Избранные произведения. Том 1
Шрифт:
Елизавета Андреевна.Карета Разумовских! Парадный кафтан, Михаил, парадный…
Ломоносов.Перед сатаной я лучше надену парадный кафтан, а не перед этим пригожим расточителем!
Входит Теплов.Елизавета Андреевна и Поповский уходят.
Теплов (входя).Господи, спаси, благослови и милосердствуй дому сему! Здравствуй, Коперник, богу соперник! (В сторону крыльца).Пожалуйте, ваше сиятельство.
Входят Разумовские.
Нарышкина.Здравствуйте,
Теплов.И из этой-то ничего, кроме хвастовства, не выходит.
Нарышкина.Покажите ему, Михайло Васильевич, что выходит!
Нарышкина внешне изменилась мало, разве что чуть пополнела. Но внутренние изменения в ней велики, что заметно с первого взгляда и человеку, который мало ее знает. Жизнь сильно поломала ее, — и хочет сломать до конца! В ней уже мало задора, и колкие слова, которые иногда вырываются, она произносит как-то вяло, нехотя. Она начала явно побаиваться гетмана. И то сказать, гетману везет безостановочно! Он сказочно богат — и богатства эти растут изо дня в день. Двор к нему благоволит. Правда, с Академией не все ладно, но что ему Академия, когда он властвует над всей Украиной! Если жена его одета, сравнительно, скромно, то сам гетман разукрашен донельзя, точно чудотворная икона: атлас, шелк и бриллианты так и пышут на нем. Он весьма раздобрел и — не подобрел: наоборот — стал вспыльчивее: былая пылкость его духа теперь часто превращается в бессмысленный и тупой гнев. Привыкши к подобострастию и искательству, он разозлен уже тем, что Ломоносов встретил его с легким, почти небрежным, поклоном.
Разумовский (повелительно).Катя, не мешай! Ломоносов! О каких это твоих новых научных задачах говорил сейчас генерал Иконников в Сенате?
Ломоносов.Смею думать, ваше сиятельство, что все мои научные задачи — новы.
Разумовский.Где твои студенты? В Академию их не пускает, сам один…
Теплов.…по всем предметам наук лекции им читает!
Разумовский.А в лабораторию к нему придешь — студентов его нету!
Теплов.Слыхал я, он их куда-то на Урал отправляет?
Разумовский.И не заикайся! Академия не позволит.
Ломоносов.Сенат, ваше сиятельство, похоже, думает по-другому.
Разумовский.Так и есть! Он еще Сенат в мои дела втолкнул!
Теплов.Беглых мужиков, Михайло Васильевич, Сенат прикрывать не будет. А за тобой числится беглый Петрашка Алексеев, по прозванию Петер…
Ломоносов (кланяясь Разумовскому).Вашему сиятельству благоугодно взглянуть на мои труды? Понимаю, что ваше сиятельство прежде всего пожелает ознакомиться с подробным проектом моим о создании университета…
Разумовский.Опять?
Ломоносов.В древней столице нашей…
Разумовский.…В Киеве?
Ломоносов.Сначала
Разумовский.Сотни лет жила Москва без университета и еще сотни проживет.
Ломоносов (отбрасывая бумаги).Кажется мне, ваше сиятельство, что если б просвещение России зависело от таких, как вы, то пришлось бы пожалеть о России.
Разумовский (в гневе).Ломоносов?!
Нарышкина.Ах, граф Кирилл! Сабля, часто и без толку извлекаемая из ножен, притупляется.
Разумовский.Это ты о чем, Катя?
Нарышкина.О вашем крике.
Разумовский (кричит).А-а! Мне не нужен Московский университет! А-а! Мне надоели рассуждения Ломоносова о просвещении! А-а! Мне надоело просвещение!..
Нарышкина.Граф Кирилл, стыдитесь.
Разумовский (успокоившись).Да и не в чин тебе, братец, этим делом, — Московским университетом, — заниматься: есть люди познатней. Твое дело оды писать к иллюминациям — вот польза для отечества. Чем пышнее иллюминации, тем, значит, радостней империя.
Теплов.Дикари в радости и те, голубчик, костры жгут.
Нарышкина.И жарят на них друг друга.
Разумовский.Катя, не дразни меня! Я и без того зол.
Теплов, всюду шаря, отвернул кран какого-то сосуда. Оттуда послышалось шипение и пошел какой-то газ. Теплов глотнул, зачихал, закашлял.
Теплов.Да что это за отрава?
Ломоносов.Вредный газ.
Теплов.Предупреждать надо.
Ломоносов.Здесь, ваше сиятельство, владения химии. Здесь исследуем свойства растворов. Перед нами открываются чудесные и удивительнейшие законы кристаллизации.
Разумовский.Законы чего?
Разумовский проходит мимо, не взглянув на то, что хотел продемонстрировать ему увлеченный Ломоносов.
Нарышкина.Гетман уважает только те законы, которые он сам подписывает.
Разумовский.Катя! (Ломоносову.)А это что?
Ломоносов.Эскиз мозаичного монумента Петру Великому: «Полтавская баталия».
Нарышкина.Вы — могучий художник, Михайло Васильевич!
Ломоносов.Мною, ваше сиятельство, сделано две с половиной тысячи опытов изготовления цветных стекол для усовершенствования мозаичного искусства, но все же до могучего расцвета его, кажется, далеко еще.
Теплов.И однакоже за монумент Петру Великому запросили сто сорок восемь тысяч рублей? Разорение государства!
Нарышкина.Михайло Васильевич! Я приехала, чтоб заказать свой мозаичный портрет. В каком наряде пожелали бы вы изобразить меня?