Избранницы правителей Эёрана: история демонов Нарака. Трилогия
Шрифт:
Сидя там, слышит, как его посланницы стучатся к девушкам, заносят первую партию вещей. Пытается представить, как на это реагирует Настя, но не подключается к системе видеонаблюдения на сайте Архисовета, чтобы не выдать свой интерес.
Леонхашарт сидит внизу до ухода его помощниц и читает сообщения в виртуальном рабочем кабинете, делает пометки в ежедневнике, переадресовывает запросы… Остается и после них. Он сам не знает, зачем сидит здесь: осадить студентов, если еще раз полезут со своими традиционными розыгрышам, или надеется на встречу с Настей? В этот вечерний час в общежитии тихо, некоторые студенты разъехались по домам, поэтому раздавшиеся со стороны холла голоса почти неожиданны.
– …опять пакостит. По другому и быть не может.
– Вольистар, конечно, склонен к дебильным шуткам, но зачем ему выливать треть воды из бассейна на пол? И чем он столько вычерпал? Как сделал это так быстро?
– Ну а кто еще мог это сделать?
– Может, неисправность какая-то?
– Он мог ведрами вычерпать, нанять кого-нибудь из прислуги или спрыгивал в воду, а брызги вылетали. Ты же видел, там стены и потолок мокрые…
– Даже если мы все вместе в бассейн с вышки спрыгнем, мы столько из нее не выплещем. Скорее всего, это какая-то неисправность…
Голоса становятся невнятными, а после щелчка двери и вовсе исчезают.
«Студенты», – ностальгически вздыхает Леонхашарт и снова утыкается в свой смартфон. Поэтому он не видит, как воздух перед дверью в приютившую его комнату слегка искажается, словно от марева.
– Какой извращенец это нам выписал? – Манакриза, как всегда, прямолинейна.
Все мы сейчас рассматриваем выданные нам перед сном вещи. В соседних комнатах царит шум и гам, слышится возмущенное Принцессино: «Почему я должна ходить, как все? И мне не идет этот ужасный цвет!»
Разглядывая алую кружевную… эм… сбрую (очень хорошую сбрую, бесспорно качественную, с прекрасными узорами) я склонна назвать заказчика не столько извращенцем, сколько ценителем. Женской красоты. Обнаженной женской красоты, потому что предоставленные нам кружева прикрывают совсем чуть-чуть, а что и прикрывают, то не сильно. Стоит признать, что более закрытые кружевные варианты тоже есть – черные комплекты. Еще чулки. И туфли на высоченных каблуках. Если бы не платья в пол, подумала бы, что нас для эскорта одевают.
– Никогда не видела ничего подобного, – Катари нежно ощупывает кружевной корсаж. – У Джель будет истерика.
Представляю нашу скромницу при виде этих вещей… жалко девчонку. Мозги в ее мире ей запудрили основательно, наверняка решит, что соблазнительное кружевное нижнее белье – происки злых духов. Усмехаюсь: не злых духов, а самых настоящих демонов. Возможно даже немного озабоченных.
Лисса, едва глянув на нижнее белье, сосредотачивается на украшениях. Не знаю, с чего вдруг демоны так расщедрились, но снаряжают нас визуально не хуже, чем остальных студенток. Если, конечно, нам выдадут вещей на смену, а не заставят ходить в одном и том же каждый день.
Разложив трусики, бюстгальтеры, корсажи, «сбрую» и чулки на кровати, окидываю их критическим взглядом. Затем ощупываю. Вещи действительно первоклассные, и их соблазнительность… напоминает мне о Леонхашарте. Интересно, он знает, что завтра утром будет у нас всех под одеждой? Просто целый отряд соблазнительниц.
Отложив белье, рассматриваю платье. Оно тоже выглядит качественным, ткань приятная и немного необычная на ощупь, не собирает статическое электричество, почти не мнется. Пройдя с платьем в ванную комнату, прикладываю его к груди. Повезло: цвет мне к лицу. Очень. Да и фасон должен подчеркнуть достоинства фигуры. Если бы нам не выдали одинаковые для всех платья, решила бы, что шили специально для меня.
Крутясь у зеркала и представляя, как завтра выйду отсюда вся такая красивая, и не буду уступать местным расфуфыренным рогатым обитательницам, я вдруг осознаю, что это совершенно нетипичное для меня поведение. Я, конечно, люблю красивые вещи, но если у меня их не было, я никогда не переживала, оказавшись среди отлично одетых людей. А сегодня я из-за невзрачной одежды почти переживала и теперь глупо радуюсь возможности выглядеть не хуже демониц…
Фотографии в журнале не врут. Интересно, а Леонхашарт тоже переживает? Думает, что надеть на встречу со мной? Чувствует себя неуверенно или даже глупо?
– Он и так уже сражен наповал. – Лисса улыбается мне от двери. – Как бы завтра от такой красоты не онемел. Он же должен лекции нам читать, обидно будет, если не сможет пары слов связать.
– Вряд ли, он же не будет знать, что под платьем, а оно очень приличное.
Говорю так, а сама вспоминаю, есть ли у наших парт передние стенки под столешницей. Потому что если нет, можно подтянуть подол повыше, и тогда с кафедры может открыться весьма интересный вид…
«Ё-мое, о чем я думаю на ночь глядя? Чур меня, чур!» – отмахиваюсь я от этой безумной фантазии, надеясь, что других невест она не посетит.
Тяжела судьба подручных гениальной Юмаат. Даже если этот подручный – урожденный лорд. Зеленоглазый и зеленорогий лорд Мадаарис, известный Насте как просто «Мад», неоднократно познал эту истину на своей шкуре и продолжает познавать.
Сегодня, например, вместо того, чтобы отсыпаться после трудовых будней, он должен проникнуть в хорошо охраняемый кампус благородного факультета, влезть в мужское общежитие, незаметно пробраться в комнату к иномирянкам и снова добиться от Насти ношения датчиков.
Но бездарностей миледи Юмаат возле себя не держит, так что, потратив пять часов, множество гаджетов и даже немного магии, под утро Мадаарис все же ступает на беломраморный пол мужского общежития. Чудо-плаща ему не положено, Мадаарис старательно изображает ученика.
В общежитии очень тихо. Примерно как на кладбище. И не менее жутко, потому что на кладбищах часто белое оформление, а Мадаарис с детства боится призраков, хотя доподлинно знает, что они не существуют.
Он крадется к заветной двери, моля Шааршем о благословении и помощи, оглядывается по сторонам. Сумрачно. Едва горит диодная подсветка. Никого нет. И все же Мадаариса сковывает ужас из-за чувства, будто за ним кто-то внимательно наблюдает. Наблюдает и ждет… чего-то.