Избранные проекты мира: строительство руин. Руководство для чайников. Книга 3

Весто Сен Сейно

Что действительно спасало, так это большой стальной термос на полтора литра, который Хиератта выиграл у какого-то умника в шахматы, едва не оставшись без обуви. Черный рынок торопился, не успевая считать деньги. Для просторов неосвоенных миров обычный магистральный тягач не годился, здесь попросту не было магистралей. После того, как первые же ввезенные в пределы Мордора модели электромобилей стали без всякой видимой причины взрываться, все кинулись к идее двигателей внутреннего сгорания. Они горели тоже, вместе с водителями, но причина была видимой. Непомерно груженные прицепы грели ступицы колес, и на горных трассах гравитация делала остальное. Стандартный шторный полуприцеп цепляли на всё, что в принципе способно двигаться за пределами асфальта, от списанных армейских танков до реальных прототипов инопланетных вездеходов, способных пройти там, где тонул обычный здравый смысл. Впрочем, это и была иная планета. Поскольку помощи в случае инцидента никто не ждал, оставалось полагаться только на собственные силы. Все из таких

машин имели собственный комплект лебедок. Увязшие фуры никто не вытаскивал, их просто бросали, и прогнившие остовы грузовых контейнеров можно было встретить в самых неожиданных местах, которые они украшали, как ржавые останки давно выброшенных на берег барж. Проводники, местные следопыты, или, как их называли, навигаторы, были удовольствием недешевым и рискованным, в них видели пособников повстанцев, что тоже было правдой; они без всякого удовольствия смотрели, как по частям вывозят их мир, который их культура собирала тысячелетия. Поэтому собственно вопрос навигации, как доставить груз и когда его доставить, владельцы компаний целиком вверяли тому, кто решился сесть за руль. Перевозчик сам, один и с единоличным правом становился центральной фигурой всего предприятия. Желающих на его место находилось не много. За ним охотились военные и мародеры, полиция, которая охотилась за всеми, практически не знающая внешнего контроля, охранявшая саму себя и тоже видевшая в местном промысле свою тарелку супа, могла арестовать просто по одному подозрению в вождении грузового транспорта. По этой причине многие пробовали старый проверенный способ – смешивали легальный груз с контрабандой. Однако военные, мародеры и полиция тоже не первый день стерегли свой кусок хлеба, так что в конечном счете рентабельным и финансово оправданным оставался вариант лишь один: вывозить столько награбленного, сколько техника была способна сдвинуть с места. Официальные оккупационные власти ставили главным приоритетом контроль Спорных Территорий, но чужой мир оказался слишком большим. Настолько, что его контроль перестал быть даже предметом серьезных обсуждений. В условиях, когда международное сообщество до сих пор не могло договориться о статусе конфликта и до последнего дня искало дипломатические способы разрешения ситуации, торговля чужим миром в повестке дня стояла последней. Бизнес официально числился в реестре нелегальных. Чтобы оправдать надежды работодателя, здесь просто приходили живым. В этом месте интересы бизнеса и Хиератты полностью совпадали. Это накладывало дополнительную ответственность не только перед лицом компании: перед лицом твоей миссии в этом беспокойном мире ты знал что-то, чего не знал больше никто. С момента, когда ты поднимался в кабину тяжелого вездехода, ты даже выглядел значительнее.

Удивительным образом самый заурядный водитель представлял собой центральную фигуру на этой сцене столкновения миров. Выглядело странно. Впрочем, лишь для тех, кто имел представление о предмете. Здесь и сейчас его воспринимали как глубоководного исследователя, совершавшего погружение на тот свет.

Обслуживающий персонал в лице руководителей отделов и механиков смотрели с откровенным подобострастием на главного героя постановки. Забираясь в кабину технического монстра со специально припасенным для этого случая негромким мужеством, Хиератта небрежным движением отправлял его к незнакомым горизонтам – и оставался один на один с собой.

Основными источниками поставок были мертвые города эльфов – их еще называли «города-призраки». Эти жуткие псевдоархитектурные образования выглядели именно так, как звучали. Но даже небольшие поселения могли оказаться исключительно ценными поставщиками. Брали всё, от предметов, смутно знакомых, до вещей, не знакомых вовсе. Все знали, что к финишу приезжали не все, но тот процент, который всё же приезжал, окупал всё. С искусством долгого сидения на попе другого мира эта деятельность грузоперевозок не имела ничего общего. Работа была одной из самых опасных.

Юрисдикция «Властелина Колец» самым неприятным образом напоминала каждодневную практику скалолазания. Ты продвигаешься вперед только там, где точно знаешь, что сможешь вернуться назад. Это правило считалось настолько незыблемым всюду, куда Хиератта попадал, что когда по возвращении на исходные позиции их, исходных позиций, не оказывалось на месте, возникали серьезные сложности. Именно так выглядела практика дальних грузоперевозок в переложении к условиям «Властелина Колец». Бизнес официально был в числе самых высоких показателей смертности.

До Хиератты довольно быстро дошло, что дальнобой в условиях Спорных Земель больше всего напоминал некую странную разновидность экстремального спорта. Он требовал регулярных тренировок, невероятной выносливости, превосходной физической подготовки, моментальной, не оставляющей никаких сомнений, реакции, исключительной скорости мышления. Единственное, что его отличало от вида спорта, это что здесь нужно было выживать.

