Избранные письма. Том 1
Шрифт:
[613] Вместо предполагавшейся поездки в Франценсбад 5 июля 1902 г. Антон Павлович и Ольга Леонардовна поселились в имении К. С. Станиславского Любимовке.
[614] … кататься на резинах — то есть в пролетке на резиновых шинах.
[615] Это успех арестов… — Скиталец издавна считался «политически неблагонадежным» писателем. Он подвергался допросам и тюремному заключению в 1888, 1901, 1902, 1905 гг.
[616] {535} Фраза остается не совсем ясной: купюры в тексте «Двенадцатой ночи», которые были сделаны театром, носят чисто сценический характер.
[617] Публикуется впервые. Архив Н-Д, № 1588.
Датируется по упоминанию пьесы «Монна Ванна» и по переписке К. С. Станиславского
В архиве Немировича-Данченко сохранилось письмо поэта Ю. К. Балтрушайтиса (архив Н-Д, № 3160) от 2 июня 1902 г. из Италии, в котором сообщается: «У меня имеется перевод последней поразительной драмы Метерлинка, с громадным успехом недавно шедшей в Париже. Для ознакомления посылаю Вам французский экземпляр драмы “Монна Ванна”, таково название пьесы, — вещь настолько исключительная, что я должен во что бы то ни стало пристроить ее». Балтрушайтис просит Владимира Ивановича не замедлить с прочтением и известить, нужна ли драма Художественному театру.
Пьеса Метерлинка «Монна Ванна» (1902) в Художественном театре не ставилась.
[618] Персонаж, которого имеет в виду Владимир Иванович, носит имя Джанелло Принчивалле.
[619] Она строгой чистоты и, как статуя, дает обнаженное женское тело. — По сюжету драмы влюбленный в монну Ванну полководец Принчивалле обещает пропустить в осажденный и умирающий от голода город обоз с припасами, если начальник осажденного гарнизона Гвидо Колонна отпустит к нему в лагерь свою красавицу жену нагою, прикрытою одним плащом.
[620] … Художественные утра (Ваш синематограф) — «синематографом» или «миниатюрами» называли в МХТ мерещившуюся Станиславскому новую форму решения драматических или прозаических отрывков. В письме к Чехову (1899 г., октябрь) Немирович-Данченко пояснял: «Представь себе сцену театра, уменьшенную нашим раздвижным занавесом и поднятую. На этой сцене ставятся художественно-литературные диалоги, эскизы… Можно переставить множество мелких вещей твоих, Тургенева, Щедрина, Григоровича, Пушкина (“Пир во время чумы”). Сценка за сценкой должны меняться со скоростью синематографа, по 4, по 5 без антракта». Планы использования этого «синематографа» для сценической разработки прозы были очень широки, но первоначально они были осуществлены лишь в очень урезанном виде при постановке чеховских миниатюр (1904 г.). Отголоски идеи «синематографа» неожиданно отозвались при поисках сценического решения «Братьев Карамазовых» в 1910 г. (роман Достоевского входил в планы «синематографа» Станиславского).
[621] {536} … пришел к чрезвычайно важным, по-моему, выводам. Я напишу их. — Этими мыслями Немирович-Данченко не только делился со своими корреспондентами — К. С. Станиславским, О. Л. Книппер, В. В. Лужским, которым писал летом 1902 г., но и изложил их особо в обращении к «Членам Товарищества МХТ» (см. письмо 126).
[622] Это счастье, которое остается только грезой (франц.) — Ред.
[623] К. С. Станиславский смотрел в начале июня 1902 г. В. Ф. Комиссаржевскую во время ее гастролей в театре «Аквариум» в Москве и писал М. П. Лилиной о своем восхищении ее артистизмом, женственностью и изяществом. Он беседовал с Комиссаржевской о возможности ее вступления в труппу МХТ. Оно было для него тем более желательно, что тяжелая болезнь О. Л. Книппер ставила под сомнение ее активность в следующем сезоне, а уход из труппы М. Л. Роксановой оставлял нерешенным вопрос об исполнительнице таких ролей, как Нина Заречная в «Чайке» и т. п. 26 июня 1902 г. Комиссаржевская послала К. С. Станиславскому письмо, в котором излагала свои условия и прежде всего требование пяти новых интересных ролей в сезон. Константин Сергеевич был вынужден ответить телеграммой: «Только что получил письмо. Благодарю. Увы, гарантировать 5 пьес и гастроли принципиально невозможно. Пишу письмо». В письме же Константин
В. Ф. Комиссаржевская писала Н. Н. Ходотову: «Я раскаиваюсь, что затеяла разговор» (см.: Виноградская И. Жизнь и творчество К. С. Станиславского, Летопись, т. 1, с. 388. В дальнейшем: Виноградская И. Летопись, т. …). По-видимому, Немирович-Данченко еще не имел сведений об этом обмене письмами, но предвидел, к чему он сведется.
