Избранные сочинения в шести томах. Том 2-й
Шрифт:
действовать напрямик. Не откладывая, спросите его само¬ го, изменник он или нет. Для меня слово Джаспера Уэстер¬ на дороже всяких обстоятельств и предчувствий целой ко¬ лонии. — Нет, так не годится, — возразил сержант. — Ответ¬ ственность за все это лежит на мне, и я требую, я приказы¬ ваю, чтобы без моего ведома никому ничего не говорила. Все мы будем зорко следить и примечать все обстоятель¬ ства. — Да, да, ведь обстоятельства — это главное, — отве¬ тил Кэп. — Одно обстоятельство стоит сотни истинных фактов. Я знаю, таков государственный закон, и немало людей было повешено только на основании обстоятельств. Разговор прекратился, и вскоре все трое вернулись на палубу. Каждый из них был склонен рассматривать пове¬ дение заподозренного Джаспера сообразно своему жизнен¬ ному опыту. Глава XIV Так, верно, именно пришел гонец Сказать Приаму о пожаре Трои, Так бледен был, растерян и убит. Но, прежде чем он выговорил слово, Из-за откинутой полы шатра Приам увидел сам огонь пожара. Шекспир, «Король Генрих IV», ч. II 1 Тем временем на куттере все шло своим чередом. Джас¬ пер ждал берегового ветра, и, казалось, его так же ждали и судно и вся природа. Солдаты, привыкшие рано вставать, все до единого улеглись на свои тюфяки в главном трюме. На палубе оставались только экипаж куттера, лейтенант Мюр и обе женщины. Квартирмейстер изо всех сил ста¬ рался понравиться Мэйбл, но на героиню нашу его ухажи¬ вания не производили никакого впечатления, все его лю¬ безности она приписывала отчасти присущей военным га¬ лантности, а отчасти своему хорошенькому личику; она от души наслаждалась необычностью обстановки и положе¬ ния, полными для нее очарования новизны. На куттере поставили паруса, хотя воздух оставался 1 Перевод Б. Л. Пастернака. 203
по-прежнему неподвижным, а озеро — таким безмятежно- спокойным, что невозможно было заметить ни малейшего движения судна. Речным течением «Резвый» отнесло не¬ много более чем на четверть мили от
— Я держусь этого берега из-за ветра, мистер Мюр. На близком расстоянии от суши береговой ветер всегда свежее, если не подходить слишком близко, под защиту деревьев. Мы должны пересечь залив Мексико, а затем, держась то¬ го же курса, выйдем в открытые воды. — Хорошо, что не в Мексиканский залив, — вставил Кэп. — Я бы не хотел очутиться там на одном из ваших озерных корыт. Скажите, мастер... как вас там... Пресная Вода, а при шторме ваш куттер слушается руля? — Он легко слушается руля, мастер Кэп, но надо хо¬ рошо следить за ветром, как и на всяком другом судне, ко¬ гда оно быстро идет. — Надеюсь, у вас есть такие приспособления, как ри¬ фы хотя вряд ли вам приходится ими пользоваться. От внимательного взгляда Мэйбл не укрылась удивлен¬ ная и вместе с тем презрительная усмешка, промелькнув¬ шая на красивом лице Джаспера, но, кроме нее, никто это¬ го не заметил. — У нас есть рифы, и нам приходится ими часто поль¬ зоваться, — спокойно ответил молодой капитан. — Прежде чем мы прибудем к цели, мастер Кэп, возможно, предста¬ вится случай показать вам, как мы это проделываемое во¬ стока надвигается буря, а ветер даже на самом океане не меняется и не кружит так быстро, как на озере Онтарио. — Да ведь вы ничего больше и не видали! На Атлан¬ тическом океане я наблюдал ветер, который кружился ко¬ лесом и целый час как бешеный хлопал парусами, а ко¬ рабль ^-нис места, точно не знал, куда повернуться. — Тут, разумеется, таких внезапных шквалов не бы¬ вает, — возразил Джаспер мягко, — хотя и у нас ветер мо¬ жет сразу перемениться. Но я надеюсь, что этим попутным береговым ветром нас будет гнать до первых островов, а там уж не так велика опасность, что нас заметит какой-ни¬ будь разведчик из Фронтенака и погонится за нами. — Так ты думаешь, Джаспер, что у французов, есть шпионы? — спросил Следопыт. — Это известно: в прошлый понедельник один из них побывал ночью в Осуиго. Его пирога пристала к восточной оконечности берега, из нее высадились один индеец и один офицер. Если бы в ту ночь ты был в разведке, как обычно, 1 Рифы — ленты, нашитые на парусе. Когда их связывают — берут рифы, — площадь паруса уменьшается. 205
