Из жизни одного клана. Книга первая
Шрифт:
– Спасибо…– сипло удалось выдавить мне со второй попытки.
Ответа не последовало, да, и не нужен он был мне. Я сейчас хотела только одного – на воздух. И не заботилась о соблюдении приличий. Не дождавшись, пока он уберет руки надо мной, я оттолкнула их в сторону и попыталась встать.... Я думала все закончено. Приехали.
Я ошиблась. Вновь. Люди, получавшие надежду выжить, оказались, большим злом, чем потерявший управление автобус.
Женщины и мужчины в едином порыве бросились к выходу, причиняя еще больший ущерб себе и окружающим, чем недавняя тряска. Ноги не разбирали куда наступают, руки – за что хватаются. В результате чудом спасшиеся люди начинали драться здесь же – стоя на сиденьях и в проходах, лежа, пиная идущих и сидящих… Мое желание выбираться вместе со всеми остальными, испарилось, как не бывало.
На нас напирали сзади все, кто был в состоянии передвигаться, и мне очень повезло, что мое место было в хвосте нашего автобуса, иначе через меня пытались бы пройти гораздо большее количество человек. Темнота вокруг не была абсолютной, к сожалению. И те, кто рванулся вперед, шли на мигание мобильников и кое-где оставшихся светильников, к тому же мы все же в широте Белых ночей и сейчас светло. Верните мне мое предыдущее состояние!!!!…Господи…Да, что же это творится! Я обернулась. Кто-то попытался поставить ногу в тяжелом ботинке на моего невольного защитника, не обращая внимания на выбор путей передвижения. Держась за сиденье обеими руками, мужчина почти подпрыгнул, бросая свое тело через нас, но… был одним неуловимым движением отправлен обратно, там и затих.
Только наш частный случай закончился без увечий. Впереди люди пребывали в агонии. Это было бы смешно, если бы не было так страшно. Человеки, наступая на тела, тех кто, не смог подняться с прохода между сидений, шли вперед. Самые живучие перелезали через спинки соседних сидений, швыряли их хозяев в стороны, оттирали к окну, спихивали в проход и продолжали движение. Эти скулящие, страшные в своем безумии люди, еще час назад считавшие неприемлемым мат и распитие спиртных напитков в общественных местах?!
А я все сидела, зажатая между сидений, и смотрела на этот грустный спектакль глазами не менее безумными, чем у остальных, но не лезла вперед, хоть это желание было первым после окончания этой котовасии, а размышляла о том, что я этой встряски в своей жизни и хотела, этих нескучных событий и желала для себя? Да уж. И впрямь – бойся своих желаний.
Оглушенная наблюдаемыми картинами, я не заметила, как во мне рождается отвращение ко всему окружающему. Хотя не отвращение – брезгливость. То непонятное приятное в своем безразличии спокойствие опять затопило мое сознание, никакие другие чувства: ни жалость, ни понимание сложности бытия в данной конкретной ситуации, меня не заботило. Такое долгожданное безразличие. Я хотела выкинуть всех людей за шкирку из автобуса лишь потому, что они создавали много шума, и мне было неприятно на них смотреть. Я, пожалуй, собиралась оттеснить всех и (если понадобиться грубо), кто встанет на моем пути к выходу и выбраться отсюда как можно быстрей, потому что предпочитала свежий воздух этой непонятной вони потных, грязных, окровавленных тел. Только и всего. Я уже качнулась вперед, чтобы осуществить замысел, как кто-то опять рывком усадил меня обратно. Твою ж мать…Я больно ударилась головой о что-то металлическое и острое, с трудом удерживая сознание, где-то на грани восприятия почувствовала укол в шею…И на меня упала темнота… или я в нее упала.
