Избранное в двух томах. Том 2
Шрифт:
факты, но и все подробности того неповторимого времени не пропали бы для
потомства.
Говорят, в стародавние времена на каждом уважающем себя флоте при особе
адмирала состоял специальный историограф. Наверное, в этом был свой смысл, хотя, с другой стороны, почему-то получилось так, что лучшие страницы истории
морских боев оказались написанными не этими штатными историографами, а
людьми, которые в боях просто участвовали — сначала делали историю, а потом
уже писали
Так или иначе, Королев к мысли о том, что нужно бы заняться историей
своей отрасли науки и техники и, в частности, историей своего КБ, возвращался
не раз. И жаловался: «Руки не доходят!»
Я уже говорил о том, какое значение придавал СП внутрифирменным
традициям. Очень серьезно относился к тому, чтобы процедура, сопутствовавшая
удачно закончившейся работе, в дальнейшем повторялась каждый раз, как
говорится, в масштабе один к одному. Хотел зафиксировать полезные для
коллектива положительные ассоциации.
Одной из таких традиций было — празднование Дня космонавтики.
Правда, и про эту традицию — как и про все остальное, связанное с
космическими полетами, — тоже не скажешь, что корни ее уходят далеко в глубь
веков: День космонавтики, как, наверное, помнит читатель, был учрежден в
апреле 1962 года — в первую годовщину полета «Востока».
В последнее время количество всевозможных «дней», посвященных
отдельным отраслям деятельности человеческой или даже конкретным
профессиям, сильно возросло. Им уже, видимо, начинает не хватать календаря.
Во всяком случае, в июле, например, мы торжественно отмечали День Военно-Морского Флота и одновременно
303
День работников торговли. Так сказать, два дня в один день. Не приведет ли
такая практика к девальвации и этих ценностей?.
Но День космонавтики пока все-таки не затерялся — и, хочется надеяться, еще долго не затеряется среди других подобных дат. Чересчур свежо в нашей
памяти впечатление, которое произвело на людей всей планеты сообщение: человек — в космосе! Даже соблюдая максимальную сдержанность в оценках, можно уверенно сказать: День космонавтики — праздник!
Ну, а для коллективов, которые фактически сделали космонавтику своими
руками, это праздник вдвойне.
Из года в год в день 12 апреля большой зал заседаний королёвского КБ
набивается до отказа — и, конечно, все равно не может вместить всех желающих, а главное, всех имеющих бесспорное моральное право прийти сюда. В
президиуме — руководители КБ, космонавты, ученые, представители
официальных организаций, а также гости, если можно так выразиться, неофициальные: люди, которые, по мнению руководителей и коллектива КБ, существенно помогли им в первые, самые трудные годы
космонавтики. На стенах портреты: с одной стороны — Циолковский, с другой —
советские космонавты. Причем из года в год цепочка портретов космонавтов
быстро распространяется вдоль стенки вправо. Кажется, совсем недавно здесь
был один Гагарин, потом Титов, а потом прибавление пошло по двое (Николаев и
Попович, Быковский и Терешкова. .) и даже по трое (Комаров, Феоктистов и
Егоров. .). И очень скоро этот ряд портретов стал восприниматься собирательно: космонавты!
В отличие от юбилеев, празднование которых проходит (точнее начинается) в
этом же зале и о которых я уже рассказывал, в День космонавтики обстановка
здесь серьезная, торжественная. После сравнительно короткого, но почти всегда
очень интересного и насыщенного информацией доклада (написав это, я подумал, что связать краткость и информативность доклада, возможно, правильнее было
не словом «но», а словами «и потому»), после этого доклада следовало несколько
коротких выступлений, и на том дело обычно и заканчивалось — длинные
заседания, хотя бы и торжественные, не в стиле фирмы: тут привыкли работать.
Особенно долго заседать у них нет времени.
304 К тому же на этих ежегодных традиционных собраниях интересное
заключалось не только в том, что услышишь (хотя, повторяю, услышанное почти
всегда бывало содержательно), но и в том, кого увидишь. Здесь собирался тот
самый мозговой трест, который руководил всем этим делом — полетами в
космос. Я бы сказал «цвет космонавтики», если бы не читал выражение «цвет»
тысячи раз, в том числе нередко и применительно к таким делам, в которых
особого цветения не наблюдалось. .
И все-таки главное, чем отличались празднования Дня космонавтики в КБ
Королева, состояло не в выдаваемой информации и даже не в составе
присутствующих, а в той необычной атмосфере, которая без промаха доходила до
глубины души каждого, кто там был, включая персон, по своему характеру
весьма ироничных (таких в космонавтике, как в любом творческом, требующем
активного мышления деле, хватает) и потому, казалось бы, плохо
приспособленных к восприятию торжественного.
Проникнуться подобной атмосферой иногда, наверное, нужно. Без этого не
потянет человек напряженную работу. Впрочем, я думаю, что помимо такого, что
ли, утилитарного смысла этого собрания было в нем и нечто, отвечающее более
скрытым, глубинным потребностям духовной жизни людей, — то самое, что
отличает настоящее торжество от того, что принято называть «мероприятием».