Избранные романы: Трудный путь. Волшебный час. Просто, как смерть. Чудо в Андах.
Шрифт:
— Офисы, — определила Полинг.
Над кафе тоже было три этажа. Во всех окнах, за исключением двух, виднелись либо шторы из выцветшей индийской парчи, либо вязаные кашпо.
— Квартиры, — определила Полинг.
Между цветочным магазином и кафе в глубине портала виднелась синяя дверь. Слева от нее была утопленная в стене серебристо-серая панель с кнопками и фамилиями жильцов.
— Тому, кто вышел из этой двери, направляясь к гидранту, — заметил Ричер, — нужно было перейти улицу сперва на север, потом на восток, верно?
— Нашли, — сказала Полинг.
На
— Низкая квартплата, краткосрочная аренда, — заметила Полинг. — Временные жильцы — кроме господина или госпожи Кублински.
— Они, вероятно, перебрались во Флориду еще полвека назад, — сказал Ричер. — Попробуем вызвать коменданта?
Полинг утвердительно кивнула и нажала на кнопку пальцем с ухоженным ногтем. В ответ микрофон разразился неразборчивыми звуками.
— Федеральные агенты, — представилась Полинг.
Микрофон взорвался новым набором звуков, и через пару секунд в дверях появился высокий худой мужчина в черной вязаной шапочке.
— Я вас слушаю, — произнес он с сильным русским акцентом.
Полинг помахала визиткой, так чтобы тот успел заметить нужные слова, и сказала:
— Расскажите нам о самом последнем жильце.
— Пятая квартира. Снял неделю назад. По объявлению в «Виллидж войс».
— Нам нужно видеть его квартиру.
— Не знаю, можно ли вас пустить, — сказал комендант. — В Америке свои правила.
— Акт о внутренней безопасности, — произнес Ричер. — Патриотический акт. В Америке больше нет правил.
Мужчина пожал плечами и молча направился к лестнице в глубине дома. Ричер и Полинг последовали за ним. Ричер уловил просочившийся из кафе аромат кофе. На дверях первого этажа не было номеров — ни первого, ни второго. На первой двери, к которой они вышли, поднявшись на второй этаж, стояла цифра 4. Квартира находилась в задней части дома и окнами выходила во двор. Квартира 3 была на том же этаже в противоположном конце коридора — в передней части дома, с окнами на улицу. Квартира 5 должна была располагаться прямо над ней на третьем этаже и выходить окнами на восток, то есть на улицу.
На третьем этаже они миновали дверь в шестую квартиру и направились к пятой. Аромат кофе уступил место запаху вареных овощей, этому непременному атрибуту всех коридоров в многоквартирных домах.
— Он у себя? — спросил Ричер.
Комендант отрицательно помотал головой:
— Я видел его всего два раза. Сейчас его точно нет, я только что прошелся по всем квартирам — проверил трубы.
Он открыл замок ключом-отмычкой из связки, что носил на ремне, толкнул дверь и посторонился, пропустив их вперед.
В квартире не было никого и ничего, кроме единственного стула с высокой спинкой.
Такой предмет мебели можно увидеть на Бауэри-стрит, где агенты прямо на тротуаре распродают конфискованную обстановку ресторанов-банкротов. Стул стоял напротив окна и был чуть развернут на северо-запад.
Ричер подошел к стулу и сел. Внизу прямо перед собой он увидел гидрант на противоположной стороне Шестой авеню. Ричер встал и обвел комнату взглядом. Он увидел дверь с засовом. Увидел три несущие стены. Солдату положено знать, что удовлетворяющий требованиям наблюдательный пункт должен обеспечивать полный фронтальный обзор и быть достаточно защищенным на флангах и с тыла. Солдату положено знать, что пункт должен обеспечивать наблюдателям укрытие от посторонних глаз и защиту от непогоды. Солдату положено знать, что пункт должен обеспечивать нормальную вероятность беспрепятственного наблюдения в течение всего времени операции.
Ричер повернулся к коменданту и попросил:
— Расскажите о нанимателе.
— Он не мог говорить.
— Он что, немой?
— Не от рождения. Из-за травмы.
— Психической, от которой утратил речь?
— Нет, физической. Он все писал в блокноте. Сообщил, что получил увечье на военной службе. Но я не видел у него никаких шрамов. И еще он все время держал рот закрытым. Будто не хотел, чтоб я чего заметил. Здорово похоже на то, что я видел двадцать с лишним лет назад.
— Что именно?
— Я русский. За мои грехи меня отправили воевать в Афганистан. Однажды духи вернули нашего пленного, чтоб он стал нам уроком. Ему отрезали язык.
Комендант спустился с Полинг и Ричером в свою подвальную квартирку, извлек картотеку и достал документы на аренду пятой квартиры. Договор был подписан ровно неделю тому назад. Наниматель назвался Лероем Кларксоном. Как и следовало ожидать, имя и фамилия были явно липовыми. Кларксон и Лерой — так назывались две первые улицы, отходившие от Вест-Сайд-хайуэй севернее Хаустон-стрит, всего в нескольких кварталах от этого места.
— Вы просите новых жильцов предъявлять удостоверение личности? — поинтересовалась Полинг.
— Только если они платят чеком. Этот заплатил наличными.
Подписался новый жилец неразборчиво.
Комендант довольно подробно описал его внешность, но описание не добавило ничего нового к тому, что Ричер видел собственными глазами. Лет сорока, может, чуть старше, белый, среднего роста и веса. Синие джинсы, синяя рубашка, бейсболка, кроссовки, все поношенное, удобное.
— На какой срок он снял?
— На месяц, меньше нельзя. Потом срок можно продлить.
— Он тут больше не появится, — сказал Ричер. — Смело звоните в «Виллидж войс», пусть повторят объявление.
Ричер и Полинг вышли из синей двери и завернули в кафе выпить эспрессо.
— Значит, он был не один, — заметила Полинг, — потому что не мог разговаривать по телефону.
Ричер промолчал.
— Расскажите, какой вы слышали голос, — попросила Полинг.
— Говорил американец. Устройство неспособно исказить слова, интонации, ритмику. Говоривший не спешил. Умный тип. Не волновался, понимал, что полностью владеет ситуацией. Хорошо знает Нью-Йорк. Возможно, военный — судя по двум или трем выражениям. Спросил, как звать Бёрка, стало быть, знал о людях Лейна или проверял на детекторе лжи. Голос был чудовищно искажен, но мне показалось, что говоривший еще не стар: голос звучал легко.