Изгнанница Муирвуда
Шрифт:
Однако в глубине души Майя не могла не спросить себя: уж не безумен ли отец?
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Отландия
Холод окутывал их ледяным коконом. Майя прижималась к сырой шкуре Аргуса и дрожала, поджимая под себя ноги. Пальцев она уже не чувствовала. Для сбора питьевой воды Джон Тейт поставил посреди пещерки котелок, и с потолка в него со звоном падали капли. Никогда еще Майе не было так холодно и плохо — никогда, включая те годы, что она провела на холодном чердаке поместья леди Шилтон. Даже
Джон Тейт сидел, опершись спиной об изогнутую стену пещерки и положив на живот руки в перчатках, и негромко похрапывал. Нос у него покраснел, но лицо было довольное. Шапка сползла на затылок, обнажив рыжую курчавую шевелюру, которая уже начала редеть. Выглядел он и смешно, и вместе с тем трогательно — это он-то, невозмутимый и отважный охотник. Без его помощи Майе ни за что не дойти бы до гор, отделявших Мон от Отландии. Девушке стало смешно. Всю-то жизнь она мечтала поездить по миру, побывать в других странах — но принцессой, а не беглянкой.
Джон громко всхрапнул и сам разбудил себя храпом. Серые с прозеленью глаза заморгали, взгляд прошелся по белизне вокруг. Майя попыталась скрыть улыбку, но безуспешно.
— Повеселил тебя, радость-то какая, — ворчливо произнес Джон, отлепился от стены, покрутил плечами, несколько раз согнул руки, размял пальцы. — Я храпел?
Майя улыбнулась шире.
— Так, немножко.
Джон смутился.
— Ну вот, а еще сторожить обещал. Хорошо хоть рядом никого не было. Тебе опять снились эти твои сны?
Майя покачала головой.
— Я не могу спать в такой холод.
За всю эту ночь она так ни разу и не ощутила присутствия Бесчисленного. Должно быть, он не желал вылезать наружу и принимать на себя страдания, которые ощущало слабое человеческое тело.
Нагнувшись, Джон Тейт выглянул в дыру, ведущую наружу.
— Совсем снегом завалило. Дышать нечем, — проворчал он, извлек из кармана наконечник стрелы и несколько раз с размаху вонзил его в свод пещеры у себя над головой. Брызнула полурастаявшая жижа, Аргус заскулил, но Джон Цыкнул на собаку. Еще несколько ударов, и в пещеру ворвался свежий воздух. Джон Тейт убрал наконечник, запрокинул голову и посмотрел вверх.
— Небо расчистилось. Буран кончился.
— Хвала Идумее, — отозвалась Майя, растирая руки. Девушка взяла котелок и отпила воды. От холода ломило зубы, но жажда была хуже. Вслед за ней напился охотник, а остаток отдали псу, который в два счета вылакал воду. Джон Тейт убрал по местам свое снаряжение, взвесил в руке топорик, второй сунул Майе, и путники принялись прорубать выход из снежной пещеры.
Оказавшись на свободе, Майя завороженно уставилась на увенчанные белейшим снегом зубцы гор, тянувшиеся в бесконечность. Могучие серые скалы в свежем белом покрывале выглядели невыразимо прекрасно. От стужи у Майи с каждым вдохом щипало в носу, и девушка принялась дуть на руки, пытаясь согреть хотя бы их.
— Погляди-ка, — мрачно произнес Джон Тейт.
Майя посмотрела на разрушенную пещеру, однако Джон Тейт указывал куда-то в сторону. Пока она любовалась и восхищалась великолепными видами, охотник осматривал снег вокруг. И теперь Майя тоже ясно видела протоптанную чужими башмаками тропу. Следы были везде — оставленная пешеходами тропа начиналась там же, где прошли беглецы, но потом уходила в сторону и вниз по склону, в Отландию.
— Вот же хорьки липучие, — проворчал Джон Тейт. — Только что на голову нам не наступили. А мы-то и не знали, — он хмуро усмехнулся. — Не сверни они, протопали бы прямиком по нашей пещере, а много ли ей надо? — он фыркнул и показал куда-то вперед. — Значит, они нас обогнали.
— Это хорошо или плохо? — спросила Майя.
— И хорошо, и плохо. Оно, конечно, удобно след прятать — пойдем по их следам, и не найдут. Только вот заведут нас они не туда, ой, не туда.
Джон внимательно осмотрел тропу, пригляделся к размеру следов.
— Человек тридцать самое меньшее. А то и сорок, — он вытер нос. — Многовато против двоих.
— Что ж, зато они не выскочат у нас из-за спины.
Джон покачал головой.
— Это еще неизвестно. Если б это я на нас охотился, — правда, таких умников у них маловато, — я бы не гнал всех одним стадом. Я бы отделил пяток человек и велел им идти позади, — охотник потрогал отпечаток башмака в снегу. — Следы свежие. Если за ними идет еще отряд, мы попадем как кур в ощип.
— Значит, идти назад так же опасно, как и вперед.
— Нам-то что с того?
Майя вздохнула.
— Через два дня нас будут ждать в порту Ростика. Там будет корабль.
— Корабль? А корабль-то у тебя откуда, госпожа моя? — недоверчиво поинтересовался Джон Тейт.
Объяснять, что связывает ее с Финтом Кольером, Майе не хотелось, поэтому она промолчала и принялась выбирать из волос снежинки, но потом все же спросила:
— Куда пойдем?
Джон указал топором вниз по склону.
Из долины поднимались, взбираясь вверх по склону, исполинские сосны и кедры, между которых терялась идущая вниз тропа. Деревья были в снегу, ветви их поникли, однако здесь, внизу, бураны случались редко и тучи приносили чаще дождь, нежели снег, и потому деревья были зелены и крепки.
— Не нравится мне, как тут все выглядит, — проворчал Джон Тейт, стоя на уступе и рассматривая ныряющую в лес тропу. — Засаду устроить — раз плюнуть. Мы будем как на ладони, а их увидим, только когда будет уже поздно.
Охотник почесал шею и стал разглядывать тропу так и эдак.
— Зато и мы в лесу можем спрятаться, — заметила Майя. Ей очень хотелось развести костер и согреть руки и ноги. Одежда, даром что многослойная, грела плохо, и девушка дрожала. Однако Джон Тейт был прав — врагам проще всего спрятаться в роще.
Джон покачал головой, поцокал языком:
— Давай-ка вернемся и спустимся в другом месте.
Они снова полезли в гору, и слой снега у них под ногами становился все толще. Майя отчаялась согреться. Но не успели они пройти и сотни ярдов, как Аргус зарычал, заскулил и принялся бегать взад-вперед по тропе, нюхая воздух. Уши у него встали торчком, взгляд был устремлен вперед.