Избранные произведения. Том 2
Шрифт:
30-IV-1891. «Талантливей, душевней и поэтичней этих сказок в детской литературе нет. Я над некоторыми готов и сейчас проливать слезы».
24 — II «Скорее достаньте из библиотеки «Воспоминания Фета». Скорее, скорее!!!»
Чтение Ан. К. было крайне разносторонне. Он увлекался Шекспиром; предвкушая Гомера, писал: «…на Гомера сильно рассчитываю», любил сказки Гофмана и Музеуса, прозу Гейне, читал много по истории («История Смутного времени» Соловьева изумительно»!!), любил изучать личности и биографии великих людей. Биография Платона, дневник Леонардо да Винчи, письма Пушкина, Лермонтова, Тургенева, Чехова, Вагнера были его излюбленным чтением. Очень характерна эта тяга к литературе документальной, любовь к личностям и характерам для
Отделываясь шутками от средних людей, Ан. К. окружил себя изысканнейшим обществом, живя с Пушкиным, Тургеневым, Ницше и Вагнером как с живыми.
«Просто выходить из дому не хочется — так везде скучно», — пишет он 29 мая 1889 года, и уединение избирает себе, как надежнейший щит от своей эпохи, которую определяет следующим жестоким сравнением с эпохой Булгарина и Греча: «Боже мой, как они напоминают наших Булгариных и Гречей! Да и то время похоже на наше: то же торжество нулей и такая же сила кулей. Ну, черт с ними!»
В другом письме он пишет:
«Ты замечаешь, как мало есть людей, с которыми можно поговорить «по душе»? И хороший человек, и добрый, и честный — да чужой. А для меня почти все люди такие. В один дом я еду — Сидоровым, в другой — Антоновым, а дома всегда сидит одинокий Лядов…»
Но иногда жажда в людях обуревала Ан. К. Очень это чувствуется в надписи, которую он сделал на открытке с фотографией, изображающей его в саду за книгой: «Жив, здоров, много читаю, мало сочиняю, порядочно скучаю и медленно умираю» (23 июля 1905 г.). Это ведь заглушенный вопль человека, попавшего в безвоздушное пространство. Такие же вопли слышны на протяжении всей жизни Ан. К. Девять тактов Лорда Отскукистона 11 августа 1893 года не менее потрясающи, чем шутка 8 мая 1881 года: «Мне доктор запретил сочинять». Таково же стихотворение Ан. К., сочиненное в неизвестном году:
Ни ходить, Ни стоять, Ни сидеть Не могу… Надо будет Посмотреть, Не могу ли Я висеть…«Хочу быть Ломоносовым: на старости учиться русской грамоти (ы, и , черт знает, как я себя запутал — не знаю)», — пишет двадцатичетырехлетний Лядов И. А. Помазанскому 12 мая 1879 года. И в другом месте: «Хочу знать мои ошибки». И в третьем — все в том же году: «Кажется, ошибок не сделал в письме — рад» — и в четвертом: «…встал с постели (спроси у И. А., как: или е).
Таково начало литературной деятельности Ан. К. Но с чисто ломоносовской настойчивостью и верой в себя преодолевает он грамматику, и вскоре мы видим в нем одного из блестящих представителей русского эпистолярного стиля.
Еще с большей легкостью овладевает он версификацией.
Пока собрано до шестидесяти стихотворений Ан. К. Но, конечно, их много больше рассеяно в незарегистрированных еще письмах. Следы некоторых стихотворений уже найдены.
По большей части стихи эти — шутливые послания к друзьям.
Но Лядов-поэт куда более мягок и незлобив, чем Лядов-карикатурист.
Стихи эти имеют троякое значение.
Во-первых, они говорят о многогранности русского таланта вообще и таланта Лядова в частности.
Во-вторых, они показывают, насколько сильна была в Ан. К. потребность обмениваться впечатлениями, жить в органическом общении с людьми и в общении именно на поприще искусства.
В-третьих, они подкрепляют многое в биографии, внешней и внутренней, Ан. К.
К сожалению, они теряют много своей соли оттого, что обращены к инициалам, то есть лицам, публике неизвестным.
Технически не всегда совершенные, они тем не менее отличаются очень свежими рифмами и, всегда удачными (в звуковом смысле), стремлениями к каламбуру в рифме, как, напр.:
Молю тебя, Животворящий, Пошли Мари живот варящий.Или:
Позвав к себе жен знатных бар, Борис Велел подать чай, кекс и барбарис, А на закуски — сиг, бри, полба, рис… Так угощал прекрасный пол Борис.Или:
У мужчин страх крепок сон. Вот пример вам — Адамсон. А дам сон ужасно чуток, Даже будит их крик уток.Неоднократно писал Ан. К. стихи своему портному Орлову. Вот одно из них:
Хоть волком вой, Хоть Фигнер пой, Орлов портной Совсем не внемлет. Зато порой — И не впервой, А сто второй Упрек приемлет. А все ж зимой Ходи нагой… Зато весной В мехах и в вате! Орлов портной, Хоть чем прикрой: Ведь день седьмой Сижу в халате!При огромном уме, которым обладал Ан. К., очень характерно, что в постижении мира он, с чутьем истинного художника, давал предпочтение интуиции, как можно судить из следующих строк:
Красотою все объято. Лучезарен небосклон. Не умом, а сердцем взято, Что скрывал во мраке он.Необычайно ценны следующие стихи о самом себе, посланные родным как новогоднее приветствие:
Ваш брат двоюродный А. Лядов, Противник многих Ваших взглядов, В родне — единственный урод, Не глуп, не зол, ужасный мот, Скучает прозой жизни жалкой, Пленен драконом и русалкой, В мечтах и в сказке лишь живет — На Новый год привет Вам шлет.В одном стихотворении увлечение идеями Льва Толстого отразилось так:
Итак я к свету!.. Жить на воле, Ходить, косить с народом в поле — Вот жизни идеал. Любить людей, без славы, злата, Любить их, как родного брата; Любить, как Бог велел.На этом стихотворении позднее была сделана приписка: «Фу, как глупо!!!»
Прочитав «Божественную комедию» в переводе Федорова, Ан. К. так выразил свое возмущение недостатками перевода: