Изгнанник
Шрифт:
Прибыв в парламент по приказу монархов, Сорен надеялся получить какие-то объяснения произошедшему. Войдя в зал, он с удивлением увидел, что все его друзья уже в сборе. Не хватало только Отулиссы, улетевшей с острова с какой-то секретной миссией.
Вспомнив об ней, Сорен в который раз подивился ее внезапному исчезновению. Она улетела на рассвете, ни с кем не попрощавшись, словно бежала от чего-то. Когда друзья хватились ее, Эзилриб туманно объяснил, что у Отулиссы возникли «кое-какие дела». Какие еще дела? В последнее время кругом были одни загадки. Сорен слышал, что Нира воспитывает
Руби, Мартин и Эглантина тихо сидели в зале. Клив из Фритмора, знаменитый врач из Северных царств, отвел всех собравшихся к монархам. Борон с Барран давно уже не сидели на своих привычных насестах, а покоились в гнездах из пуха, пожертвованного всеми совами Великого Древа.
— Постарайтесь покороче, — предупредил Клив. — Не задавайте слишком много вопросов, чтобы не утомлять больных. — Друзья молча закивали головами.
— Где Эзилриб? — спросил Сорен.
— Скоро узнаешь.
«Новая загадка! — подумал Сорен. — Не мог же и он улететь по делам в такое время!»
Борон еле заметно приподнял коготь, приветствуя вошедших.
Первой заговорила Барран, верная подруга Борона и королева острова. Сорен с великим почтением приблизился к умирающим. Желудок его оцепенел. Он знал, что очень скоро должно случиться, но не мог до конца поверить в это. Смерть Борона и Барран станет концом целой эпохи. Что-то ждет Ночных Стражей в будущем? Великое Древо будет беззащитно без монархов…
— Сначала я хочу сказать вам самое главное, — голос белой совы был столь слаб, что друзьям пришлось низко наклониться над ней, чтобы разобрать слова. — Не нужно печалиться. Наступило время великой радости, и радость эта продлится очень долго. Совы смущенно переглянулись.
— Да, — чуть с большей силой подхватил Борон. — Мы видим, что вы удивлены. Но так оно и будет, поверьте. Прямо сейчас наш добрый друг Эзилриб сидит на самой высокой смотровой ветке Великого Древа, чтобы первым приветствовать приближение вашего нового — настоящего! — короля.
— Ч-что? — хором переспросили друзья.
— Как это понимать? — спросил Копуша. — Вы — наши настоящие и единственные короли! — воскликнул он.
Копуша всегда был самым рассудительным из друзей, поэтому и сейчас не удержался от размышлений вслух:
— И вообще, что значит — «настоящий король»? Вы всегда были верными и доблестными монархами!
Борон и Барран тихонько засмеялись.
— Я же говорил тебе, дорогая, что Копуша обязательно заспорит, когда услышит о «настоящем» короле! — с трудом повернул голову к подруге Борон. Барран в ответ еле слышно закурлыкала, как делают совы, когда их что-то смешит.
— Вы правы, друзья. Мы были верными, но мы не были избраны на царствие так, как первый король Хуул. Мы были всего лишь управляющими, стражами и хранителями царства.
При этих словах оба монарха слабо закивали головами.
— Но вы же не верите во все эти легенды об Угле Хуула! — воскликнул Мартин. — Это же просто легенды!
Но Сорен не готов был согласиться с другом. Ему ли не знать, что в легендах о Хууле никогда и ничего не было «просто»! Неприятное словечко «просто» гасило огонь правды и убивало веру в чудо.
Голос Борона зазвучал с неожиданной силой:
— Разве не благодаря этим легендам закалились наши желудки и обрели крепость сердца? Легенды отличают цивилизованный мир от нецивилизованного. Сегодня ночью произойдет великое событие. Пророчество исполнится. С минуты на минуту юная сова вновь обретет Уголь Хуула…
В зале парламента воцарилась ошеломленная тишина. Даже для Сорена слова умирающего монарха прозвучали громом среди ясного неба. Это было невероятно. Неслыханно… Согласно все тем же легендам, прошла тысяча лет с тех пор, как добрый король Хуул похоронил свой Уголь и вознесся в сияющую Глаумору.
— Как только Уголь будет возвращен, мы умрем, — прошелестела Барран слабеющим с каждой секундой голосом. — Так предсказано. Да, друзья мои… Я знаю, вам будет недоставать нас, но прошу вас, не горюйте! Это будет миг великой радости… Наше… — она с усилием перевела дух и глотнула воздух.
— Наше дело… — еле слышно подхватил Борон, — на земле… закончено. Благослови вас Глаукс, дорогие…
Обе совы одновременно испустили дух и умерли. Легкий ветерок пролетел по залу заседаний парламента: это души умерших монархов вознеслись в небеса.
Прощальная церемония состоялась сразу после кончины Борона и Барран.
Сорен вернулся в свое дупло. Его жена, очаровательная сипуха по имени Пеллимор или Пелли, как ее звали все друзья и знакомые, сидела на яйцах. Прошлым летом Сорен спас Пелли из лесного пожара, разразившегося в царстве Амбала. Их встреча была нисколько не похожа на любовь с первого взгляда, ибо сначала Пелли чуть не убила Сорена, приняв его за воина из армии Чистых. Угадайте, что убедило ее в том, что перед ней не враг? Прочитанная Сореном песнь из Огненного цикла!
Сорен до конца дней не забудет, что сказала Пелли, когда он закончил: «Весьма подходящий выбор репертуара, учитывая сложившиеся обстоятельства!» — вот что сказала ему прекрасная спасенная.
Обстоятельства и в самом деле были весьма горячими: вокруг Сорена и Пелли с гудением бушевало пламя, а полные сока деревья то и дело взрывались с оглушительным грохотом.
Сорен был восхищен отвагой незнакомой сипухи, которая сначала яростно сражалась с ним, а потом нашла в себе силы хладнокровно шутить посреди неистового пожара. Так или иначе, дружба Сорена и Пелли началась с литературы.
Пелли знала наизусть все легенды, но не умела читать. Сорен взялся ее научить, и она оказалась очень способной ученицей. Сорен и Пелли проводили много часов в библиотеке, и вскоре пылкая любовь к книгам уступила место еще более пылкой любви друг к другу.
— Никаких изменений? — спросил Сорен, влетая в дупло.
— Никаких, — покачала головой Пелли.
— Хочешь, я сменю тебя ненадолго?
— Нет. Лучше выкладывай, что тебя беспокоит.
— С чего ты взяла?
— Сорен, я всегда вижу, когда ты чем-то взволнован. У тебя ужасно смешная привычка теребить бахромку на левом крыле! Признавайся, в чем дело.