Из Зайсана через Хами в Тибет и на верховья Желтой реки
Шрифт:
Результаты первого периода путешествия. Если же подвести итог первому, только что завершенному, периоду нашей экспедиции, то, откровенно говоря, мало у нас осталось отрадных о нем воспоминаний. Пустыня залегла сплошь от Зайсана до [270] Бурхан-Будда, более чем на две тысячи верст [271] . На всем этом пространстве мы только однажды, именно на Тянь-шане, встретили настоящий лес, в котором провели сутки. Понятно, что при таких условиях местностей нами пройденных, в них не слишком обильна была научная добыча как среди царства растительного, так и среди царства животного. За пять весенних и летних месяцев нами наблюдалось 43 вида млекопитающих [272] и 201 вид птиц; тех и других собрано в коллекцию около 600 экземпляров. Пресмыкающихся добыто было довольно много, но рыбы найдены только в реках Урунгу и Баян-голе. В гербарий собрано было 406 видов растений. Кроме того, по всему пройденному пути, интересному в особенности от Хами до Бурхан-Будда, где еще ни разу не проходил кто-либо из европейцев, добыто много данных, чисто географических: глазомерная съемка пути, несколько определений широты, барометрические измерения высот и метеорологические наблюдения. Этнографические же исследования вообще были скудны, так как по пути мы встречали почти сплошь бесплодную пустыню, за исключением лишь оазисов Хамийского и Сачжеуского да немногих местностей северного Цайдама.
270
хребта
271
Расстояние по нашему пути от Зайсана до хырмы Дзун-засак, у подножия гор Бурхан-Будда, равнялось 2 060 верстам.
272
В том числе 11 видов домашних.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
СЕВЕРНЫЙ ТИБЕТ
О Тибете вообще. — Его малоизвестность. — Тому причины. — Различные части Тибета. — Окрайние горы северной половины этой страны. — Куэн-люнь. — Внутреннее плато. — Хребты на нем. — Их общий характер. — Равнины. — Озера и реки, — Климат. — Флора. — Фауна: млекопитающие; птицы; пресмыкающиеся и земноводные; рыбы. — Минеральное царство. — Жители.
Грандиозная природа Азии, проявляющаяся то в виде бесконечных лесов и тундр Сибири, то безводных пустынь Гоби, то громадных горных хребтов внутри материка и тясячеверстных рек, стекающих отсюда вовсе стороны — ознаменовала себя тем же духом подавляющей массивности и в обширном нагорье, наполняющем южную половину центральной части этого континента и известном под названием Тибета. Резко ограниченная со всех сторон первостепенными горными хребтами, названная страна представляет собою, в форме неправильной трапеции, грандиозную, нигде более на земном шаре в таких размерах не повторяющуюся, столовидную массу, поднятую над уровнем моря, за исключением лишь немногих окраин, на страшную высоту от 13 до 15 тысяч футов. И на этом гигантском пьедестале громоздятся сверх того обширные горные хребты, правда относительно невысокие внутри страны, но зато на ее окраинах развивающиеся самыми могучими формами диких альпов. Словно стерегут здесь эти великаны труднодоступный мир заоблачных нагорий, неприветливых для человека по своей природе и климату и в большей части еще совершенно неведомых для науки( 63)…
Его малоизвестность. Действительно, если исключить Ладак и Балтистан на верхнем Инде, то весь собственно Тибет, к которому, в обширном смысле, по сходству физического характера, следует отнести также северный придаток, ограниченный Алтын-тагом и Нань-шанем, равно как бассейн оз. Куку-нора и страну сифаней (тангутов) к югу от него, представляет собою столь обширную неведомую площадь, равной которой еще не найдется в Азии, да и с трудом отыщется даже на африканском материке. Лишь южные, лежащие в бассейне Брамапутры и более населенные части Тибета, равно как провинция Нгари-корсум на юго-западе этой страны, кое-где урывками исследованы европейскими путешественниками и в недавнее время (с 1865 года) пундитами [273] (обученными съемке браминами), секретно снаряжавшимися англичанами из Индии. Вся же северная площадь Тибетского нагорья, приблизительно между 30–36°, а с прибавком к Алтын-тагу — 39° северной широты и от 52 до 72° восточной долготы от Пулкова, представляет собою полнейшую terra ihcognita, в деталях топографии менее известную, чем видимая поверхность спутника нашей планеты [274] .
273
пандитами
274
Известно, что все, даже новейшие, карты Тибета, за исключением немногих здесь местностей, посещенных европейцами и пундитами, копируются с карты д'Анвиля, основанной исключительно на китайских источниках, в данном случае весьма неполных(64).
