Избранное
Шрифт:
Находясь в дурном расположении духа, как сейчас, Ни Учэн не воспринимал смысл изречения, оно просто не укладывалось в его мозгу. Развалившись в кресле, он поднял голову и созерцал слова мудреца. Ему хотелось с помощью слов Чжэн Баньцяо успокоить свои расстроенные вконец мысли. Увы, чем больше он смотрел на изречение, тем большее несогласие ощущал. В его груди поднялась волна раздражения. Что означает это состояние глупости, которое «трудно обрести»? Может быть, под глупостью понимается здесь глупость жизни, смерти, женитьбы, рождения детей. Может быть, здесь имеется в виду то, что глупо любить, ненавидеть, вредить людям или терпеть и сносить их злость?.. Что же это за жизнь, что за философия? Какая здесь может быть
Он сидел в кресле в состоянии отупения, пока не почувствовал в желудке неприятные позывы. Совсем недавно он с большим удовольствием поглощал в ресторане белое мясо в горшочке. Неужели это мерзкое ощущение от мяса? Да, продукты в «Глиняном горшке» с каждым днем становятся все хуже. Старые люди толкуют, что мясо, которое нынче подают, уже не сравнить с тем, что готовили во времена маньчжурской династии, когда сюцай со всей страны приезжали в столицу на экзамены. Разница, как между небом и землею! Он поднял руку, чтоб посмотреть на часы — часов на месте не оказалось. Ни Учэн решил сходить в уборную.
Как только он покинул домик, возле которого валялась разломанная дверь, в дом проскользнула Цзинъи. Она огляделась по сторонам, стараясь заметить те изменения, которые произошли в комнате после возвращения мужа. На спинке стула висел пиджак. Цзинъи бросилась к нему и с большой ловкостью обшарила три наружных кармана и один внутренний. Она выгребла все содержимое: пачку денег, письмо и какую-то бумагу, оставив на месте лишь сигареты «Большой мальчик». Повесив на место пиджак, она так же быстро удалилась.
Вся операция заняла не больше полминуты. Ни Цзао не верил своим глазам. Что это — сон? Он оглянулся. Нет, мама сидит на месте, серьезная, погруженная в свои думы. Тетя выглядит необычайно довольной, будто только что осуществила какой-то хитроумный план. На лице Ни Пин ни кровинки, словно она заболела. Проходит довольно много времени, но отец все не возвращается. Ни Цзао это начинает беспокоить: может быть, отец провалился в выгребную яму? А ведь ее не чистили уже несколько дней. Чистильщик не приходит, потому что в последний раз ему здесь не дали «на водку», а в других домах дали. Пролетело еще несколько минут. Наконец отец вышел из уборной. Его высокая фигура направилась к черной дыре в стене дома. Она напоминала сейчас огромную, качающуюся из стороны в сторону тень. Ни Учэн вошел в комнату, испытывая неприятные чувства от посещения грязного отхожего места. В памяти возникли уборные Европы. Есть поговорка о луне за границей, которая круглее, чем в Китае. Может быть, это и не так, но вот что касается отхожих мест, то европейские уборные чище, чем китайский жилой дом. Это факт, хотя и печальный…
Что же делать? Какая скучища! Ни Учэн решил что-нибудь почитать. Рука нащупала старый номер иллюстрированной газеты «369», на обложке которой красовался портрет «Пекинской знаменитости — мадемуазель Ли Чжи». Фотография скверная, черты лица едва различимы. Он видел ее на одном из приемов. Фигурка, правда, ничего, да и мордашка довольно смазливая, но что-то было в ее образе мелкое, незначительное. И выглядит этакой болезненной, чахлой. Но потом, как ведет себя — ни дать ни взять настоящая болтушка, которая, как говорится, способна «грызть свой собственный язык». В общем, мелет всякий вздор. Действительно «грызет» свой собственный язык. Трещит, щебечет: тра-та-та, тра-та-та. И так шепелявит, что ничего не разберешь. И если хорошенько прислушаться, сразу понимаешь, что речь у нее не просто бесцветная, но и лишенная всякой логики и грамматики. Одним словом, несет околесицу!
Видеть в болезненной внешности своеобразную красоту —
91
Имеется в виду дикая слива «мэйхуа», которой придали необычную форму.
92
Литературные образы нежных, романтически настроенных девушек.
Он перевернул еще одну страницу и наткнулся на статью, повествующую о победах японской армии на фронтах Тихого океана. Другая статья — сплошное смердящее дерьмо, состоящее из трех историй с десятком небольших эпизодов. Одна история снабжена карикатурой. Толстая дама и тощий господин наметили свидание на стороне. Толстушка объясняет мужу, что идет к подруге на ночь играть в карты, а сама тем временем проводит время в объятиях любовника — тщедушного существа с бледным лицом. Тощий господин, ее муж, говорит, что нынче ночью он дежурит в редакции, сам же идет в бордель…
Ни Учэн поднес руку к глазам, чтобы узнать, который час, — часов не было. Кажется, у него на это время назначена встреча, но какая, он не может вспомнить. Едва он переступил порог родного дома, клетки его мозга сразу же потеряли способность к живой деятельности. В обстановке всеобщего идиотизма он и сам превращается в идиота. Но стоит только ему выйти из этого переулка, как он тотчас же вспомнит, куда ему надо было попасть нынче вечером… А может быть, мне с ними помириться? Нет, примирение невозможно! Он швырнул стеганую куртку на постель и, надев пиджак, похлопал по карманам. Никак не припомню, что еще надо сделать дома, как проявить свою заботу о семье? На глаза снова попалась доска с надписью: «С трудом обретенная глупость». Он скользнул по ней взглядом и, переступив через валявшуюся дверь, спустился во дворик.
С низко опущенной головой он подошел к западному флигелю.
— Ни Цзао! — В его голосе слышались сейчас мягкие нотки.
Прежде чем мальчик успел ответить, мать сделала предостерегающий жест.
— Не смей! — Голос матери звучал приглушенно.
Ни Цзао, приподнявшийся было со своего места, снова сел.
Ни Учэн ждал, на его лице появилось выражение разочарования. Вдруг дверь заскрипела, и появилась фигурка ребенка. Нет, это был не сын, а его дочь. Ни Пин, о которой он даже забыл. Она выбежала сама.
На ее бледном личике видны следы слез, но глаза горят.
— Папа! — закричала она. — Не уходи! Почему ты снова уходишь? Ведь твой дом здесь, куда же ты уходишь? Почему тебя никогда нет дома?.. Мы тебе больше не нужны?
Девочка обычно говорила с однокашниками или с гостями на чистейшем пекинском диалекте, но дома с родными она употребляла только местное наречие. Ни Учэн в свое время потребовал от дочери, чтобы она разговаривала только «по-пекински», однако девочка заупрямилась, может быть потому, что считала ненужным говорить дома «по-пекински». Что с ней поделаешь? Ведь сам он тоже не бог весть как говорил на общенациональном языке, то бишь на пекинском наречии. Однако употреблять местный говор, наречие их родных мест Мэнгуаньтунь и Таоцунь, он решительно отказался, а потому изобрел свой собственный «южно-северный» говор, который его жена, Цзинъи, называла не иначе как заморской тарабарщиной.