Избушка на краю омута
Шрифт:
Старик стоял на берегу омута и смотрел на воду, по которой разбегались круги, качая большую желтую луну. Вот и все. Хозяин будет доволен. На этот раз он угодил ему и с едой, и с женой. Нечасто бывает такая удача. Понравилась ему белобрысая. К себе забрал. Ух, и страшен он. Сколько раз видел старик его безобразный облик, а никак не привыкнет. Сердце трепещет, тело в дрожь бросает. Хоть и знает, что тот не тронет его. По крайней мере, пока он его кормит.
Старик повернулся и пошел к крыльцу, где скрючилось тело долговязой. Взял за волосы, разметавшиеся по траве, подтянул к краю нависшего над омутом берега и столкнул в воду. Вот и корм. Труп медленно скрылся в колышущейся тьме. Теперь пора и в избе прибрать.
Вошел в дом. Тихо. Хорошо. Наконец-то все закончилось. В этот раз совсем быстро. Насвинячили, конечно. Гостей старик не любил. Зато теперь еды надолго хватит. И ему, и хозяину. Нагнулся и приподнял истертый тряпичный половичок, прикрывавший крышку люка с железным кольцом. Откинул его, открыв темный проем в полу. Одно за другим сбросил вниз два мужских тела. Там, внизу, прохладно. Почти все лето иней с земляных стен не сходит. Долго пролежат. Не испортятся. Старик почувствовал голод и усталость. Усталость была сильнее. Решил поспать, а после уж взяться за приготовление обеда. Давно он не хлебал горячего наваристого бульона. И мяса целую зиму не ел. Все грибами сушеными перебивался да ягодами. Вот выспится и устроит себе пир.
Однако, уснуть никак не получалось. Старик ворочался на скрипучей железной кровати, утрамбовывая сплющенный за долгие годы затхлый грязный матрас, но сон не шел к нему. Воспоминания давно ушедших дней наполнили голову. Так было всегда после завершения очередного дела. Что это? Неужели его мучают угрызения совести? С тех пор, как он узнал секрет, все человеческие чувства в нем притупились. Он забыл, что такое жалость, любовь, радость, сочувствие и сожаление. Но почему-то каждый раз, когда все заканчивалось, в его памяти всплывал один и тот же день. Тогда ему было лет пятнадцать, а в деревне еще не было ни одного заброшенного дома. Поля вокруг Камышовки – небольшие, с трудом отвоеванные у лесов и болот островки земли – засевались рожью, овсом и пшеницей, а из соседнего села приезжали комбайны и тракторы по дороге, проложенной сквозь сосновый бор. Жизнь кипела в окрестностях все лето и замирала лишь с наступлением первых заморозков. Родители Кузьмы были многодетными, как и большинство семей в деревне. Помогать содержать хозяйство – корову, уток и свиней – приходилось с детства. Да еще за младшими присматривать, пока мать с отцом трудились в колхозе. Вся деревенская ребятня собиралась толпой, малыши и подростки вместе, чтобы пойти в лес по грибы-ягоды или в соседнее село, где находились школа и продуктовый магазин. Идти приходилось не меньше часа через дремучий лес по отсыпанной поверх болот дороге для сельскохозяйственной техники. Пока шли, кто-то обязательно рассказывал какую-нибудь страшилку, нагоняя страху. И тогда от хрустнувшей поблизости ветки или внезапно раздавшегося за ближайшим кустом шороха все припускали бегом, оглушительно визжа. Казалось, что вот-вот на извилистую, в рытвинах, дорогу выйдет «черный дровосек» с окровавленным топором, выскочит на коне «всадник без головы», держа свою отрубленную голову в руке, или выступит из-за толстого кедра двухметровый леший, похожий на высохшее корявое дерево. Но испытанный в эти моменты страх не шел ни в какое сравнение с тем ужасом, который охватывал Кузьму, да и всех остальных, когда они проходили мимо избушки лесника, стоящей на самом краю покрытого ряской омута. У крыльца всегда маячил костлявый силуэт. Даже издали было заметно, какое уродливое у старика лицо, похожее на высохшую кривую картофелину, такое же темное, бугристое, с наростом, лишь отдаленно напоминающим нос. Но ужаснее всего были его глаза, блестящие, глубоко спрятанные под нависшими бровями, круглые и сплошь черные, как у неясыти. Кузьма всегда чувствовал спиной его взгляд. Знал, что тот смотрит. Знал, что нельзя смотреть в ответ. Родители и бабушка с дедушкой всегда предостерегали его: «Только не смотри ему в глаза. Что бы ни случилось, не смотри в глаза!»