Только поперек восточной части намеченного пространства, путем буддийских богомольцев, следующих из г. Синина в Лхасу, удалось, начиная с половины XVII века [275] , проехать нескольким европейцам. То были: в 1661 году миссионеры Грубер и Д'Орвиль, проследовавшие из Пекина через Лхасу в г. Агру на Ганге; в 1723–1736 годах голландец Самуил-ван-де-Путте, пробравшийся из Индии через Лхасу в Пекин и обратно; в 1845 году — миссионеры Гюк и Габе, следовавшие из Северного Китая в столицу далай-ламы и проехавшие отсюда через Восточный Тибет и Южный Китай в Кантон. К сожалению, ни один из этих путешественников не оставил подробного географического описания своего пути по Северному Тибету. Несравненно важнее в данном отношении заслуга пундита Наин Синга, который в 1873 году совершил замечательнейшее путешествие из Ладака мимо оз. Тенгри-нор в Лхасу, сделал съемку своего пути, измерил абсолютную высоту 497 точек и определил широту 276 пунктов. Другой пундит [276] в 1871 и 1872 годах пробрался из восточного Непала к оз. Тенгри-нор, обошел его с северной стороны и через Лхасу возвратился в Индию. В промежутке между странствованиями этих двух пундитов удалось и мне, в конце 1872 и начале 1873 года, при первом путешествии в Центральной Азии, пройти из Цайдама по Северному Тибету тем же путем буддийских богомольцев около 300 верст, до впадения р. Напчитай-улан-мурень в р. Мур-усу, составляющую верхнее течение знаменитого Ян-цзы-цзяна. При вторичном посещении Центральной Азии в 1876 и 1877 годах я только коснулся северно-тибетской окраины, именно хребта Алтын-таг близ Лоб-нора. Наконец в 1879 и 1880 годах мне удалось прорезать Тибетское нагорье от оазиса Са-чжеу по северному и восточному Цайдаму, а отсюда через верховья Голубой реки за хребет Тан-ла; кроме того, исследовать часть местности на верхнем течении Желтой реки к югу от оз. Куку-нор.
275
Три века ранее того, именно в первой четверти XIV столетия, быть может, тем же путем пробрался в Лхасу со стороны Китая монах Odorico von Pordenone, бывший первым из европейцев в Тибете. "Markham. Bogle and Manning", p. 46(65).
276
Обозначенный буквою D в отчете Монгомери, одного из членов Ост-Индского географического бюро. Вообще имена пундитов, для их личной безопасности, скрывались и эти путешественники в отчетах из Индии обозначались цифрами или буквами. Так, Наин Синг известен был под № 9.
Вот перечень тех немногих и отрывочных изысканий, которые были произведены в Северном Тибете [277] . Легко видеть, что громадная площадь этой страны остается почти совершенно неведомою и настоятельно ждет своих исследователей( 66).
Тому причины. Но рядом с столь высокою и заманчивою задачей много, даже очень много, различных невзгод поджидают здесь европейского путешественника. Против него встанут и люди, и природа. Огромная абсолютная высота и, вследствие того, разреженный воздух, в котором мускулы человека и вьючных животных отказываются служить как следует; крайности климата, то слишком сухого, то (летом) слишком влажного; холода и бури, отсутствие топлива, скудный подножный корм, наконец гигантские ущелья и горы в восточной части страны — вот те препоны, бороться с которыми придется на каждом шагу. С другой стороны, в местах обитаемых туземное население подозрительно, или даже враждебно, будет смотреть на неведомого пришельца и, несомненно, постарается если не уничтожить его открытой силою, то всякими способами затруднить дальнейший путь. Совокупность всех этих причин и сделала Тибет столь неведомым до наших дней. Но, по всему вероятию, подобный мрак продолжится лишь немного, и та могучая сила, которая называется энергией духа, сломит все преграды и проведет европейских путешественников вдоль и поперек по загадочной стране буддизма…
277
В районе, выше мною указанном, но собственно в Восточном Тибете побывал в 1862 году из Батана до г. Ча-му-то миссионер де Годен "La mission du Tnibet de 1855–1870, par С. Н. Desgodins". Кроме того, во время печатания настоящей книги заявлено было в "Proceedings ef the Royal Geographical Soceity", London February, 1883, p. 99–101, что недавно возвратился в Индию из Тибета, после 4-летнего там пребывания, один из пундитов, которому удалось пробраться из Лхасы с караваном монгольских богомольцев на север до урочища Тингали, приблизительно под 36° северной широты и 96° восточной долготы от Гринвича. (Почти под теми же координатами на нашей карте лежит в южном Цайдаме урочище Тенгелик, по всему вероятию то же самое). Отсюда пундит прошел в северо-западный Цайдам в урочище Сайтанг (Сыртын на нашей карте) и далее в г. Сайту (Са-чжеу). Обратно через Сайтанг и Барун-цайдам (т. е. хошун князя Барун-засака в восточном Цайдаме) тот же пундит пробрался в г. Да-дзянь-лу в Сы-чуане. Попытавшись отсюда пройти прямо в Ассам, пундит принужден был предпринять окружный путь через г. Чамту на гг. Четанг и Гианце в Дарджелинг. Результаты этого путешествия еще не опубликованы, но важнейший из них, как заявлено, состоит в окончательном решении вопроса, что тибетская note 311 Яру-цампо не составляет верховьев Иравадди.