мы захватили бы одного из них, а может быть, даже обоих. Было слишком темно, чтобы заметить, как густая кра¬ ска залила обветренное лицо проводника; ему стало совест¬ но, что он засиделся в ту ночь в крепости, слушая нежный голосок Мэйбл, певшей отцу баллады, и любуясь ее лицом, которое для него было прекраснее всего на свете. Отличительным свойством этого необыкновенного челове¬ ка была честность в мыслях и поступках, и он считал для себя позором, что не принял участия в преследовании шпионов. Однако ему и в голову не приходило, что можно отрицать свое упущение или искать ему оправдание. Это верно, Джаспер, это верно, — сказал он смирен¬ но. — Если бы в ту ночь я был на своем посту — теперь я даже не припомню, задержала ли меня важная причина, —? дело обернулось бы иначе. — Этот вечер мы провели с вами, Следопыт, — бесхит¬ ростно заметила Мэйбл. — Человеку, который почти все время живет в лесу, лицом к лицу с врагом, извинительно посвятить несколько часов своему старому другу и его до¬ чери. — Нет, нет, я только и знаю, что лодырничаю, с тех пор как мы пришли в гарниэон, — со вздохом ответил Сле¬ допыт, — хорошо, что паренек сказал мне об этом: ленивец заслуживает взбучки. Да, да, заслуживает. — Взбучки, Следопыт! Да у меня и в мыслях не было сказать тебе что-нибудь неприятное, и меньше всего я хо¬ тел упрекнуть тебя в том, что один шпион и какой-то инде¬ ец от нас ускользнули. Теперь, когда я знаю, где ты был, твое отсутствие мне кажется вполне естественным. — Я на тебя не пеняю за твои слова, Джаспер. Нет, не пеняю. Я получил по заслугам. Все мы люди, и все оши¬ баемся. — Ты это зря, Следопыт! Дай руку, дружище, дай руку! Урок дал мне не ты, а моя совесть. А теперь, — перебил его Кэп, — теперь, когда дело улажено к обоюдному удовольствию, быть может, вы мне скажете, каким образом стало известно, что здесь так не¬ давно побывали шпионы? Все это здорово смахивает на «обстоятельство»! Произнося последние слова, моряк тихонько наступил сержанту на ногу и подтолкнул локтем проводника, в то 206
же время подмигивая, хотя последнего знака никто в тем¬ ноте не заметил. — Это стало известно потому, что на другой день Змей нашел их след — офицерского сапога и мокасина. И ут¬ ром один из наших охотников видел лодку, которая шла по направлению к Фронтенаку. А скажи, Джаспер, след вел к крепости? — спросил Следопыт с виноватым и покорным видом школьника, по¬ лучившего выговор. — След вел к крепости, парень? — Кажется, нет, хотя на другом берегу реки его не об¬ наружили. След вел к восточной оконечности берега, у са¬ мого устья реки, откуда хорошо видно, что делается в га¬ вани, но на другом берегу реки не удалось его найти. — А почему же вы сразу не подняли якорь и не пусти¬ лись за ними в погоню, мастер Джаспер? — спросил Кэп. — Во вторник утром дул свежий ветер; при такам ветре кут- тер мог бы свободно делать девять узлов 1. — Это, может быть, и хорошо на океане, мастер Кэп, — вставил Следопыт, — но никак не здесь. На воде не остает¬ ся следов, а француз и минг — эта пара черту под стать, попробуй поймать их! — При чем тут следы, если добычу, как говорит Джас¬ пер, то есть лодку, можно было видеть с палубь1? Будь этих ваших мингов и французов даже два десятка, ничего бы им не помогло, если бы у них в кильватере было доб¬ рое судно английской постройки. Бьюсь об заклад, мастер Пресная Вода, если бы вы позвали меня в тот вторник, мы бы догнали этих негодяев. — Осмелюсь заметить, мастер Кэп, что хотя совет та¬ кого старого моряка, как вы, не повредил бы такому моло¬ дому матросу, как я, но гнаться за пирогой — дело* долгое и безнадежное. — Надо только прижать ее к берегу! — К берегу, мастер Кэп! Вы совсем не знакомы с на¬ шей озерной навигацией, если предполагаете, что пирогу легко прижать к берегу. Как только эти продувные бестии видят, что им приходится туго, они гребут прямо против ветра. Вы и оглянуться не успеете, как отстанете от них на милю или две. — Уж не хотите ли вы уверить меня, мастер Джаспер, 1 Делать девять узлов — идти со скоростью девяти морских миль в час (около шестнадцати километров). 207
