Изборник. Памятники литературы Древней Руси
Шрифт:
Бес же и Савва живяше во граде Шуе. Во время же то благочестивый великий государь, царь и великий князь Михаил Федорович всея России изволил послать воинство свое противу короля полскаго под град Смоленск, [1821] и по его царскому указу по всей России набираху новобранных тамошних солдат. Во град же Шую ради салдацкаго набору прислан с Москвы столник Тимофей Воронцов [1822] и новобранных солдат по вся дни воинскому артикулу учаше. Савва же и бес, приходяще, смотряху учения их. Рече же бес к Савве: "Брате Савво! Хощеши ли послужити царю, да напишемся и мы в солдаты?" Савва же рече: "Добре, брате, глаголеши: послужим убо". И тако написавшеся в солдаты и наченши купно ходити на учение. Бес же в воинском учении такову премудрость Савве дарова, яко и старых воинов и началников во учении превосходит. Сам же бес яко бе слугою Савве, хождаше за ним и оружие его ношаше.
1821
…Михаил Феодорович… возжелаще послати воинство свое противу короля польского под град Смоленск… — Имеется в виду подготовка к войне с Польшей (1632 г.) за обладание Смоленском, начавшаяся
1822
…столник Тимофей Воронцов… — По документам известно, что для набора солдат в 1629 г. в Шую был послан Петр Никитич Воронцов-Вельяминов.
Егда же из Шуи новобранных солдат приведоша к Москве, и отдаша их в научение некоему немецкому полковнику; той же полковник, егда прииде видети новобранных солдат на учении, а абие видит юношу млада суща, во учении же воинском зело благочинно и урядно поступающа и ни малаго порока во всем артикуле имеюща и многих старых воинов и начальников во учении превосходяща, и велми удивися остроумию его и, призвав его к себе, вопрошает рода его. Он же сказует ему всю истинну. Полковник же велми возлюби Савву и назвав его сыном себе, даде же ему с главы своея шляпу с драгоценным камением устроену сущу. И вручает ему три роты новобранных солдат, да вместо его устрояет и учит той Савва. Бес же тайно припаде к Савве и рече ему: "Брате Савво! Егда ти недостаток будет денег, чим ратных людей жаловать, повеждь ми, аз ти принесу, елико потребно будет, дабы в команде твоей роптания и жалобы на тебя не было". И тако у того Саввы вси солдаты во всякой тишине и покое пребываху; в протчих же ротах молва539 и мятеж непрестанно, яко от глада и наготы непожалованны помираху; у Саввы же во всякой тишине и благоустроении солдаты пребываху, и вси дивляхуся остроумию его. По некоему же случаю явственно учинися540 о нем и самому царю. В то же время на Москве не малу область имея шурин царев, боярин Семен Лукъянович Стрешнев. [1823] Уведав про онаго Савву, повелезает его привести пред себя. И, егда же прииде, рече ему: "Хощеши ли, юноше, да прииму тя в дом мой и чести немалыя сподоблю тя?" Он же поклонися и рече ему: "Есть бо, господине мой, брат у мене: вопрошу его. Аще ли повелит ми, то с радостию послужу ти". Боярин же ни мало возбранив ему о сем и отпустив его, да вопросит брата своего. Савва же пришед, поведа сие мнимому брату своему бесу. Бес же с яростию рече ему: "Почто убо хощеши презрети царскую милость и служити холопу его? Ты убо и сам ныне в том же порядке устроен, уже бо и самому царю знатен учинился еси. Ни убо, не буди тако; но да послужим царю. Егда убо царь увесть верную службу твою, тогда и чином возвышен будеши от него".
1823
…шурин царев боярин Семен Лукьянович Стрешнев. — Шурин царя был пожалован боярином много позже — в 1655 г.
По повелению же цареву вси новобранные солдаты розданы по стрелецким полкам в дополику. [1824] Той же Савва поставлен бе на Устретенке в Земляном городе в Зимине приказе в дому стрелецкаго сотника именем Якова Шилова. [1825] Сотник же той и жена его, благочестиви и благонравни суще, видяще Саввино остроумие, зело почитаху его. Полки же на Москве во всякой готовности к шествию бяху.