Не знаю, сколько времени прошло, но очнулась я там же – на полу. И передо мной была все та же картина. Но как же так!!! Почему же время так медленно тянется! Я уже это видела. Те же люди. Те же позы. Боже, скорее бы сменились декорации.. И страх вернулся. Эмоции…опять эмоции. Вжавшись в кого-то, кто опять обнимал меня, я во все глаза смотрела на медленно редеющую толпу перед выходом их автобуса. Я рассматривала их фигуры, лица, одежду. Удивлялась состоянию людей и отсутствия ясности в их сознании. Общая кишащая масса все еще не захватила с собой меня с тем мужчиной, кто удерживал меня на полу. Этакий островок безопасности, в который я вжималась всеми своими косточками. К слову, поза была неудобной. И если совсем откровенно, я только сейчас обратила внимание, что вообще-то я сижу на чьих-то ногах. Ну, так или иначе, он (а это, конечно, был мужчина) особо не возражает. Вместе с нами здравый смысл на нашем острове сохранял тот мальчик, которого отправил "отдыхать" мой спутник (хотя лишь потому, что часть времени был без сознания) и еще трое неизвестных, что, стоя у уцелевших окон, пинками откидывали от себя некоторые туловища и части тел, тянущиеся к ним за опорой. Мы надеялись и ждали одного и того же – когда же закончится это поток, вываливающихся из автобуса тел.
Очередной помехой на пути движущихся пассажиров стал узкий проход к открытой двери автобуса. Вот здесь, люди "помогали" друг другу спускаться, пихая в спину и под колени впереди стоявших. Часть из дверей выпала, другая – выпрыгнула и только последние в этой "очереди" смогли просто спуститься со ступенек автобуса. Последними очень медленно фактически выползали, что странно без откровенно тяжелых травм, те по кому буквально шла первая волна. И вот, наконец, внутри мы остались вшестером.
– Все закончилось.. – прозвучало прямо мне в ухо.
Разворачиваться было очень неудобно, поэтому:
– Да, – только и ответила. – Хорошо.
– А теперь будем выбираться, – невозмутимым тоном сообщил мне знакомый незнакомец.
Я собственно сразу намека не поняла, все еще абсолютно бесцеремонно рассиживаясь на его ногах. Когда смысловая дуга завершилась, я смогла только «угукнуть» и мозг, наконец, отдал команду телу пошевеливаться.
Движение началось и в середине салона:
– Эй, вы там, так и собираетесь сидеть? – низким неприятным голосом, осведомился ближайший к нам мужчина, как раз тот, кто активней всех сбивал в плотную кучу толпу своими 50-м размером.
Уж, на его-то месте я бы в последнюю очередь задумалась о передвижении на дальние расстояния на рейсовом автобусе. Шагнув с сидения, он дал мне в полной мере оценить свою стать. Да, уж. Рост 190 с гаком, ни разу не узкие плечи. Остается загадкой, как до начала всей этой чертовщины он умещался на своем сиденье. Выберусь отсюда, рассмотрю его поближе, пожалуй.
– Пора выходить, продвигайтесь, что ли. – Повторяет свою просьбу дядя Каланча.
– Я прекрасно тебя слышу,– Огрызнулась я.
Сильные эмоции легко заменяют одна другую и если минуту назад меня посетили чувства облегчения, а затем и стыда, сейчас я бы, пожалуй, с удовольствием на ком-нибудь сорвала свои усталость и раздражение. Но это просто не моя весовая категория…
– Как тебя зовут, – примирительно спросила я.
– Степан.
– Лена, а Вы? – я обернулась назад.
– Александр, – раздался спокойный негромкий голос спасителя.
– Будем знакомы.
– А может тебе помочь, красавица… – делая движение, в моем направлении спрашивает Степа.
– Нет, спасибо, – быстро прервала я его. – Кстати. А это кто, там впереди? – Я указала пальцем на пару человек, по-моему, мужчина пытался помочь женщине встать. Вернулись что ли?
– Помогите мне, нечего смотреть…– прокричал тот срывающимся голосом, уставившись на нашу троицу.
Женщина была без сознания. Только вот отчего? На первый взгляд с ней было все нормально, только небольшие порезы на руках. Хотя… Ребята, у человека ноги под таким углом не растут. Нужно, ее на улицу перенести и наложить шину…Хммм, – мысли в голове копошились, как умирающие тараканы.