Из записок районного опера

Куземко Владимир Валерьянович

Есть две категории милиционеров: «честный мент» и «мусор». Я — честный мент, на различные нарушения и злоупотребления иду вынужденно, сплошь и рядом вопреки сложившимся обстоятельствам я стараюсь поступать всё-таки соответственно своим принципам. В каждой конкретной ситуации самолично решаю, буду ли иметь дела с этим вот человеком, возьму ли (как вариант — потребую ли) с него деньги за нечто, нужное ему, или же не возьму, и ничего страшного, если не возьму, не воспользуюсь возможностью на нём заработать, отмазав его от чего-то либо сделав для него что — то незаконное, или же, напротив, в рамках своих служебных обязанностей сделав для него что-то вполне законное, но не взяв с него за это ни копейки, хоть он сам мне это и предлагал… Всего бабла не хапнёшь, иногда чистая (в данном конкретном случае) совесть дороже любых капиталов…

…А «мусор» гребёт всё подряд, он если не заимеет хоть что-то из возможного — ночь бессонную проведёт, от огорчения и загнуться может… Нельзя ему не брать от всех и каждого,

основной стержень его жизни — поиски личной выгоды, ради неё он и по службе пойдёт на любое злодейство, любой приказ послушно исполнит, обеспечь ему личную безопасность — он и по головам миллионов танковыми гусеницами прокатится!..

Для меня же главное — самоутвердиться в собственных глазах, и делать это постоянно, чтобы иметь право на самоуважение, а иначе не в радость ни деньги, ни карьера, ни власть… Я, когда на лапу беру, стараюсь так повернуть ситуацию, что это не я у него бабки выуживаю, а он умоляет их от него принять в дар, а я ещё и поломаюсь, и не то чтобы цену себе набиваю, а пусть видит, что не продаюсь я ему как шалава, а оказываю ценную услугу, не упустив при этом и личной выгоды…Разница — существеннейшая!..

Сплошь и рядом случаются преступления с неочевидными виновниками. То есть ты сам видишь, совершенно убеждён в том, что этот вот гражданин — вор (или торговец наркотой, или мошенник — не существенно), но доказательств его вины у тебя нет, их надо ещё поискать, а найдёшь ли — неизвестно, времени, сил и желания на всё просто не хватает… Но даже если ты его уличишь и посадишь, передав в руки следака — никакой гарантии, что его ждёт «зона». Всё равно он запросто может или отвертеться, или отмазаться от нашего обленившегося и изголодавшегося правосудия, в чём активно поможет ему (небескорыстно) тот же следователь, или прокурор, или судья… На худой конец выкупят его прямо из «зоны»!.. И в конечном счёте окажется он на свободе. Единственная разница — иметь с этого будешь не ты, весь из себя честняга, а какая-то наглая сволочь!.. Ну и понятно, что откупиться от рядового опера ему намного дешевле, чем от любой из вышестоящих инстанций (чем выше должность — тем жаднее её обладатель), вот и получается, что ему выгоднее предложить мзду именно мне, а мне выгоднее и справедливее не кочевряжиться, а бабки от него взять и всё для него сделать. И не взяточник- рецидивист, а ты, опер-трудяга, получишь возможность за счёт этого криминала простимулировать свой трудовой героизм и самоотверженность… А криминал от закона всё равно никуда не денется, не в этот раз за это преступление сядет — так в следующий и за другое злодейство, какая в сущности разница?.. Я же, укрепив материальный базис, усилю свой потенциал милицейской бое — единицы, и в результате кину за решётку куда больше бандитов, чем если бы сейчас я этих так нужных мне бабок не взял… На это же, кстати, тайно и рассчитывает государство, понимающее, что на оперскую зарплату не проживёшь, и потому молчаливо одобряющее мой «подкорм» за счёт части преступников. Главное условие всё то же: не попадаться!.. А кто попался — тот козёл, в ментовскую «зону» его, да ещё и газетах заклеймить как отщепенца!..