Во един же от дний прииде бес к Савве и рече ему: "Брате Савво! Поидем прежде полков в Смоленск и видим, что творят поляки и како град укрепляют и бранные сосуды [1826] устрояют". И об едину нощь с Москвы в Смоленску ставше и пребывше в нем три дни и три нощи и никим же видимы. Они же все видевше и созирающе, како поляки град укрепляют и на приступных местах всякия гарматы [1827] поставляют. В четвертый же день бес объяви себя и Савву в Смоленску поляком. Поляки же, егда узревши их, велми возмятошася и начаша гнати по них, хотяще уловити их. Бес же и Савва скоро избегше из града и прибегоша к реке Днепру, и абие разступися им вода. Они же преидоша реку оную, яко по суху. Поляки же много стреляюще по них и никако же вредиша их, удивляхуся, глаголюще, яко "бесове суть во образе человеческом приидоша и бывше во граде нашем". Савва же и бес паки приидоша к Москве и ставше у того же сотника Якова Шилова.
1824
пополнение
1825
…на Успгретенке в Земляном городе, в Зимине приказе, в долее стрелецкаго сотника именем Иякова Шилова. — В XVII в. в Москве в конце Сретенки имелось стрелецкое поселение, на месте которого Петром I была построена в 1692–1695 гг. Сухарева башня. Земляной вал был насыпан по черте сгоревших деревянных стен Москвы в 1637–1640 гг. при Михаиле Федоровиче. Зимин приказ — отряд стрелецкого войска, находившийся в подчинении Зимы Васильевича Волкова (1652–1668 гг.). Из документов известно, что дворяне Шиловы служили в стрелецких войсках XVII в.
1826
боевые орудия
1827
гранаты
Егда же по указу государеву поидоша полки с Москвы под Смоленск, тогда и той Савва с братом своим в полках поидоша; надо всеми же полками тогда боярин бысть Федор Иванович Шеин. [1828] На пути же бес рече к Савве: "Брате Савво! егда убо будем под Смоленским, тогда от поляков из града выедет един исполин на поединок и станет звати противника себе; ты же неубойся ничего, изыди противу его, аз убо ведаю (и) глаголю ти, яко ты поразиши его. На другий же день паки от поляков выедет другий исполин на поединок, ты же изыди паки и противу того; вем бо, яко и того поразиши. В третий же день выедет из Смоленска третий поединщик, ты же ничего не бойся и противу того изыди и того поразиши, но и сам уязвлен [1829] будеши от него, аз же язву твою вскоре уврачую". И тако увещав его, приидоша под град Смоленск и ставше в подобие [1830] месте.
1828
Над всеми же полками тогда боярин бысть Феодор Иванович Шеин. — Московскими войсками под Смоленском командовал боярин Михаил Борисович Шеин.
1829
ранен
1830
удобном
По глаголу же бесовскому выслан бысть из града некий воин страшен зело, на коне ездя, искаше из московских полков противника себе, но никто же смеяше изыми противу его. Савва же объявляя себя в полках, глаголя: "Аще бы мне был воинский добрый конь, и аз бы изшел на брань противу сего неприятеля царскаго". Друзи же его, слышавше сия, скоро возвестиша боярину о нем. Боярин же повеле Савву привести пред себя и повеле ему коня нарочита дати и оружие, мнев, яко вскоре погибнути имать юноша от таковаго страшнаго исполина.
Савва же, по глаголу брата своего беса, ничто же размышляя или бояся, выезжает противу полскаго онаго богатыря и абие поразив его вскоре и приводит его с конем в полки московские, и от всех похваляем бе Савва. Бес же ездя по нем, служа ему и оружие его нося за ним. Во вторый же день паки из Смоленска выезжает славный некий воин, ища из войска московского противника себе. И паки выезжает противу его той же Савва и того вскоре поражает. И вси удивляхуся храбрости его. Боярин же разгневася на Савву, но скрываше злобу в сердцы своем. В третий же день еще выезжает из града Смоленска некий славный воин паче первых, такожде ища и позывая противника себе. Савва же, аще и убояся ехати противу таковаго страшнаго воина, обаче по словеси бесовскому немедленно выезжает и противу того. И абие поляк той яростно напустив на Савву и уязви его копием в левое стогно. Савва же исправися, нападет на поляка онаго и убивает его и с конем в таборы [1831] своя привлече и не мал зазор смоляном наведе, все же россииское воинство во удивление приведе. Потом же начаша из града вылоски выходити и, воиско с воиском сошедшеся, свальным боем [1832] битися. А идеже Савва с братом своим с котораго крыла воеваху, тамо поляки от них невозвратно бежаху, тыл показующе; безчисленно бо много поляков побивающе, сами же ни от кого вредими бяху.