что найдется смельчак; который не побоится выйти при ветре на озеро в такой ореховой скорлупе? — Мне часто приходилось переправляться в пироге через Онтарио даже при изрядном шторме. Если умело ею управлять, это самая надежная лодка на свете. Кэп отвел своего зятя и Следопыта в сторону и стал им доказывать, что сообщение Джаспера о шпионах не что иное, как «обстоятельство», и притом важное «обстоятель¬ ство», заслуживающее тщательного расследования; а что касается его мнения о пирогах, так оно малоубедительно и смахивает на желание запугать слушателей. По мнению Кэпа, Джаспер слишком уверенно говорил о том, кто такие эти люди, высадившиеся на берег, и это явно доказывает, что он знает о них больше, чем можно было заключить по их следам. А мокасины, говорил Кэп, здесь носят не только индейцы — он и сам купил себе пару; сапоги же, надо заметить, вовсе не всегда на ногах у солдат. Хотя эти ло¬ гические доводы, посыпавшиеся на него градом, и не впол¬ не убедили сержанта, все же они произвели на него нема¬ лое впечатление. Ему и самому показалось несколько странным, что так близко от крепости были обнаружены шпионы, а он ничего не знал об этом; он считал, что такого рода сведения не имеют отношения к прямым обя¬ занностям Джаспера. Правда, раз или два «Резвый» посы¬ лали на другой берег озера высаживать там или забирать оттуда лазутчиков, но, насколько было известно сержанту, роль Джаспера была при этом весьма второстепенной; командир куттера, совершая рейсы туда и обратно, так же как всякий посторонний, не знал, с какой целью отправ¬ лялись эти люди. Кроме того, сержант не понимал, почему из всех присутствующих о появлении шпионов знал один только Джаспер. Следопыт смотрел на дело совсем иначе. С присущей ему скромностью он упрекал себя в пренебре¬ жении к своим обязанностям, и осведомленность, отсут¬ ствие которой он вменял в вину себе как разведчику, почитал скорее заслугой Джаспера. Он не видел ничего удивительного в том, что Джаспер знал о рассказанных им происшествиях, но считал необычным, если не сказать позорным для себя, что только сейчас впервые сам о них услышал. — Что до мокасинов, мастер Кэп, — сказал он, вос¬ пользовавшись наступившей короткой паузой, — это вер¬ но, их носят и бледнолицые и краснокожие, но след, остав¬ 208
ленный ими на земле, никогда не бывает одинаковым. Наметанный глаз лесного жителя всегда отличит след индейца от следа белого человека, все равно, оставлен ли он сапогом или мокасином. Чтобы доказать предательство Джаспера, нужна более веская улика. — Но вы допускаете, Следопыт, что на свете бывают предатели? — вполне рассудительно вставил Кэп. — Никогда не приходилось мне видеть честного минга, ни один из них не устоит от искушения совершить преда¬ тельство. Мне кажется, у них какой-то особый дар обма¬ нывать, и порой я думаю, что их за это надо скорее жалеть, чем преследовать. — Шчему же не предположить, что у Джаспера такая же слабость? Человек есть человек, а как жалка бывает иногда человеческая натура, я знаю по опыту; по крайней мере, я сужу об этом по своей собственной натуре. Так завязался еще один долгий и бессвязный разговор, в котором вопрос о виновности и невиновности Джаспера подвергся всестороннему обсуждению; в конце концов сержант и его шурин пришли к убеждению в виновности Джаспера, а их собеседник все более рьяно защищал обви¬ няемого и еще больше утвердился во мнении, что - его друг несправедливо заподозрен в измене. Все это' вполне в порядке вещей, ибо нет более верного пути к достижению определенного