… Учусь искусству правильно поставить себя с теми, кто мне платит. Тут ведь множество тончайших нюансов: кто как со мной разговаривает, кто первым здоровается при встречах, с какой интонацией произносятся ключевые слова типа: «мне надо», «возьми», «сколько ещё?» Умный человек не станет раздражать тебя излишней хамовитостью «покупателя», а с дурнями дел общих лучше вообще не иметь, добром это не кончится…

6

А теперь расскажу, как все эти общие принципы реализуются на практике.

В первые месяцы своей работы в угрозыске я ни от кого ничего не брал, лишь присматривался к общепринятым правилам, ну а потом, осмыслив пределы мне по должности «негласно дозволенного», потихонечку начал доить на своей «земле» мелких ларёшников, уличных торговцев, коммерсантов неглубокого разлива, — не всех, разумеется, а лишь таких, кому мог стать «крышей» от недругов и конкурентов, либо же, оказав им какую — то важную единовременную услугу, был вправе рассчитывать на ответную благодарность. Замечу, речь идёт о микроскопических суммах, в месяц я имел от всех «левыми» от 25 до 50 долларов, не больше… А я на большее и не претендовал, понимая, что право на жирный кус в милиции надо заслужить…

Но однажды случилась неприятность. Вдвоём с напарником в летний зной мы шли по местному базарчику, и мне вдруг захотелось солёной рыбки. Купить — раз плюнуть, кругом полно торговок, но с деньгой у «дешёвого» районного опера напряжёнка, да и, если честно, как-то западло оплачивать то, что спокойно можно взять даром… Короче, притырились мы вдвоём к одной из торгующих и стали морально прессовать её в нужную нам сторону. Между прочим, имея на то все законные основания, поскольку распоряжением мэра торговать рыбой с рук в летнее время категорически запрещалось, и мы имели полное право (даже обязаны были!) прогнать с рынка и её, и всех прочих, на том рынке рыбой торгующих. На деле, разумеется, никто никого не гнал — если всё распоряжения нашего мэра выполнять — уссаться можно!.. Однако законная отмазка для «наезда» с последующим деловым предложением откупиться от нас презентом имелась… Нам ведь даже и денег от неё не нужно было — только рыбки чуток!..

Ну вот, наорали мы на бабёнку, служебными ксивами перед её выпученными гляделками

помельтешили, потом взял каждый по четыре рыбины в кулёк, и двинулись восвояси. Тут — то и случилось… До сих пор не врубаюсь, то ли это была заранее организованная подстава, то ли рядом чисто случайно знакомый этой самой торговки оказался, но только вдруг останавливает нас неприметный мужичонка в куцем пиджачишке, предъявляет служебное удостоверение сотрудника госбезопасности и натурально начинает грузит нас на тему незаконных поборов, которыми мы — де только что на его глазах занимались. Представляете картинку?!. Только-только та бабеха вилась перед нами ужом, пытаясь полюбовно договориться, а теперь мы оказались в таком же положении, если не хуже, потому как ей в худшем случае угрожал только штраф и изгнание с рынка, нас же запросто могли попереть с работы, а то и посадить!.. Возможно, всё бы и обошлось, извинись мы мгновенно перед бабой за неприглядное поведение и услади слух чекиста грубоватой лестью, но мой напарник затупил, не сумел перестроиться на новую волну, и не нашёл ничего лучшего, как права качать: «Да я сотрудник органов внутренних дел!.. Да вы за пределы своей компетенции выходите!.. Да я буду жаловаться!..», и всё такое… Госбез ядрёнов сделал скучные глазки:»Ах, даже так?..», кинул наши ксивы в свой потрёпанный карман, сел в стоявшую неподалеку «Волгу» и укатил, провожаемый нашими ненавидящими взглядами. А назавтра нас вызвали в облуправление ГБ, в отдел по борьбе с коррупцией, и усиленно побеседовали на предмет нашего морального и профессионального облика. Их послушать, так мерзопакостнее наших коррупционных харь в окружающем пространстве ничего не наблюдалось, хоть всех собак на нас вешай, к стенке поставь, в упор расстреляй из крупнокалиберного пулемёта — и то будет мало!.. Я горячо покаялся перед родной ГБ: виноват-с, молод и неопытен-с, постараюсь исправиться и искупить вину, дайте только шанс!.. Посмотрели они на мою жалостливо скукожившуюся физиономию — и простили, у нас самобичующихся страсть как любят, главное же — понимали мужики, что ничего т а к о г о я не делал, а просто подвернулся под горячую руку… Ну а моего напарника как заклинило. «Ни в чём не повинен!.. где доказательства?.. свидетели где?!» — надрывался. И получил в итоге — попёрли из милиции. За кулёк тараньки, представляете?!..

