Избранное в 2 томах. Том 1
Шрифт:
— А че? — поинтересовался «граф». — Нельзя?
— Даже семеро, — сказал Володя. — Вон еще к вам пополнение ползет.
Хитрость удалась. Они оглянулись, и Володя успел отскочить еще шагов на пять. А когда разозленные мальчишки развернулись для нападения, он уже стоял с растянутой и наведенной рогаткой. Он знал, что делает, но выхода не было.
— Ну? — сказал он, переглатывая от волнения. — Что встали? Давайте! Я успею выстрелить два или три раза. Два — это точно. Врежу между глаз без промаха. Так что двое — сразу с копыт. А с остальными видно будет.
— А если смажешь? — неуверенно спросил «граф».
Остальные промолчали, беспокойно поглядывая на Володино оружие.
— Ты, рыжий, подбрось яблоко, — резко сказал Володя.
— Зачем?
— Подбрось. Успеешь еще сжевать. Выше бросай.
Хозяин яблока вопросительно глянул на Юрку, но тот не отрывал взгляда от рогатки.
— Ну, бросил… — Яблоко темным мячиком взлетело в вечернее небо.
Резина щелкнула с резкостью пастушьего кнута. «Мячик» в небе дернулся, и от него отлетел осколок. Потом яблоко упало на дорогу, и четверо мальчишек бросились к нему.
Володя обошел их и зашагал к дому, на ходу перезаряжая рогатку. Он шел и очень боялся услышать за собой топот. Но топота не было.
Надежда оказалась дома и вела себя так, будто ничего не случилось. Расспрашивала родителей про концерт и жалела, что пришлось им смотреть такую сонную дребедень. Улыбалась Володе, когда ужинали, и подливала ему в кружку холодного молока.
— Все в порядке? Дипломатические отношения установлены? — спросил дядя Юра.
— На высшем уровне, — сказал Володя.
Надежда улыбалась.
— Слушай, Надя, — сказал Володя, — есть тут такой Юрка. Ходит в майке с дырой на пузе. Как его фамилия?
— А, это, наверно, Перевозчиков, — невинным голосом откликнулась Надежда. — А что?
— А ничего, — нежно сказал Володя. — Привет тебе от него.
Перед сном он вышел за калитку, сдернул с рогатки резину и забросил ее в крапиву. Потом зажал в кулаках гладкие деревянные рожки и рванул их в разные стороны. С громким хрустом рогатка разломилась. Это было очень грустно, однако ничего другого сделать Володя не мог. Еще в прошлом году, когда появилась опасность, что Большая Игра перерастет в Большую Войну, Володя вместе с другими мальчишками пообещал, что не поднимет рогатку ни на человека, ни на зверя, ни на птицу. Это случилось на берегу ручья, когда Сережа Вересов поднял с земли своего белого почтаря, перемазанного кровью, и, ничуть не скрывая слез, сказал:
— Сперва в голубей стреляете, потом в людей будете? Фашисты…
Вот после такого случая обе стороны и приняли «Закон об оружии».
А сегодня Володя нарушил этот закон дважды…
Утром Володя вышел на улицу.
Больше всего на свете в любых делах он не терпел неясности. Поэтому все неприятные вопросы старался решать как можно быстрее. Жить так было спокойнее и проще.
Сейчас его беспокоила мысль о здешних мальчишках. Драться с ними со всеми он не мог. А жить здесь целый месяц и прятаться все равно нельзя. Глупо это. Хуже всего именно то, что это глупо и смешно. Через несколько дней все ребята со смехом будут говорить, что в доме Веткиных живет новый мальчишка, которого надо поймать и отлупить. Многие даже не спросят, зачем это надо.
Может, и не поймают, но от насмешек все равно не скроешься, а они страшнее кулаков…
Володя шел серединой улицы, зорко поглядывая по сторонам. Он ступал неторопливо и твердо, как человек, уверенный в своей безопасности.
Но улица была пуста.
Лишь на следующем квартале он увидел первого местного жителя. Житель этот, лет пяти или шести, в длинных, разлохмаченных внизу штанах и голый до пояса, сидел на верхнем бревне золотистого нового сруба. Он был погружен в мысли.
— Эй! — окликнул Володя. — Ты там что делаешь?
— Сижу, — последовал ответ.
— Высоко там у тебя?
— Ага.
— А дом, где Юрка Перевозчиков живет, тебе видать оттуда?
— Его откуда хочешь видать, — сообщил местный житель. — Вон он, ихний дом, с ведром на трубе.
— Ясно. — Володя направился к дому с ведром на трубе.
— Драться будете? — оживился малыш. Видно, он был в курсе дела.
— Там посмотрим, — откликнулся Володя.
— Я отсюда буду глядеть, — сообщил мальчишка.
Володя двинулся вдоль низкого, сколоченного из березовых жердей забора и неожиданно увидел во дворе Юрку. Тот вытаскивал из сарайчика рогатые деревянные козлы, на которых пилят дрова. Юрка тянул их за «рога», и козлы упирались нестругаными ногами, как живой упрямый козел.
Володя взялся за березовую жердь и махнул через ограду. Юрка воевал со зловредным деревянным зверем и ничего не заметил.
Володя остановился у него за спиной.
— Привет, — сказал он.
Юрка обернулся, медленно разгибаясь и опуская руки. Он заулыбался растерянно и даже виновато.
— Здорово… — наконец ответил он. — Ты как это… не через калитку.
— Да так вот. Через забор, — не отвечая на улыбку, объяснил Володя. — Поговорить надо. Время есть?
— Да… есть…
— Ну вот… Тогда послушай, — начал Володя, старательно подбирая слова. — Я здесь буду жить целый месяц. Драться с вами мне неинтересно. Вас много… Я не боюсь, но получится плохо: вы меня каждый раз станете разделывать так, что будь здоров. Приеду я такой разукрашенный домой… Ну что я нашим ребятам скажу? Они же не поверят, что тут все на одного нападают, потому что они до сих пор про такое свинство не слышали. В общем, если хотите, давайте один на один. По очереди.
Во время этой речи Юрка неуверенно моргал и все время хотел что-то сказать. А когда Володя кончил, он опять растянул в улыбке толстые губы и махнул рукой.
— Да брось ты это… Мы же просто так. Мы сперва не тебя, а Надьку бить хотели, а она повстречалась и разнылась. Говорит, мне от этого приезжего Володьки и так досталось, а тут еще вы. Говорит, заступились бы лучше… Мы и пошли заступаться. Ее-то мы всегда отлупить успеем.
— А за что? — с облегчением спросил Володя.
— За многое, — сказал Юрка и снова яростно вцепился в деревянного зверя.
— Подожди, — вмешался Володя. — Надо набок повернуть, а то не пролезет. Давай… А, черт, по ноге въехало. Вчера этим же местом об ведро треснулся…