взгляда, чем начать его отстаивать; и на¬ иболее упорные наши заблуждения — это именно те, кото¬ рые рождаются в споре, когда мы, как нам казалось, ста¬ рались найти истину, а на самом деле только подкрепляли своими доводами собственные предубеждения. К этому времени сержант уже был склонен брать под сомнение любое действие молодого матроса и вскоре, по¬ добно своему родственнику, стал рассматривать осведом¬ ленность Джаспера в вопросе о шпионах как «обстоятель¬ ство», ибо эта область, разумеется, не входила в круг повседневных обязанностей командира куттера. Пока этот вопрос обсуждался на корме, Мэйбл молча сидела у трапа. Лейтенант Мюр ушел вниз, чтобы позабо¬ титься о своих удобствах, а Джаспер, скрестив руки, стоял невдалеке; его взгляд, блуждая, переходил от парусов к облакам, от облаков — к более темным очертаниям берега, от берегов — к озеру и опять к парусам. Наша героиня то¬ же углубилась в свои мысли. Волнения, пережитые ею во время путешествия, события, которыми был отмечен день 14 Фенимор Купер. Том II 209
ее приезда в крепость, встреча с отцом, который был ей, в сущности, чужим человеком, необычность ее положения в гарнизоне и нынешнее плавание — все это длинной ве¬ реницей проходило перед ее мысленным взором и, каза¬ лось ей, тянулось уже долгие месяцы. Ей с трудом вери¬ лось, что она так недавно покинула город и цивилизован¬ ную жизнь; в особенности ее удивляло, что события, кото¬ рые разыгрались, когда они спускались по Осуиго, так быстро потускнели в ее памяти. Мэйбл, по своей неопытно¬ сти, не сознавала, что обилие новых впечатлений как бы ускоряет для нас течение времени и что при быстрой их смене во время путешествия незначительные эпизоды вы¬ растают в события; она старалась восстановить в памяти даты и дни, желая убедиться в том, что она знакома с Джаспером, Следопытом и даже со своим родным отцом лишь немногим более двух недель. Мэйбл была девушкой, скорее обладавшей добрым сердцем, чем способностью анализировать, хотя отнюдь не была лишена и этой способ¬ ности, и поэтому не могла отдать себе отчет в своих чув¬ ствах к людям, которые так недавно были для нее чужими. Она не привыкла раздумывать над своими переживаниями и не понимала их характера. Но до сих пор ее чистая душа была свободна от губительного недоверия, и она ни в чем дурном не подозревала своих поклонников. И меньше всего ей могла прийти в голову мысль о том, что кто-то из ее спут¬ ников был предателем, изменившим королю и отечеству. Для Америки описываемой нами поры была примеча¬ тельна необыкновенная приверженность к немецкому се¬ мейству, владевшему тогда английским троном !, ибо, как это вообще бывает, добродетели и совершенства, в восхва¬ лении которых вблизи трона легко угадывают заведомую лесть, на расстоянии, в колониях, принимаются легковер¬ ными и невежественными людьми за чистую монету и пре¬ вращаются в их политические убеждения. В наши дни эта истина столь же неоспорима в отноше¬ нии «достижений республики», как прежде в отношении отдаленных правителей, чьи совершенства было так же безопасно превозносить, как опасно было порицать их не¬ достатки, ибо это считалось изменой. Вследствие такого 1 В Англии с 1714 года правила немецкая династия Ганнове- ров. Английский король Георг II (1727—1760), о котором здесь идет речь, так же как и его отец, Георг I, был одновременно и ко¬ ролем германского государства Ганновер. 210