В нашей системе до поры до времени тебе дают возможность делать что угодно (в разумных пределах, разумеется), но если уж за что — то взъелись на тебя руководящие задницы — всё, амбец, не слезут с тебя до конца, будут бить и в хвост, и в гриву, пока копыта не откинешь…

Был у нас один участковый, капитан Аксютенко, шибко умным себя считал и часто супротив руководства языком ворочал, особенно когда выпивши. А у нас кадры известно какие, настучать на товарища для многих — за счастье!

Ну и… Решило начальство его выпереть. Уйти по-хорошему, «по состоянию здоровья», он наотрез отказался, придраться по службе к нему было трудно, тогда установили за ним наружное наблюдение, рассчитывая поймать на компромате. Семь дней вела его наружка, и в итоге таки поймали на том, что в 12-ть часов ночи в форме, но во внеслужебное время, он купил в ларьке бутылку водки, и с нею на 15 минут зашёл в дежурную часть. Пил он там или не пил, а если и пил, то почему не имел на это право, если было это не во время службы — никого уже не колыхало, объявили товарищу «строгача», задёргали вызовами «на ковёр» во всевозможные начальственные кабинеты, деться ему уже было некуда — подал заявление: «По собственному»… Из-за одной-единственной бутылки жизнь человека поломать — не хило?!. Что другие в это же самое время бухали и бухают по-чёрному, издеваются над допрашиваемыми, отчётность фальсифицируют и «левые» бабки зашибают — это фигня, никому не интересно (до поры до времени, разумеется), те ведь не «под прицелом»… Отсюда мораль: делаешь что-либо противозаконное или не делаешь, при желании тебя всё равно съедят, так лучше уж делать, но — осторожно, оберегаясь, зная время, место и меру всему…

После той истории с рыбой я стал вдвойне осторожнее, из рук в руки от базарных барыг принимаю теперь только если абсолютно уверен в данном человеке, и то — стараюсь не прямо это делать, а через посредников… Да и мало беру, если честно — раз в десять меньше, чем мог бы, не опасайся неприятностей!.. А бывает такое, что и месяц, и больше ни копейки «левых» в мой карман не попадает, — не скажу, что семья моя тогда помирает от голодухи (спасает зарплата жены), но мясо если хотя бы раз в неделю едим — уже хорошо!.. И, несмотря на это, от многих выгодных предложений отказываешься.

Предлагали мне в прошлом году, например, примкнуть к одной сплочённой группке из пары старлеев и трёх мошенников — разводить «наркуш» на их квартиры. То есть наезжаешь ты, опер, на какого-то одинокого наркомана с жильём и дёргаешь его придирками и угрозами скорой «посадки» до тех пор, пока не продаст он хату «твоему» маклеру и слиняет из района куда подальше… Лоху обычно платят 50 — 60 % от реальной стоимости квартиры, не больше, а полученная сверхприбыль делится между участниками акции, но я там был далеко не самый главный, и с каждой проданной таким образом хаты получал бы на руки долларов сто-двести, не больше, а отвечать в случае чего мне пришлось бы на полную катушку, поэтому, подумав, я отказался. А вот кое — кто из коллег увлёкся этим делом, до сих пор с квартирными маклерами крутится… Я никому не судья, у каждого свои резоны, просто лишний риск при минимальной прибыли — не мой стиль, если уж рисковать — то хоть знать бы, что подставляешь голову под удар не за дарма…