О леснике в деревне ходила дурная молва. Поговаривали, что тот – настоящий черный колдун и служит нечистой силе. Может быть, потому, что он никогда ни с кем не общался. Считали, что он причастен к исчезновению людей. В деревне часто пропадали люди. Каждое лето по три-четыре человека. Как не искали их, даже костей не находили. Кузьма считал, что люди могли пропасть по разным причинам. Места вокруг болотистые, гиблые. А самогон и бражку в деревне любили многие. Спьяну-то немудрено в трясину угодить, или в омуте утонуть (родители говорили, что омут бездонный и запрещали ходить туда купаться), а можно и в волчьи зубы попасться, а что костей не находили, так разве их в лесу найдешь? Иголку в стоге сена и то отыскать проще. Валяются где-нибудь под кустом или в овраге, в высокой траве, обглоданные добела, высохшие. Так думал Кузьма, но в глубине души слухам верил. Ведь говорят же, дыма без огня не бывает. И боялся старика, как и все остальные. Вот только проходя по тропинке вдоль омута и зная, как тот буравит его взглядом, он очень хотел оглянуться. Будто неведомая сила пыталась заставить его сделать это, нарушить родительский запрет. Или это было любопытство? А, может, и желание пощекотать себе нервы. В общем, однажды Кузьма оглянулся. И хотя старик был далеко, он все равно почувствовал, что встретился с ним взглядом. И знал, что старик ему… подмигнул! С того дня жизнь Кузьмы круто изменилась.
Лада
«В мир бренный пришла я
В зловещем краю.
Покинуть мечтая
Деревню свою,
Помчалась я, помню,
Сквозь вымерший лес,
Отправил погоню
Обманутый бес.
Спаслась я тропою
От алчущих стай,
А вместе со мною
Сбежал и мой край».
– Расскажите нам про сокровища хана Кучума! – раздался требовательный голос с последней парты. Как всегда, Неупокоев пытался сорвать урок. Лада вздохнула, подумав в очередной раз, что некоторые фамилии появились неспроста. Хотя его отец, директор этой школы, носил ту же фамилию и являл собой образец отлично воспитанного и уравновешенного человека. Но ему уже было под сорок. Возможно, в возрасте своего сына он тоже срывал уроки.
– Я еще не закончила с новой темой, – ответила она, пытаясь прибавить голосу строгости. Хотя на самом деле не сердилась. Неупокоев ее удивлял своей любознательностью. В этом возрасте подростки обычно теряют интерес к знаниям, переключая внимание на противоположный пол. А еще они начинают курить, хамить и прогуливать. А некоторые уже пробуют алкоголь. Четырнадцать лет – непростой возраст. Еще год-два назад это были озорные наивные дети, а теперь они пытаются отстаивать свою независимость и самоутверждаются перед взрослыми и перед друг другом.
Боря Неупокоев был другим. Учиться любил, новые темы впитывал с жадностью. Вгрызался в учебу, как короед в древесину. Но интересно, с чего это он заинтересовался сокровищами Кучума именно сейчас, в мае, когда близились итоговые контрольные, а эту тему они прошли еще в прошлом году, и изучать ее не требовалось?
– Ну расскажите! Вы наверняка знаете об этом больше, чем написано в учебниках и в Интернете. Вы же преподаете историю! – парень не унимался. – И сами говорили, что жили в детстве в той самой деревне, где зарыт клад!