ограничения свободы взглядов общественное мнение цели¬ ком зависело от нечестных политиканов, и широкая пуб¬ лика, которая гордилась своими успехами и познаниями, получала сведения обо всем, что затрагивает интересы власть имущих, из вторых рук, причем исходящими от людей, послушных воле тех, кто вершит дела из-за кулис. Хотя и теснимые французами, которые, используя в ка¬ честве союзников индейцев, возводили в те времена свои крепости и поселения вокруг английских колоний, амери¬ канцы едва ли любили англичан больше, чем они ненави¬ дели французов. И люди, жившие в то время, вероятно, со¬ чли бы совершенно немыслимым союз, заключенный спустя каких-нибудь двадцать лет между американскими поддан¬ ными британской короны и ее исконными соперниками. Од¬ ним словом, в колониях мнения так же утрируются, как и моды; и если преданность короне представляла собой в Лондоне лишь один из видов политической игры, то в Нью-Йорке она вырастала в такую непоколебимую веру, что, казалось, могла бы двигать горами. По этим причинам недовольство было там редким явлением, а измена короие, да еще в пользу Франции или французов, была в глазах жителей колоний чудовищным злодеянием. Мэйбл никак не могла заподозрить Джаспера как раз в том преступле¬ нии, в котором его тайно обвинили; и если окружавших ее людей терзали муки сомнения, то она, напротив, была пол¬ на безграничного доверия. Никакие нашептывания пока еще не достигли ее слуха и не поколебали той веры в чест¬ ность молодого матроса, которой она прониклась с первой минуты их знакомства, а ее собственный разум никогда не внушил бы ей подобной мысли. Картины прошлого и на¬ стоящего, быстро сменявшиеся в ее живбм воображении, были совершенно безоблачны, и ничто в них не бросало те¬ ни на человека, к которому она чувствовала влечение. Еще около четверти часа она сидела в задумчивости; все вокруг нее было полно ничем не омраченного покоя. Прекрасная осенняя ночь еще усиливала те чувства, которые внушает молодым, здоровым и счастливым людям новизна впечатлений. Было тепло, что в этих краях не все¬ гда бывает даже летом, а легкие струи воздуха, повеявшие с берега, несли с собой прохладу и аромат лесов. Ветер, хотя и не сильный, весело гнал «Резвый» вперед и не по¬ зволял капитану ослаблять внимание, — ведь в темноте всегда чувствуешь себя менее уверенно. Однако Джаспер 211
был, по-видимому, в хорошем настроении, если судить по нескольким, словам, которыми он перекинулся с Мэйбл:. — Не правда ли, Пресная Вода, — сказала наша герои¬ ня, уже научившаяся величать этим именем молодого матроса, — при таком ходе мы скоро доберемся до места? — Так отец сказал вам, Мэйбл, куда нас послали? — Ничего он мне не говорил. Мой отец настоящий сол¬ дат и так отвык от семьи, что не рассказывает о своих де¬ лах. А разве запрещено говорить, куда мы направляемся? — Это недалеко. При таком курсе, пройдя еще шесть¬ десят или семьдесят миль, мы попадем к реке Святого Лав¬ рентия, где французы, может быть, зададут нам жару. По этому озеру далеко не уедешь! — Так и дядюшка Кэп говорит, ну, а я не вижу, чем Онтарио отличается от океана. — Вы вот побывали на океане, а я никогда еще не ви¬ дел соленой воды, хоть и воображаю себя матросом! В глу¬ бине души вы, наверное, презираете такого моряка, как я, Мэйбл Дунхем! — У меня нет такого чувства, Джаспер — Пресная Вода. Какое право имею я, девушка без знаний и опыта, смотреть на кого-нибудь свысока! И меньше всего на вас — ведь майор доведал вам командование этим судном! Мне никогда не приходилось плавать по океану, хотя я и видела его, и, повторяю, я не нахожу никакой разницы между этим озером и Атлантическим океаном. — А между людьми, которые плавают здесь и там? После всех нападок вашего дядюшки на нас, озерных матросов, я боялся, Мэйбл, как бы вы не сочли нас само¬ званцами. — Пусть это вас не тревожит, Джаспер, я знаю своего дядюшку. Он так же нападал на жителей побережья, когда жил в Йорке, как теперь — на тех, кто плавает в пресных водах. Нет, нет! Ни мой отец, ни я этого не думаем. А если бы дядюшка Кэп заговорил откровенно, то его мнение о солдатах оказалось бы еще хуже, чем о матросе, который никогда не видел моря. — Но ваш отец, Мэйбл, выше всех ставит солдат! Он даже хочет выдать вас замуж за солдата. — Джаспер — Пресная Вода! Меня — за солдата! Это¬ го хочет мой отец? Что это ему вздумалось? За кого же из солдат здешнего гарнизона я могла бы выйти замуж и чьей женой он желал бы меня сделать? 212