[624] Против (латин.). — Ред.
[625] Сезон 1902/03 г. открылся в новом помещении 25 октября спектаклем «Мещане». «Власть тьмы» была впервые показана 5 ноября. Следующей премьерой стала, как и предлагал Немирович-Данченко, постановка «На дне» (премьера 18 декабря 1902 г.).
Спектакль «Столпы общества» был показан в конце сезона — премьера состоялась 24 февраля 1903 г.
Книппер сыграла в «На дне» Настю. Роль Василисы была отдана Е. П. Муратовой. В «Столпах общества» Книппер играла Лону Гессель, в «Мещанах» — Елену; новой пьесы Чехова МХТ в сезон 1902/03 г. не получил.
Марья Федоровна — М. Ф. Андреева.
«Жертва политики» — так называлась в русском переводе пьеса Б. Бьёрнсона «Пауль Ланге и Тура Парсберг» (1898). Роль, о которой идет речь, — фрекен Парсберг. Станиславскому (а в случае его чрезмерной загруженности — Вишневскому) назначалась роль Пауля Ланге, министра, уходящего в отставку и кончающего жизнь самоубийством, — «жертвы политики». Пьеса в МХТ не шла.
Марья Петровна — Лилина.
[626] {537} Из дальнейших писем явствует, что «художественники» интересовались драматическими поэмами А. Н. Майкова «Три смерти» и «Два мира», варьирующими сюжет конца «последних римлян», кризиса античной культуры и нравственности, стоицизма и христианства.
[627] Публикуется впервые. Подлинник хранится в Архиве А. М. Горького (КГ – ДИ – 7 – 6 – 24).
Датируется по содержанию в связи с постановкой пьесы «В мечтах».
[628] Речь идет о пьесе Вл. И. Немировича-Данченко «В мечтах». Письмо Горького не сохранилось, но в воспоминаниях «История моей драмы “В мечтах” Немирович-Данченко приводит отзыв Горького: “Это должно звучать со сцены красиво”. И только. Очевидно, вещь оставила его холодным, а огорчать меня подробностями ему не хотелось» (Музей МХАТ, архив Н-Д, № 7621).
[629] Впервые пьеса «В мечтах» была сыграна на сцене Московского Художественного театра 21 декабря 1901 г. (постановка К. С. Станиславского и А. А. Санина). Роли исполняли: Александра Николаевна Занковская — М. А. Самарова, Вера Кирилловна Старочеркасова, дочь ее — М. Ф. Андреева, князь Старочеркасов — В. И. Качалов, Григорий Кириллович, сын Александры Николаевны, — И. М. Москвин, Андрей Павлович Алфеев — А. А. Санин, Георгий Васильевич Костромской — К. С. Станиславский, Надежда Захаровна, его жена, — М. Г. Савицкая, Николас Бокач — А. Л. Вишневский, m-me Широкова, сестра Александры Николаевны, — О. Л. Книппер, Юлия Сергеевна, ее дочь, — М. П. Лилина, Петр Петрович Пустынников — В. Ф. Грибунин, Яхонтов — В. В. Лужский, m-elle Букова — Н. Н. Литовцева, m-elle Солнцева — Е. М. Мунт, Топольков — А. И. Адашев, князь Трубчевский — В. Э. Мейерхольд, и др.
Недостатки драмы Немировича-Данченко отмечали многие критики, писавшие о спектакле. Петербургские гастроли МХТ, начавшиеся 4 марта 1902 г., были открыты пьесой «В мечтах». А. Р. Кугель дал отрицательный отзыв о пьесе и спектакле в журнале «Театр и искусство» (1902, 10 марта, № 11): «Главный недостаток пьесы в том, что, поставив себе философский тезис, г. Немирович-Данченко как будто забыл о том, что художественное произведение сильно образами, а не бледными тенями, поступками, а не разговорами, действиями, а не рассуждениями. Это тем досаднее, что и в этой неудачной пьесе много интересных, живых подробностей… некоторые эпизодические лица очерчены мастерски, местами пробивается юмор, местами — наблюдательность» (Маслих В. Комментарий к пьесе «В мечтах». — В кн.: Немирович-Данченко Вл. И. Пьесы. М., 1962, с. 545 – 546).