Избранные произведения

Кедрин Дмитрий Борисович

Первый сосед

Кто умер тут?

Второй сосед

Бог знает кто. Рембрандт.

Первый сосед

Не знать Рембрандта — это стыдно прямо! Да это туз! Бумажный фабрикант! Краса и гордость биржи Амстердама.

^{Комната наполняется людьми.}

Голоса

— Такой богач — и умер! — Тс! Не плачь! — Мы все в свой срок червям послужим пищей.

Второй сосед

Одно мне странно: если он богач, Как умер он в лачуге этой нищей? Скажи,

хозяин, толком наконец. А то ошибка вышла тут, возможно: Мертвец — Рембрандт ван Юлленшерн, купец?

Хозяин гостиницы

Да вовсе нет: Рембрандт ван Рейн, художник.

Первый сосед

Ах, живописец!

Второй сосед

Ну? Я так и знал.

Голоса

— Уж, верно, поздно. — Не пора идти ли? — Пойдем, пока через Большой канал Рогатки на мосту не опустили.

^{Комната быстро пустеет. У трупа остаются Фабрициус и Мортейра. Мортейра подходит к Рембрандту и долго смотрит ему в лицо.}

Мортейра

Лежит — и пальцем не пошевелит… Да, многого его душа хотела!

Фабрициус

А я слыхал, что ваш закон велит На семь шагов не приближаться к телу.

Мортейра

На семь шагов? Ах да, на семь шагов… Но он ведь жив. Талант еще ни разу Не умирал. Скорей его врагов Чуждаться надо, как больных проказой. Он — живописец нищих, наш талант, Пусть надорвался он, но, злу не внемля, Он на плечах широких, как Атлант, Намного выше поднял нашу землю. Июнь — август 1938

ПЕРЕВОДЫ

ИЗ ПОЭЗИИ НАРОДОВ СССР

С АВАРСКОГО

Гамзат Цадаса

155. ЗАСТОЛЬНАЯ ПЕСНЯ

Всесильный сок лозы, бездушный, но живой, Что старца превратит порою в плясуна, Что валит с ног юнца с тяжелой головой, — Давайте пить, друзья, но — чур — не допьяна! Шипучий сок лозы, что связывает всех Сидящих за столом, кто пьет его до дна, Одним дарящий грусть, другим веселый смех, — Давайте пить, друзья, но — чур — не допьяна! Веселый сок лозы, чей нищим сладок вкус, Чей запах богачам милей, чем их казна, Чьей волей в храбреца преобразится трус, — Давайте пить, друзья, но — чур — не допьяна! Коварный сок лозы, который так хорош, Когда желудок пуст, но тяжела мошна, И плох, когда его не в меру перепьешь, — Давайте пить, друзья, но — чур — не допьяна! Могучий сок лозы, что трудно побороть, Что совести порой бывает лишена, Что вяжет нам язык, переполняя плоть, — Давайте пить, друзья, — но — чур — не допьяна! Бесстыдный сок лозы, что просится назад, Когда утроба им у пьяницы полна, Валящий наземь нас, мутящий ум и взгляд, — Давайте пить, друзья, но — чур — не допьяна! Желанный сок лозы, от века милый нам, Могуществом своим известный издавна, — На радость всем друзьям, на горе всем врагам Давайте пить, друзья, но — чур — не допьяна! 1940

156. С КЕМ ДРУЖИТЬ?

Не все друзья верны, — хвалить иных нельзя. Когда твои дела прекрасны, на обед Они к тебе толпой сбегутся, лебезя, Когда ж карман дыряв, — глядишь, — их нет как нет! Ты с книгою дружи, чьи щедрые листы Ждут взгляда твоего. Она всегда верна. Пусть ты богат, как хан, пусть без копейки ты, — Не станет изменять, не подведет она! Прилежнее склонись челом к страницам книг, Где каждая строка мед мудрости таит. Будь жаден к знаньям, сын! Знай: ты не всё постиг, Лишь черпая из них, твой разум будет сыт. Оружье это ты не выпускай из рук. Брани его иль нет, — надежен друг такой. В обиде на тебя не будет этот друг, Хоть бросишь ты его, в сердцах махнув рукой. Будь знанья кунаком. Богат его очаг, Щедры его дары, густы его сады. А ты — желанный гость в цветущих тех садах: Иди и собирай румяные плоды! Ты книге поверяй свои мечты и жизнь. Знай: в сердце, не спросясь, врывается поэт. Ты всем, что на душе, с поэзией делись: В ее улыбке ты на всё найдешь ответ. 1940

157. СТИХИ О ТЕПЛОЙ ЗИМЕ

Скажи: кого зима из близких погребла, Что траура по нем доселе не сняла? Еще ответь мне, чем зима огорчена, Что слезы без конца ручьями льет она? Вершины наших гор в туман убрав подчас, Она на краткий срок оденет в шубы нас, Но теплый ветерок разгонит тучи вмиг И треплет полы шуб: скорей снимите их! Из плачущих очей страдалицы-зимы Бегут потоки слез на рыхлые холмы. Уж занят кое-кто сохой да бороной, Решив, что в январе запахло вдруг — весной. А в прежние года, бывало, глянем мы, — Белеет наш аул под буркою зимы! Знать, нынче у нее весь вышел нашатырь И нечем полудить бедняжке эту ширь… Кто видел, чтоб зима довольною была Весенним ветерком и ласкою тепла? Кто слышал, чтоб она от власти отреклась, Могуществом своим с весною поделясь?!. 1940

С АЗЕРБАЙДЖАНСКОГО

Сулейман Рустам

158. НЕ БУДЬ ДВУЛИКИМ

Если прям твой путь, Если цель честна,— Одноликим будь. Ведь душа — одна. Любишь вешний свет, А не зимний мрак, Так следи, чтобы цвет Роз не смял твой враг. Гордый, в час беды Не клонись к земле: Всей земли плоды На твоем столе! Если прям твой путь, Если цель честна,— Одноликим будь. Ведь душа — одна! 1943

С АРМЯНСКОГО

Сармен

159. ТРОЕ

1

Послушай быль, — как пали трое Друзей за честь родной страны: Врагов громили три героя, Кавказа грозные сыны. Их меж собою дружбой братской Связала грозная пора. Был из долины Араратской Один из трех друзей — Ара. С Каспийского седого моря Явился храбрый Абдулла. В улыбке детской, в чистом взоре Видна душа его была. Шота пришел с высот Казбека. Был ярок блеск его очей. Так отражает в горных реках Заря огонь своих лучей. Запомни, друг: их было трое — Ара, Шота и Абдулла, Три смелых сердца, три героя, Три нежных друга, три орла.

2

Спустилась ночь на поле боя… Тьма… Вдалеке горит жилье… Лежат у пушки три героя, И каждый думает свое. В час этот перед наступленьем Картину вспомнил вдруг Ара: Как дома, с дочкой на коленях, Сидел он… Светлая пора! Жена смеялась. Спали дети. Шло стадо. Мерк заката цвет… Ему казалось, что на свете Счастливей человека нет!