1831
лагерь
1832
в рукопашную
Слышав же боярин о храбрости юноши онаго и уже не могий скрыти тайнаго гнева в сердце своем, абие призывает Савву к шатру и глаголет ему: "Повеждь ми, юноше, какова еси рода и чий еси сын?" Он же поведа ему, яко из Казани Фомы Грудцына Усова сын. Боярин же начат всякими нелепыми словесы поносити его и глаголя; "Кая ти нужда в таковый смертный случай призва? Аз убо знаю отца и сродников твоих, яко бесчисленно богатство имут; ты же от какова гонения или скудости, оставя родителей своих, семо пришел еси. Обаче глаголю ти: ни мало зде медли, но иди в дом родителей твоих и тамо в благоденствии с родители своими пребывай. Аще ли преслушаеши мене и услышу о тебе, яко зде имаши пребывати, то без всякаго милосердия зде имаши погибнути; главу бо твою вскоре повелю отъяти от тебе". Сия же боярин к юноши изрече и яростен отъиде от него. Юноша же со многою печалию отходит от шатра.
Отшедшим же им, рече бес к Савве: "Что убо тако печалуешися о сем? Аще неугодна служба наша явися зде, то идем протчее паки к Москве и тамо да пребываем". И тако вскоре отъидоша от Смоленска к Москве и присташе обитати в доме того же сотника Иакова Шилова. Бес же днем пребываше с Саввою, к нощи же отхождаше от него во своя адская жилища, идеже искони обычай окаянным пребывати.
Не малу же времени минувшу, абие разболевся Савва, и бе болезнь его тяжка зело, яко быти ему близ смерти. Жена же сотника онаго, благоразумна сущи и боящися бога, всяко попечение и прилежание о Савве имущи, и глаголаше ему многажды, дабы повелел призвати иерея и исповедати грехи своя и причаститися святых тайн; "да некако, — рече, — в таковой тяжкой скорби внезапу без покаяния умрет". Савва же о сем отрицаяся, яко "аще, — рече, — и тяжко болю, но несть сия болезнь моя к смерти". И день от дня болезнь его тяжчае бяше. Жена же оная неотступно притужаше [1833] Савву, да покается убо. "Оттого, — рече, — не имаши умрети".
1833
упрашивала
И едва принужден бе Савва боголюбивою оною женою, повелевает призвати к себе иерея. Жена же оная вскоре посылает ко храму святаго Николая, нарицаемаго в Грачах, и повелевает призвати иерея тоя церкви. Иерей же, ни мало замедлив, притече к болящему; бе бо иерей той леты совершен сый, муж искусен и богобоязлив зело. Пришед же к болящему, начат молитвы покаяиныя глаголати, яко же бе обычно.
Егда же всем людем из храма изшедшим, иерей же начат болнаго исповедывати, и се внезапу зрит болный во храм той вшедшу толпу велию бесов. Мнимый же его брат, паче же рещи бес, прииде с ними же, уже не в человеческом образе, но в существенном своем зверовидном. И, став созади бесовския оныя толпы, велми на Савву яряся и зубы скрежеташе, показуя ему богоотметное оное писание, еже даде ему Савва у Соли Камския. И глаголя бес к болящему: "Зриши, ли, клятвопреступниче, что есть сие? не ты ли писал еси? Или мниши, яко покаянием сим избудеши от нас? Ни, убо, не мни того; аз убо всею силою моею подвигнуся на тя!" Сия же и иная многая неподобная бесом глаголющим, болный же зря очевидно их, и ово ужасаяся, ово же надеяся на силу божию и до конца все подробну исповеда иерею оному. Иерей же, аще и муж свят бе, обаче убояся страха онаго, зане людей никого же во храме кроме болнаго виде, голку же велику слыша от бесовския оныя силы. И с великою нуждею [1834] исповеда болнаго и отъиде в дом свой, никому же сия поведав.
1834
трудом
По исповеди же оной нападе на Савву дух нечистый и начат немилостиво мучити его, ово о стену бия, ово о помост со одра его пометая, ово же храплением и пеною давляше и всякими различными томленми мучаше его. Боголюбивый же той муж, вышеименованный сотник, с благонравною женою своею, видяще на юноши таковое от диавола внезапное нападениеи несносное мучение, велми жалеюще и стеняху сердцы своими по юноше, но никако же помощи ему могуще дати. Бес жедень от дне на болнаго люте нападая, мучаше его, и всем предстоящим ту от мучения его не мал ужас творяше.