Избранная
Шрифт:
Питер медленно поворачивается, его руки и ноги напряжены до предела. Он бросает на меня не просто угрожающий взгляд — его глаза полыхают чистой ненавистью. Он идет к своей кровати, но в последний момент вихрем оборачивается и припечатывает меня к стене, держа руками за плечи.
— Я не позволю Сухарю меня обойти, — шипит он. Его лицо так близко, что я чувствую несвежее дыхание. — Как это тебе удалось? Как это, черт побери, тебе удалось?
Он притягивает меня к себе на пару дюймов и снова ударяет о стену. Я стискиваю
— Оставь ее в покое! — рявкает он. — Только трусы запугивают маленьких девочек.
— Маленьких девочек? — фыркает Питер, сбрасывая руку Уилла. — Ты слепой или просто дурак? Она выдавит тебя из рангов и из Лихости, и ты ничего не добьешься, а все потому, что она умеет манипулировать людьми, а ты нет. Так что дай мне знать, когда поймешь, что она намерена стереть нас в порошок.
Питер выбегает из спальни. Молли и Дрю следуют за ним с недовольными лицами.
— Спасибо, — киваю я Уиллу.
— Он прав? — тихо спрашивает Уилл. — Ты пытаешься нами манипулировать?
— Каким образом? — хмурюсь я. — Я просто стараюсь что есть сил, как и все остальные.
— Не знаю. — Он чуть пожимает плечами. — Притворяешься слабой, чтобы мы тебя пожалели? А потом показываешь зубы, чтобы выбить нас из колеи?
— Выбить вас из колеи? — повторяю я. — Я ваш друг. Я не стала бы так поступать.
Он молчит. Понятно, что он мне не верит… не до конца.
— Не будь идиотом, Уилл. — Кристина спрыгивает с кровати.
Она без сочувствия глядит на меня и добавляет:
— Она не притворяется.
Кристина поворачивается и уходит, не хлопая дверью. Уилл следует за ней. Мы с Алом остаемся в комнате одни. Первая и последний.
Ал впервые кажется маленьким со своими опущенными плечами и похожим на смятую бумагу телом. Он сидит на краю кровати.
— Все в порядке? — спрашиваю я.
— Конечно, — отвечает он.
Его лицо ярко-красное. Я отворачиваюсь. Вопрос был чистой формальностью. Только слепому не очевидно, что у Ала не все в порядке.
— Это еще не конец, — говорю я. — Ты можешь улучшить свой ранг, если…
Я умолкаю, когда он поднимает глаза. Я даже не знаю, что сказала бы ему, если бы договорила. Стратегии для второй ступени не существует. Она проникает в самую нашу суть и проверяет мужество на прочность.
— Вот видишь? — говорит он. — Все не так просто.
— Я знаю.
— Сомневаюсь.
Он качает головой. Его подбородок дрожит.
— Для тебя это просто. Все это просто.
— Неправда.
— Правда. — Он закрывает глаза. — Ты не поможешь, притворяясь, будто это не так. Я не… ты вообще не сможешь мне помочь.
У меня такое чувство, будто я попала под ливень и промокла до нитки; чувство тяжести, неловкости и бесполезности. Не знаю, имеет
— Я…
Я собираюсь извиниться, но за что? За то, что более лихая, чем он? За то, что не знаю, что сказать?
— Просто я… — слезы переполнили его глаза, намочили щеки, — хочу остаться один.
Я киваю и отворачиваюсь. Оставить его — не лучшая мысль, но я ничего не могу с собой поделать. Дверь щелкает за моей спиной, и я продолжаю идти.
Я прохожу мимо питьевого фонтанчика, иду по тоннелям, которые казались бесконечными в первый день, но теперь я едва их замечаю. Я не впервые подвела свою семью с тех пор, как попала сюда, но почему-то кажется, что это впервые. Раньше я знала, что делать, но выбирала иной путь. На этот раз я не знаю, что делать. Я утратила способность видеть, что нужно людям? Я утратила часть себя?
Я не замедляю шаг.
Ноги заводят меня в коридор, в котором я сидела в день ухода Эдварда. Я не хочу быть одна, но не вижу особого выбора. Я закрываю глаза, ощущаю холодный камень под собой, вдыхаю затхлый подземный воздух.
— Трис! — кричит кто-то в конце коридора.
Юрайя бежит ко мне. За ним Линн и Марлин. Линн держит маффин.
— Так и думал, что ты здесь. — Он садится на корточки у моих ног. — Слышал, ты первая в списке.
— Выходит, ты хотел меня поздравить? — неискренне улыбаюсь я. — Что ж, спасибо.
— Кто-то же должен, — возражает он. — И я подумал, что твои друзья могут оказаться недостаточно великодушны, поскольку их ранги невелики. Так что хватит хандрить и пойдем с нами. Я собираюсь выстрелом сбить маффин с головы Марлин.
Идея настолько нелепа, что мне не удержаться от смеха. Я встаю и иду за Юрайей в конец коридора, где ждут Марлин и Линн. Линн щурится, глядя на меня, но Марлин усмехается.
— Почему не веселишься? — спрашивает она. — Тебе практически гарантировано место в десятке, если не сдашь позиции.
— Она слишком лихая для других переходников, — поясняет Юрайя.
— И слишком альтруистичная, чтобы веселиться, — замечает Линн.
Я не обращаю на нее внимания.
— Почему ты хочешь сбить маффин с головы Марлин?
— Она поспорила, что я не смогу как следует прицелиться и попасть в маленький предмет с сотни футов, — поясняет Юрайя. — Я поспорил, что ей не хватит смелости стоять под прицелом, пока я пытаюсь. Правда, здорово?
Тренировочный зал, где я впервые стреляла из пистолета, недалеко от моего потайного коридора. Мы доходим до него за минуту, и Юрайя щелкает выключателем. Комната совсем не изменилась с прошлого раза: мишени на одном конце, стол с пистолетами на другом.
— Что, они так просто валяются? — спрашиваю я.