Избранные произведения. Том 1
Шрифт:
Ермола Шелех и Никита Укладник из крестьян, но крестьянского, кроме того, что они подстрижены в скобку, у них сохранилось мало. Их роднит другое — дружба. Они выходят вперед почти одинаковым шагом, и глаза их сверкают одинаково фанатично.
Укладник.Чать, призрак и мечтание все это, Михайло Васильевич, — где нам состязаться с академиками?.. А все-таки очертание сего зажглось в душе. Перебираю буквы — аз, буки, веди…
Шелех.Возьмем же — «веди»! Сие слово — самосветочь. Ты знаешь, Михайло Васильевич, мы с тобой,
Укладник.И торгу временному не поддавался, а, придя в ярость, муки за веру нес, аж до того, что сжигал себя в гнездах своих. Мы же…
Шелех.Мы пришли к новой вере, ломоносовской. В человека веруем! И, коли надо, все, что отечеству потребно, сделаем. Задачи наши о металле — металлу нальем во множестве.
Никита Укладник.А потому задачу, Михайло Васильич, помести под тайной литерой — «веди», веруем-де! — и добьемся!
Ломоносов.«В». (Пишет.)А под какой буквой писать твою задачу, Петер Алексеев?
Никифор Пиленко (выходит).Петеру Алексееву лучше бы поменьше говорить, Михайло Васильич. Мысли у него дерзкие, и держать он их в себе не любит. Я — украинец, Михайло Васильевич, наш народ не трус, да еще, вдобавок, я и у запорожцев побывал. Но и меня иногда от его слов мороз по коже дерет!
Ломоносов.Не от трусости сей морозец, а от справедливого негодования. Признаться, и меня сей морозец частенько прохватывает.
Пиленко.Да и наши-то близкие, Михаил Васильевич, все произволом покалечены. Отца Ермолы Шелеха барские конюха кнутами заполосовали до смерти. У Никиты брат на галерах зачах. Конон Ракитин из монастырских крестьян, так его семейные шестой год в монастырской тюрьме гниют. У Петера Алексеева невеста… Я украинец. Лет пять назад пошел я с запорожцами против турок, вернулся, а дом мой разграбили не хуже турка. Кто? Да янычары того недруга украинского, что Украину в юзилище, в тюрьму превращает, а казаков — в колодников, янычары того гетмана Разумовского!
Укладник.Петер, а хорош у тебя юстицрат, советник-то твой, говорю, хорош? Тебя уговаривает молчать, а сам по чубу обухом бьет, ха-ха!
Ломоносов.Ничего, мы все, вроде Андрея Константиновича, туги на ухо. Продолжай.
Пиленко.Прости, коли сболтнул что опромешно, Михайло Васильевич. Скажу только, что кормчими у нас — отечество, наука и ты, Михайло Васильевич!..
Хочет поцеловать руку Ломоносова. Ломоносов встает, обнимает Пиленко. Все бросаются к Ломоносову, повисают на нем.
Ломоносов (растроганный).Буде, буде… Какую ж литеру ты, Петер, своей задаче дашь?
Петер.Литера «твердо»: начальная буква слова «тысяча». (С силой, весь дрожа).Тысячу бы мне пушек налить да из них всех врагов России да и вельмож перебить!
Пиленко.А-а-а, любо! (Хохот.)
Ломоносов (после паузы).Ух, Петер, ух!..
Петер.Михайло Васильич, да вы ж о заветном спрашивали!
Входит Поповский.
Поповский.Готово, Михайло Васильич.
Ломоносов.Прыткий. Поповский! В случае академического конкурса ты под своими поэтическими переводами какую б тайную литеру начертал?
Поповский (быстро).Литеру «К»!
Ломоносов.А что она означает?
Поповский (потупясь).Ее зовут Ксения. (Хохот.)
Елизавета Андреевна (входит).Михайло! Поморы.
Входят поморы.Они вносят гостинцы, среди которых большая бутыль с водой и клык мамонта. Крестятся, кланяются Ломоносову и его жене. Среди помор — Калинушка Судьин, востроглазый, белобрысый паренек.
Ломоносов.Здравствуйте, земляки!
Седой помор.Здравствуй, Михайло Васильевич! Кланяемся тебе новым путем. Посоветовал ты нам новый рейс, — мы его и прошли. За одну навигацию прошли мы от сибирской реки Оби, мимо Ямала, Новой Земли и Архангельска, прямо в Петербург, к тебе!
Ученики (в восторге).Вот слава! Ай да поморы!
Ломоносов.И, подлинно, слава! (Показывая ученикам по глобусу.)За одну навигацию хотят они не токмо прийти из Сибири в Питер, а еще и успеть вернуться в Колу. Вернетесь, шкипер Подволошнов?
Подволошнов.Летом не дойдем, зимой пойдем! Прошлый рейс, десятого сентября, пониже Лефотенских островов (показывая на глобусе)видели мы последний раз солнце и дале плыли на Колу в полутьме.
Ломоносов.Что доказали сии дивные русские люди? Они доказали, что Северное море и зимой для плаванья не опасно. Это — раз! А второе — предсказывают они, что пройдут наши корабли Ледовитым океаном в Тихий. А что они третье, ребятушки, доказывают? Ну?
Ученики.Михайло Васильич, не знаем. И догадаться нельзя!
Ломоносов.А третье — они доказывают, что когда выполните вы свои задачи на Урале, они заместо долгого сухопутного движения повезут ваши орудия, машины, железо, сталь, медь, кожи морем. И быстрей, и дешевле! Верно, штурман Подволошнов?
Подволошнов.Для того и рейс делали, Михайло Васильич.
Ломоносов.Люблю море и завидую тем, кто плавает в нем. И бурям, которые вы побеждаете, завидую.
Седой.Слыхали мы, что тебе и в Питере, Михайло Васильич, бурь видеть приходится не мало.
Подволошнов.Кланяемся тебе еще, Михайло Васильич, просфорой от соловецких угодников. А еще кланяемся водой в склянице. Воду эту, как ты желал, зачерпнули мы в самом Ледовитом океане и привезли тебе.