Избранницы правителей Эёрана: история демонов Нарака. Трилогия
Шрифт:
Но никого нет! Даже глаза статуй обращены не на него.
Оглядевшись и несколько раз повторив себе, что здесь никого нет, Мадаарис вытаскивает отмычку, тянется к замку, преграждающему путь в гостиную иномирянок.
Он не успевает ничего понять, когда что-то темное и склизкое накрывает его голову, гася вырвавшийся из груди истошный крик.
ГЛАВА 40
– Дракон… – чувственно вздыхает Юмаат и облокачивается на стол, ее глаза подергиваются мечтательной дымкой, не видя больше графиков на планшете, ничего, кроме прекрасного образа…
Вдохновенный обман Леонхашарта, сказавшего, будто в секторе Возмездие появился дракон, играет с ней и его планом злую шутку: с тех пор Юмаат то и дело отвлекается от работы помечтать о будущих исследованиях этого чуда чудного дива дивного.
В этом томном настроении ее и застает ввалившийся в лабораторию Мадаарис. В первые мгновения, правда, она его не узнает: изодранный серый костюм, лохматые слипшиеся от слизи волосы, покрасневшее от нее же лицо ничем не напоминают обычно аккуратного лорда.
– Миледи, – взвывает Мадаарис. – Я служил вам верой и правдой, выполнял самые жуткие и немыслимые поручения, лично чистил пробирки и центрифугу, писал за вас отчеты в Архисовет и кормил вас, когда вы были слишком заняты, чтобы позаботиться о нуждах собственного тела. В память о моей верной и самоотверженной службе освободите меня от задания снимать показания датчиков с пятнадцатой невесты.
Очнувшаяся от грез Юмаат недоумевает:
– Это же легкое задание, чем оно тебе не нравится?
– Мне стоило огромных усилий ни разу не попасться на глаза архисоветнику Леонхашарту, меня чуть не побили студенты четвертого факультета, а потом и студентки, я почти попал там под обвал и едва не задохнулся от дыма. Той же ночью мне пришлось лезть в кампус благородного факультета, рискуя если не жизнью, то здоровьем. А когда я почти добрался до цели, меня… меня зажевала саламандра! И… и… и выплюнула за территорию кампуса, на которую я с таким трудом влез!
– Так саламандра пятнадцатой невесты выросла до ездовой! – Тут же соображает Юмаат и хлопает в ладоши. – Как здорово, я и не рассчитывала на такую удачу!
– Вы меня слышали? – трагично вопрошает Мадаарис.
– Да, конечно! – Юмаат поднимается из-за стола. – Конечно, слышала. Ты должен не только показатели пятнадцатой невесты измерить, но и саламандры! Большая саламандра, выросшая в естественных условиях, да еще связанная с магом – такого я еще ни в чьих исследованиях не встречала.
– Может, вы сами ими займетесь? – робко предлагает Мадаарис и просительно смотрит на Юмаат огромными зелеными глазами. – Это же такая редкость, я не могу отнять у вас право исследования.
Юмаат уже почти отвечает, что займется этим сама, но вспоминает о несуществующем драконе в секторе Возмездие и вздыхает, после чего подходит к Мадаарису, хлопает его по липкому от слюны плечу и сообщает «радостную» новость:
– Я решила, что пора дать тебе дорогу в великие ученые. Это будет твое исследование. Но все отчеты будешь доставлять мне. Регулярно… кстати, сдай слюну объекта саламандра на анализ.
«Лучше бы меня эта саламандра сожрала», – слабохарактерно мечтает Мадаарис.
К утру известий о пропавшей невесте не поступает и Леонхашарт, остаток ночи спавший дома, решает лично заглянуть к Баашару и прояснить ситуацию.
Семейный дом Баашара совмещен с полигоном, и ранним утром там уже кипит жизнь, даже у ворот слышны команды, щелчки кнута, топот ног, отдаленные выстрелы.
Леонхашарта пускают на территорию без проблем. И без сопровождающих позволяют войти в дом: только сумасшедший может попытаться причинить военному клану зло на его же территории, а Леонхашарта никто не считает сумасшедшим, хотя и не понимают, зачем вдруг аж целому архисоветнику участвовать в таком странном шоу «Найди себе пару».
Внутри дома – суровый минимализм, но богатство семьи хорошо видно по деревянному паркету, массивной мебели из дерева, шкурам на полах. Стены расписаны изображениями боевых стоек, правильными позами при выполнении тех или иных упражнений.
Лифта принципиально нет.
Поднявшись на второй этаж, Леонхашарт находит дверь в комнату Баашара, та приоткрыта.
«Наверное, его предупредили, что я иду», – Леонхашарт шагает внутрь.
В просторной комнате прохладно из-за работы кондиционера, большой телевизор, обычно работавший, на этот раз висит безмолвным черным прямоугольником. С последнего визита появился второй журнальный столик, шторы на окнах, вместо кожаных диванов стоят обтянутые тканью. А еще на одном из трех диванов у стены полулежит пропавшая восьмая невеста. Собственной персоной. Живая, здоровая, в шелковом расшитом цветами халате, охватывающем ее пышное тело.
Она отрывает взгляд от планшета и… Леонхашарта потрясает то, что она его ни капли не боится, словно абсолютно уверена в том, что он ее властям не сдаст.
На ней ни оков, ни следов повреждений.
– Уважаемая Найте… – вошедший в комнату Баашар застывает у порога, но сразу же отмирает и протягивает поднос с чашкой и пирожным восьмой невесте, договаривая: – Найтеллит, шоколадного не было, только фруктовое.
Выдохнув. Леонхашарт представляет какой переполох успел подняться из-за пропавшей невесты, и какой еще будет поэтому голос его не совсем ровен:
– Как она здесь оказалась?
– Уважаемая Найтеллит попросила меня забрать ее с четвертого факультета, – выдает неожиданно длинное предложение Баашар.
«Так просто попросила, и ты просто взял и забрал?» – хочет спросить Леонхашарт, но его останавливает понимание, что ответом будет простое и незамысловатое «Да».
– Это запрещено, – напоминает Леонхашарт.
– Никто не знает – нет проблем, – возвращается к лаконичности Баашар, и оба, он и восьмая невеста, смотрят на Леонхашарта так, что у него мелькает мысль «А выпустят ли меня отсюда?»