Избранное
Шрифт:
Донна Клара была некрасива — маленькая, щупленькая, серенькая, всегда небрежно одетая. В молодости она, упав с лошади, сломала ногу и с тех пор слегка прихрамывала (из-за чего в стане своих врагов получила кличку «хромая чертовка»). Но стоило поговорить с ней несколько минут, и сразу же можно было заметить, какой ум светится в глазах этой женщины. Как ни странно, многие в нее влюблялись. Теперь благодаря почтенному возрасту — донне Кларе уже перевалило за шестьдесят — авторитет ее еще более утвердился. В сущности, директор театра и художественный руководитель выполняли при ней почти что подчиненную роль. Но она умела управлять ими с таким тактом, что те ничего не замечали и даже тешили себя иллюзией, будто они в театре чуть ли не диктаторы.
Гостей все прибывало. Это были известные и уважаемые люди, голубая кровь; мелькали туалеты, только что доставленные из Парижа, ослепительные
Как и всегда в подобных случаях, знание иностранных языков подверглось суровому испытанию.
— Un chef-d’oeuvre, v'eritablement, un vrai chef-d’oeuvre! [10] — беспрестанно повторял директор театра Гирш, несмотря на фамилию, самый настоящий неаполитанец; казалось, больше он из себя ничего не может выдавить.
Да и сам Гроссгемют, хотя уже не один десяток лет прожил в Дофине, [11] держался довольно скованно, а его гортанный выговор еще больше затруднял понимание. Дирижер оркестра маэстро Ниберль, тоже немец, французский знал и вовсе плохо. Понадобилось какое-то время, чтобы направить разговор по нужному руслу. Единственным утешением и сюрпризом для галантных гостей было то, что танцовщица из Бремена Марта Витт сносно и даже с каким-то забавным болонским акцентом говорила по-итальянски.
10
Шедевр, да-да, подлинный шедевр! (франц.)
11
Историческая провинция в юго-восточной части Франции с центром в Гренобле.
Пока лакеи скользили в толпе с подносами, уставленными шампанским и блюдами с пирожными, гости разбились на отдельные группки.
Гроссгемют тихо говорил с секретаршей о каких-то, судя по всему, очень важных делах.
— Je parie d’avoir apercu Lenotre, — сказал он. — ^Etes-vous bien s^ure qu’il n’y soit pas? [12]
Ленотр был музыкальным критиком «Монд», который после парижской премьеры разнес его в пух и прах. Окажись Ленотр в этот вечер здесь, Гроссгемюту представился бы прекрасный случай взять реванш. Но мсье Ленотра не было.
12
Я, кажется, видел Ленотра… Вы уверены, что его здесь нет? (франц.)
– `A quelle heure pourra-t-on lire «Коррьере делла сера»? — с бесцеремонностью, свойственной великим людям, спросил композитор донну Клару. — C’est le journal qui a le plus d’autorit'e en Italie, n’est-ce pas, Madame?
— Au moins on le dit, — улыбаясь ответила донна Клара. — Mais jusqu’`a demain matin…
— On le fait pendant la nuit, n’est-ce pas, Madame?
— Oui, il para^it le matin. Mais je crois vous donner la certitude que ce sera une esp`ece de pan'egyrique. On m’a dit que le critique, le maftre Frati, avait l’air rudement boulevers'e. [13]
13
В котором часу можно будет прочесть… Это ведь самая влиятельная газета в Италии, не правда ли, мадам?
— Так по крайней мере говорят… Но до завтрашнего утра…
— Ее ведь печатают ночью, не правда ли, мадам?
— Да, она выходит утром. Но я думаю, это будет настоящий панегирик. Я слышала, что критик, мэтр Фрати, был совершенно потрясен. (франц.)
— Oh, bien, ca serait trop, je pense, — сказал он, пытаясь в это время придумать какой-нибудь комплимент. — Madame, cette soir'ee a la grandeur, et bonheur aussi, de certains r^eves… Et, `a propos, je me rappelle un autre journal…
— «Meccapo»? — переспросила, не понимая, донна Клара.
— Peut-^etre, [15] «Мессаджеро»? — подсказал Гирш.
— Oui, oui, «Мессаджеро», je voulais dire… [16]
14
— Ну, это было бы уж слишком, по-моему… Мадам, о таком великолепии и о радушии приема я мог только мечтать… Да, кстати, помнится, есть еще другая газета… если не ошибаюсь… (франц.)
15
Может быть (франц.).
16
Да, да… я хотел сказать… (франц.)
— Mais c’est `a Rome, [17] «Мессаджеро»!
— Il a envoy'e tout de m^eme son critique, — сообщил кто-то из гостей и затем добавил фразу, которая надолго запомнилась всем и изящество которой не оценил один лишь Гроссгемют: — Maintenant il est derri`ere `a t'el'ephoner son reportage! [18]
— Ah, merci bien. J’aurais envie de le voir, demain, ce «Мессаджеро», — сказал Гроссгемют и, наклонившись к секретарше, тут же ей пояснил: — Apr`es tout c’est un journal de Rome, vous comprenez? [19]
17
Но это же в Риме… (франц.)
18
Они все равно прислали своего критика… Передача его репортажа по телефону уже стала свершившимся фактом! (франц.)
19
О, большое спасибо. Хотелось бы завтра посмотреть эту газету… Вы поняли? Это все-таки римская газета (франц.).
В это время к ним подошел художественный руководитель и от имени администрации преподнес Гроссгемюту в обтянутом синим муаром футляре золотую медаль с выгравированной на ней датой и названием оперы. Последовали традиционные знаки преувеличенного удивления, слова благодарности; на какое-то мгновение великан композитор показался даже растроганным. Потом футляр был передан секретарше, которая, открыв коробочку, восхищенно улыбнулась и шепнула маэстро:
— 'Epatant! Mais ca, je m’y connais, c’est du vermeil! [20]
20
Потрясающе! Но, по-моему, она только позолоченная! (франц.)
Но мысли всех остальных гостей были заняты другим. Они с тревогой думали об избиении — но только не младенцев. То, что ожидалась акция «морцистов», уже не было тайной, известной лишь немногим. Слухи, переходя из уст в уста, дошли и до тех, кто обычно витал в облаках, как, например, маэстро Клаудио Коттес. Но, по правде говоря, никому не хотелось в них верить.
— В этом месяце силы охраны порядка опять получили подкрепление. В городе сейчас больше двадцати тысяч полицейских. И еще карабинеры… И армия… — говорили одни.
— Подумаешь, армия! — возражали другие. — Кто знает, как поведут себя войска в решительный момент? Если им дадут приказ открыть огонь, выполнят ли они его, станут ли стрелять?
— Я как раз говорил позавчера с генералом Де Маттеисом. Он ручается за высокий моральный дух армии. Вот только оружие не совсем подходит…
— Не подходит? Для чего?..
— Для операций по охране общественного порядка… Тут надо бы Польше гранат со слезоточивым газом… И еще он говорит, что в подобных случаях нет ничего лучше конницы… Вреда она практически не наносит, а эффект потрясающий… Но где ее теперь возьмешь, эту конницу?..