Из жизни насекомых
Шрифт:
Ирис. О нет, стихи пишут, чтобы волновать. Я страшно люблю переживания.
Отакар. Дар!
Клития. Какой дар?
Отакар. Рифма к «Отакар». Хаха. Неплохо, а?
Виктор. Так называемая мужская рифма.
Отакар. Хахаха, еще бы, уж конечно, мужская!
Клития. Виктор, придумайте какуюнибудь мужскую рифму.
Виктор. Зачем?
Клития. Чтобы
Отакар. Любовный жар! Еще одна мужская рифма к «Отакар». Хахаха!
Ирис. У вас огромный талант, Отакар. Почему вы, собственно, не пишите стихи?
Отакар. Ято? Гм… А какие?
Ирис. О любви. Я обожаю поэзию.
Отакар. Буйство форм и чар…
Ирис. Каких чар? О ком вы?
Отакар. Хахаха! Да это просто рифма!
Ирис. Отакар, вы ужасно поэтическая натура!
Клития(зевает). Хватит вам о литературе. Надоело. Претит до колик в сердце.
Ирис. В сердце? Вы слышите, бедняжка Клития воображает, что у нее есть сердце.
Клития. Ну и ладно. Зато ты – сплошное сердце. Ты и сидишьто на нем!
Отакар. Гагага, сплошное сердце!
Клития. Хорошо еще, что оно у тебя не камень.
Ирис. Не беда, моя дорогая. Зато я не столь легкого поведения, как некоторые.
Клития. Что верно, то верно, ты тяжелый случай.
Ирис. Берегись, Клития!
Виктор. Ах, Ирис, не сердитесь на нее. Дух – это ведь единственный козырь Клитии… за неимением плоти.
Ирис(аплодирует). Отлично, Виктор!
Клития. Вам, Виктор, я показала кое-что еще.
Виктор. Не может быть! Что же именно?
Клития. Спину и двери.
Виктор. Сплошные доски, пхе!
Ирис. Хахаха, Виктор, какой вы мастер пикироваться! Я готова расцеловать вас. Люблю находчивых мужчин. Догоняйте меня! (Выбегает.)
Виктор. Попопогодите! (Торопится за ней.)
Клития. Ты гусыня! Жаба!.. Бочка!
Отакар. Гмгм!..
Клития(Отакару). Уходите от меня, вы, бездарность!.. Феликс!
Феликс(вскакивая). Да?
Клития. Как вы только могли влюбиться в нее?
Феликс. В кого?
Клития. В эту престарелую бабу. В этого солдафона в юбке.
Феликс. В кого?
Клития. В Ирис.
Феликс. Ято? Да что вы! Это уже в прошлом.
Клития. Я вас понимаю!.. Ирис страшно глупа. Страшно, говорю вам. А ноги у нее как тумбы. Ах, Феликс, в вашем возрасте так естественно заблуждаться. (Садится на подушки.)
Феликс. Я… Уверяю вас, Клития… Честное слово, все это для меня уже пройденный этап!
Клития. Нет, Феликс, вы не знаете женщин. Хотите, садитесь рядом со мной. Вы и представления не имеете, каковы они. Что за взгляды у них, до чего узок кругозор! А тела какие, брррр! Вы так молоды…
Феликс. Это неверно. Я уже не молод. Я много пережил.
Клития. Нет, вы должны быть молоды, это так модно. Быть молодым, быть мотыльком и быть поэтом, – что может быть прекраснее в мире?
Феликс. О нет, Клития, удел молодости – страдание. А удел поэта – страдать во сто крат больше других. Честное слово.
Клития. Удел поэта – находить радость во всем и прославлять жизнь. Щедрую, вечно цветущую. Ах, Феликс, вы напоминаете мне мою первую любовь…
Феликс. Кто же это был?
Клития. Никто. Ни одна моя любовь не была первой… Ах, этот Виктор… Такой противный! Мужчины так несносны! Давайте будем подружками, Феликс. Согласны?
Феликс. Подружками?
Клития. Ну да, вы ведь не признаете любви. Любовь так низменна. А мне хочется чего-то особенного, чистого, необыкновенного. Чего-то нового!
Феликс. Стихов?
Клития. Может быть. Вот видите, как я вас люблю!
Феликс. Погодите!
(Вскакивает в экзальтации.)
Ты в сердце влетела,
как в детский хрусталик влетают
лучикистрелы…
Когда тебя встретил, – маковым цветом вся заалела
и робостью одарила поэта…
Клития(встает). Это что такое?
Феликс. Поэма. Начало.
Клития. А дальше?
Феликс. Конец я тотчас же сочиню. (Устремляется прочь.) Все, что я написал прежде, – отныне пройденный этап! (Улетает.)
Клития. Уфф! (Здоровяку Отакару, который, эффектно облокотившись, покручивает ус). Ну что, Большая Нога? Да оставь ты свои усики!