«Геомагнитные аномалии», как от бессилия обзывали жуткие загадочные образования, неизвестно откуда появлявшиеся и непонятно куда исчезавшие, не сеяли панику лишь по одной причине: их перемещение происходило настолько неуловимо для глаза, что вскоре на них перестали обращать внимание. Они выглядели, как обычные зыбуны из песка: естественные образования, попав в которые выбраться уже

было невозможно. Впрочем, по большей части в них попадали только ночные туристы.

Но настоящей проблемой служило горючее. За ним не только охотились, каждую каплю отслеживали. Топливные баки превращались в сейфы, вскрыть которые зачастую было невозможно даже через труп водителя. Впрочем, специалисты по вскрыванию сейфов существовали тоже и без работы не оставались.

Любой перерасход грозил вызвать у хозяина конторы инсульт, но Хиератта уже знал, чем закрыть ему рот. Предложение отправить технику на диагностику и капитальный ремонт обычно заканчивало дискуссию уже до ее начала. Встречный ветер на горных тропах здесь случался ураганной силы, и это знали все. Но разногласия с начальством никогда не составляли для Хиератты неразрешимую трудность. Здесь даже не требовалось заявления об уходе. Реальную трудность на дороге представляли отдел отгрузки и банды нелегальных толкачей.

Отдел, занятый делами отгрузки, норовил загрузить полуприцеп так, что лопалась резина. Весов, предусмотренных для таких случаев под технику, здесь никто не видел, дорожных инспекторов на дорогах не было тоже, точнее, всем надо было платить, и любая лишняя тонна на какую-либо из осей могла закончиться очень плохо. Местные древние аккуратные мостики через бурные ручьи просто не были рассчитаны на аппетиты транспортных компаний. Едва ли не каждый сезон приходило сообщение об еще одном сорвавшемся с высоты транспорте, в котором обещанный гонорар перевесил здравый смысл. Водителей на дальние грузоперевозки катастрофически не хватало, конторы брали даже откровенно посторонних людей, так что на местных обрывистых дорогах, меньше всего предназначенных для двустороннего движения вездеходов, скучно не было никогда. Работа относилась к категории самых пыльных, но за нее реально платили, и Хиератта раздумывал недолго. В офисе его поняли совершенно неправильно. Спортивный коврик грозил стать темой народного эпоса, официальное лицо выглядело так, словно спортивный коврик видело второй раз в жизни: первый раз во сне и до сих пор находилось под впечатлением от пережитого. Хиератта так долго хранил скромное выражение, что в конце концов все счастливо разрешилось. Хозяин нескольких потрепанных «марсоходов» находился под таким впечатлением от умения Хиератты с одного раза затолкать полуприцеп-трейлер в «елку» и под рампу, что даже не возразил, когда Хиератта, не давая опомниться, запросил почасовую оплату под заведомо завышенный тариф. Впрочем, новый мир требовал новых решений, и все жизненно нуждались в регулярных поставках, так что владельцы полулегальных контор в накладе не оставались никогда.

Этот бизнес даже не содержал обычного штата логистов, словарный запас которых содержал всего только три слова, «давай, давай, давай», от них в конце концов отказались. В пору становления деловых отношений один такой не в меру усердный новатор требовал конкретного времени и конкретного отчета о выполнении на трассе его распоряжений. «Конкретное время» и «конкретный отчет»: как выяснилось, в понятия им вкладывался буквальный смысл.

Важной особенностью локальных производственных отношений было отсутствие понятия «завтра»: его не существовало. Соответственно, не существовало ничего, так или иначе связанного с понятием плана.

Поскольку что будет завтра, не знал никто, и данный вид предпринимательской активности действительно жил одним днем, благополучие его напрямую зависело от скорости, с какой вывозилось награбленное. Такого понятия, как «пробег» и «плечо» в практике освоения новых миров не было тоже. Носитель передовых взглядов решил это исправить. Философия новатора была проста, как колесо: чем больше человеческий фактор где-то там в лесу отдыхает, тем меньше он, логист, зарабатывает. Точка.

По сути, дальнобой в философии этой точки был инструментом, посредством которого он зарабатывал. Отсюда проистекало, что дальнобой, являясь расходным материалом, подлежал такой же замене, как всё остальное. В этом был смысл, и он быстро дошел до руководства. Соответственно, идеальное мироустройство в видении логиста выглядело следующим образом: пока он сидит под кондиционером с чашечкой в руке, оный человеческий фактор не отдыхает вообще. Но поскольку в реальности достичь этого идеального состояния было трудно, предполагая чрезвычайный износ живого оборудования, данный фактор подлежал грамотной психологической обработке. Так психология заняла свое законное место в сводах конторы управления. Сидя с горячей чашечкой в руке, новатор посвятил всего себя вопросу, как увеличить производительность труда каждого отдельно взятого элемента.

Философия нового мира нашла убежденных последователей, вдохнув новую струю в отношения между тем, что происходило где-то там в глухих лесах, и миром, заботливо укрытым дыханием кондиционера и снабженным аппаратом для быстрого приготовления горячего питательного кофе.

Его диалог-интервью с новым кандидатом на место дальнобоя представлял собой уникальное событие и имел следующий вид. Озвучивалась совершенно непомерная норма выработки, призванная во всех отношениях сделать приятное как показателям производительности, так и чашечке с ее обладателем, исчисляемая в километрах пробега на день, – и в самом конце фразы шло дополнение: ХОТЯ БЫ… Вот это «хотя бы» являлось ключевым. Оно было призвано показать, что абитуриенту идут навстречу. На него возлагают надежды. На него смотрят и от него ждут.