– А ты что, собрался на его поиски? Разбогатеть хочешь? – насмешливо спросила Лада. Класс разразился дружным хохотом, но звонкий голос Леры Красавиной перекрыл его:
– Ты опоздал, Неупокоев! Сокровища давно найдены, а тот, кто их выкопал, никогда никому об этом не расскажет. По крайней мере, я бы точно не стала трепаться о таком.
– Красавина, знаешь ли ты, что нашедший клад обязан передать его государству? Это же историческая ценность, которая значит намного больше, чем материальная, – возразила Лера и постучала указкой по столу, призывая всех к порядку.
– Ну, расскажите еще раз ту историю, пожалуйста! – взвыл Неупокоев. – Про омут и поисковую экспедицию!
– Вот видишь, ты и сам все знаешь, зачем рассказывать? – ответила Лера.
– Да я уже забыл все. Расскажите!
– Да, расскажите, я вообще ничего такого не знаю, – добавил сосед Неупокоева по парте, Саша Разгуляев. Вот парочка! Неупокоев и Разгуляев, друг другу под стать.
– Ладно, вы же не отстанете, – сдалась Лада и погрузилась в воспоминания. – Я тогда была вашего возраста или чуть младше. Жила я с родителями в деревне Камышовка Седельниковского района. И главной достопримечательностью там был омут. С виду небольшой, но очень коварный и опасный водоем. Говорили, что в нем мощные водовороты, которые могут утянуть человека на дно. Или в бездонные пропасти, которых там во множестве.
– В которых прячется водяной, да? – выкрикнул Неупокоев. – Расскажите, как вы его увидели!
– Так тебе про водяного или про клад? – голос Лады не скрывал раздражения.
– Ну, простите, Лада Николаевна. Молчу.
– Водяного я и в самом деле видела. Но до сих пор не уверена, что это мне не показалось. Шла я однажды с другими деревенскими детьми в соседнее село, в школу. Как раз был май, как сейчас. Жара стояла невозможная. Учиться совсем не хотелось. Решили мы искупаться в том омуте, хотя родители нам это строго-настрого запрещали. Но мы сразу договорились, что только у берега поплескаемся, на глубину чтобы никто не заплывал. Залезли в воду прямо в сарафанах. Порезвились с полчаса да стали выбираться. И тут одна девочка как закричит дурным голосом: «Меня кто-то за ногу схватил! Помогите! На дно тянет!» Подумали вначале, что шутит она. Или из мальчишек кто-то нырнул, напугать решил. Но нет, все наши были рядом. Стали за руки ее вытаскивать, но ничего у нас не выходило. Девочку тянуло на дно, и она уже начала захлебываться. Тогда я решила нырнуть, посмотреть, что ж там такое. Может, зацепилась за что-то платьем? Вода в озере была совсем мутная. Смотрю на ее ноги, еле различаю, как в тумане. А рядом что-то большое, корявое, разлапистое. Будто растопыренные корни поваленного дерева. И край сарафана ее вокруг одного из корней обвился, запутался. Я ткань дернула, а тот корень, как щупальце, вдруг извиваться стал, и остальные корни ко мне потянулись. А за ними что-то огромное в темноте двигалось. И будто два глаза смотрели на меня оттуда, на рыбьи похожие. Я еще сильнее дернула край платья, и удалось его высвободить. Всплыли мы с той девочкой на поверхность и как ошпаренные из воды выскочили. Остальные на берегу уже стояли. Решили, что мы обе утонули. Когда я рассказала, какое страшилище на дне увидела, никто мне не поверил. Только у той девочки синяк с ноги месяц не сходил. Выходит, держало ее за ногу что-то. Или кто-то. Но может, не водяной это был, а коряга просто, и синяк на ноге был оттого, что ударилась она об нее. А то, что корни шевелились, мне почудилось просто от страха. И глаза были просто сучками на самом деле.