Избранные произведения. Том 1
Шрифт:
Иконников.Хватит надолго. (Показывая руду.)Каковы Златоустовские руды, господин академик Нартов?
Нартов.Руда отменная.
Крашенинников. И железо отменной чистоты.
Иконников.Доложу Бергколлегии: откроем еще в Златоустове завод! Но коли новый завод, так и плавить надо по новому вашему методу? Вот тебе и на! А кого ж туда послать, Михайло Васильевич? Всех расписали!
Ломоносов.Ермолу Шелеха и Никиту Укладника.
Иконников.Да
Ломоносов.Управятся.
Иконников.Столь вы на них уповаете?
Ломоносов.А вот я покажу, сколь уповаю! Шелех! Укладник!
Входят Укладник и Шелех.
Подайте-ка генералу ваши манускрипты и чертежи.
Шелех.В народе говорят: не смотри начало, смотри конец. А ведь тут совсем черновики, Михайло Васильевич!
Ломоносов.А забыл другую пословицу: против огня и камень треснет? Тащи! (Строго и вместе с тем ласково.)И ты, Петер Алексеев, свои манускрипты сюда тащи.
Иконников (читая).«Пушечно-артиллерийское дело» — Петер Алексеев. Господину академику Нартову, знатоку пушечно-артиллерийского дела, думаю, будет приятно ознакомиться с этим манускриптом?
Нартов.Дай его сюда, сударь мой!
Ломоносов.Ты, Андрей Константинович, написал дивную книгу о Петре Великом. И, чаю, будь Петр жив, он хорошо бы отозвался о сих молодых людях. А, каково, Андрей Константинович?
Нартов (впившись в манускрипт).Ах, обожди, сударь мой!
Ломоносов.Задело! Ермола, передай манускрипты Степану Петровичу.
Крашенинников (читает).«Металлургия» — Ермола Шелех.
Ломоносов.Крашенинников разберется! Мы с ним вместе учились в Заиконоспасской славяно-греко-латинской академии. А потом я поехал доучиваться в Германию, а Крашенинников — на Камчатку. И еще неведомо, кто из нас большему научился.
Крашенинников. Что ты, Михайло Васильич!
Ломоносов.Право, так. Труд твой — «Описание земли Камчатки» будет славен вечно. Я рад, что в лаборатории моей вижу великого путешественника и натуралиста.
Крашенинников (читает).«Горнорудное дело» — Никита Укладник.
Укладник.Да. Мой манускрипт.
Ломоносов (Иконникову).Ну что, Федор Ростиславович?
Иконников (читая).Удивительно! (Берет другую рукопись.)«Литье металла для пушек»?
Пиленко.Пиленко. Мой манускрипт.
Иконников (читая).Великолепно!
Нартов (читая манускрипты).Еще бы не великолепно! Петер Алексеев, инженер-литейщик, пушкарь-умелец, ты меня знаешь?
Ломоносов (тихо).Петер, громче! Андрей Константинович глуховат!
Петер (громко). Кто не знает знаменитого пушкаря-литейщика, сподвижника Петра Великого?
Нартов.Что ж ты кричишь-то на меня? Чать, я не глухой! Цыган! Задача твоя небывалая, дай я тебя расцелую! (Целует.)Молодец.
Крашенинников. Михайло Васильевич! Шелех говорит, что каждый отъезжающий на Урал подал тебе свой манускрипт.
Ломоносов.Каждый. Ха-ха! Шумахер про них говорит: жди добра — от свиньи бобра! Ха-ха! За лесом видит, а под носом — нет. Ха-ха! Федор Ростиславич! А что означают эти их манускрипты? То, что практика на Урале не помешает развитию теорий.
Иконников.Еду не свищу, а наеду — не спущу? Ха-ха!
Крашенинников. Преследуемые недоброхотами, столь великие успехи наук в короткий срок достигли, а?
Иконников.Замечательно! Я начальник казенных военных заводов, мне бы хвалиться, а я вас упреждаю, — на Уральских заводах тяжко. Сна и хлеба мало. Люди округ темные. Книг нет. Сочинение Михайло Васильевича «Металлургия» до сей поры в ручных списках. А вы вот новые научные задачи беретесь там решить?
Ученики (вместе).Так точно, ваше превосходительство! Решим!
Иконников (прослезившись).Сыны отечества, Михайло Васильич, верные сыны отечества! И воспитаны они вами, Михайло Васильич, хорошо.
Нартов.Михайло Васильич! Говорили тут о Петре Великом… Да простит меня покойный император, а кое в чем, пожалуй, ты будешь воином не менее его.
Иконников (размахивая манускриптом).Утеха была б для многих, кабы ученые задачи сих студентов задать российским и иностранным академикам.
Крашенинников. А что ж? У вас, Федор Ростиславович, много близких людей в Сенате! Покажите эти дивные задачи. Пусть Сенат велит Академии пустить их на решение под тайными литерами?
Нартов.Ну что вы, Степан Петрович! Да разве нынче мыслимо такое? Вот если бы жив был Петр!
Иконников.А чем же не мыслимо? Михайло Васильич? А ученикам твоим куда как было б лестно узнать, что задачи их пущены к решению академиками. Сердца-то как разгорятся! «Ах, скажут, задуманные задачи академики хотят решить. Нет, я сам скорее и лучше их решу!» Так, что ли? Прощайте, Михайло Васильич. Желаю вам удачи в вашем сегодняшнем опыте! Прощайте, Андрей Константинович!