на скамейки у подъезда под уличным фонарём играла в карты компания парней, один из которых проходил по находившемуся в её производстве уголовному делу как подозреваемый в краже. Сочтя его появление на «своей» территории наглым вызовом, она, высунувшись в окно, прогнала его, но позднее он со всей компанией вернулся. И, кажись, игра — продолжилась…