Различные части Тибета. Если исключить северный придаток Тибетского нагорья, исследованный лишь по пути, нами здесь пройденному в 1879 году, и, обратившись собственно к Северному Тибету, свести в одно целое скудные географические сведения, имеющиеся об этой стране, то можно, хотя в самых крупных чертах, набросать ее общий характер, тем более, что местность здесь, как и во всей Азии, отличается отсутствием мелкой мозаики, но построена по широко-размашистому плану.
Границами обширной площади, нами рассматриваемой, служат на севере Куэн-люнь, а на юге северная Гималайская цепь; с запада же на восток эта площадь простирается от Каракорума и его юго-восточных продолжений до пределов Сы-чуани и Гань-су. Восточная, меньшая на величине, половина отмеченного пространства по своему характеру резко отличается от половины западной. Приблизительная граница такого деления может быть обозначена диагонально [278] от озера Тенгри-нор к истокам Желтой реки. К западу от этой линии залегает сплошною массою столовидное плато, на своей поверхности почти вовсе лишенное резких рельефов и не имеющее, кроме небольшой восточной части, вод, стекающих к морю. К востоку же от проведенной черты все воды текут к океану, местность понемногу теряет свой столовидный характер и исподволь превращается в грандиозную альпийскую страну, в которой перемешиваются системы центрального Куэн-люня, китайских и индо-китайских хребтов [279] . Здесь лежит страна тангутов, или си-фаней, и восточнотибетская провинция Кам — обе весьма мало известные и, по всему вероятию, чрезвычайно богатые разнообразием как флоры, так и фауны.
278
Richthofen, China, стр. 255.
279
Там же, карты 2, 3, 8 и 9.
В общем весь Тибет, по различию своего топографического характера, равно как и органической природы, может быть разделен на три резко между собою различающиеся части: южную, — к которой относятся высокие долины верховьев Инда, верхнего Сетледжа и Брамапутры, северную — представляющую сплошное столовидное плато, и восточную — заключающую в себе альпийскую страну переходных уступов, далеко вдающуюся внутрь собственно Китая( 67). Дальнейшее наше изложение всецело будет относиться к Северно-тибетскому плато.
Окрайние горы северной половины этой страны. Начнем с пограничных его окраин, каковыми, как уже было сказано выше, служат на севере — Куэн-люнь, а на юге — северная Гималайская цепь, составляющая раздел притоков верхней Брамапутры от вод, текущих на внутреннее плато( 68). О существовании этой цепи узнали лишь недавно через пундита Наин Синга, который сообщил, что в центральной части, называемой Гандизри, пик Таргот-яп поднимается, быть может, до 25 000 футов абсолютной высоты. До такой же цифры достигают, по уверению другого пундита (D), и вершины в восточной части северной Гималайской цепи, лежащей невдалеке к югу от оз. Тенгри-нор. Подробных сведений об южных окраинах гор не имеется.
В таком же мало известном состоянии находятся и горы западной окраины Северно-тибетского плато, служащие продолжением, или, вернее, связью Каракорума с северными Гималаями и разделом внутренних вод от истоков Сетледжа и Инда. Отрывочные сведения об этих горах получены также от пундитов, дознавших, между прочим, что вершина Алин-тангри поднимается на 23 000 футов абсолютной высоты.
Куэн-люнь. Наконец северные окрайные горы, т. е. Куэн-люнь, исследованы только в самой западной своей части до меридиана города Керии, а затем на 12° восточной долготы остаются совершенно неведомыми. К ним, немного западнее Керии, примыкает система Алтын-тага, протянувшегося высокою стеною мимо города Черчена к Лоб-нору; тогда как собственно Куэн-люнь, по всем данным, сохраняет свое прежнее восточное направление и является оградою высокого плато Северного Тибета к стороне цайдамской котловины. Здесь нам удалось проследить и частью исследовать описываемый хребет на протяжении 400 верст, между верховьями рек Баян-гол и Найджин-гол. На этом пространстве Куэн-люнь имеет прежнее западно-восточное направление и состоит из двух, местами же из трех, параллельных цепей, которые занимают в ширину от 60 до 90 верст, иногда переходят за снеговую линию и в различных своих частях несут различные назвения. Так, горы передней цепи, от истока Баян-гола из оз. Тосо-нор, до прорыва р. Номохун-гол, называются Бурхан-Будда; западнее их до р. Уяыгын-гол стоит хребет Го-шили; далее до Найджин-гола — хребет Толай; еще западнее тянется хребет Торай, которого дальнейшие продолжения к р. Уту-мурени называются Юсун-обо и Цаган-нир [280] .
280
Цаган-нур