Изгнанники
Шрифт:
Де Катина вообще трудно удивить, но и он был несколько озадачен, когда дама, упоминаемая старым вельможей в преувеличенно почтительных выражениях, оказалась настолько же похожей на настоящую индеанку, насколько зал с балдахином — на французскую ригу. Правда, на ней был лиф из ярко-красной тафты, черная юбка, башмаки с серебряными пряжками, а у пояса висел на серебряной цепи флакон с душистым мускусным шариком, но цвет лица этой женщины напоминал кору шотландской сосны, а крупный нос и резкий рот в соединении с висевшими вдоль спины двумя косами жестких черных волос не оставляли ни малейшего сомнения в ее происхождении и расе.
— Позвольте
— По крайней мере, оставьте здесь вашу Белую Лилию, — произнесла темнокожая принцесса на превосходном французском языке, сжимай своими медно-красными пальцами белоснежную руку Адель. — Мы сбережем вам ее до весеннего таяния льда, новых листьев и ягод.
Искренние слова хозяйки произвели на де Катина больше впечатления, чем все предостережения вместе взятые, слышанные им до сих пор. Конечно, уж она-то более других должна понимать грозные знамения времени.
— Не знаю, что и делать? — отчаивался он. — Я должен идти, и тем самым волей-неволей принужден подвергать Адель опасностям. Я с радостью перезимовал бы здесь, но, даю вам слово, не могу выполнить этого.
— Дю Лю, вы можете помочь нам, — обратился де ла Ну к лесному бродяге. — Что вы посоветуете моему другу, раз ему во что бы то ни стало необходимо пробраться в английские колонии до наступления зимы?
Мрачный, молчаливый пионер задумался над вопросом, поглаживая бороду.
— Есть только один выход, — наконец проговорил он, — да и то рискованный. Леса безопаснее реки, так как прибрежные тростники кишат спрятанными челноками. В пяти милях отсюда находится форт Пуату, а в пятнадцати — Овернь. Завтра мы пройдем лесами до первого укрепления и посмотрим, безопасно ли там. Я отправляюсь с вами и даю слово, что если ирокезы уже в Пуату, то Грейсолон дю Лю узнает это. Мадам мы оставим здесь и, если окажется, что все обстоит благополучно, вернемся за ней. Таким же образом мы попадем и в Овернь, а там придется подождать, пока не узнаем, где военные отряды индейцев. Я думаю, мы разнюхаем это довольно быстро.
— Как? Вы хотите разлучить нас! — вскрикнула пораженная Адель.
— Так лучше, сестра моя, — подтвердила Онега, ласково обнимая ее. — Ты не знаешь всей опасности, а мы хорошо ее понимаем и не в состоянии подвергать ей нашу Белую Лилию. Ты останешься здесь и будешь радовать нас, пока великий вождь дю Лю и французский вояка, твой муж, и старый воин, по виду столь суровый, и другой вождь, похожий на дикую серну, не пройдут по лесам и не посмотрят, можно ли твоей ноге ступить на лесные тропинки.
Наконец все было решено и Адель, несмотря на все возражения с ее стороны, была оставлена на попечение хозяйки «Св. Марии», а де Катина поклялся немедленно вернуться за ней из Пуату. Старый вельможа с сыном охотно приняли бы участие в этом предприятии, но на них лежала ответственность за участь своего поместья и всех находящихся под его защитой, к тому же, в лесу незначительной горсточке людей грозила меньшая опасность,
От Ла-Ну до Пуату было только двенадцать миль, но по лесу, когда приходилось пересекать речки, обходить обросшие тростником озера и отыскивать зыбкие тропинки там, где рис подымался выше человеческого роста, а ветви ольховника сплетались в непролазную чащу, — расстояние было вдвое больше. Лазутчики шли гуськом: дю Лю впереди, быстрыми, бесшумными шагами дикого зверя, наклонясь вперед, с ружьем наготове, обводя окрестность зорким взглядом темных глаз и чутко всматриваясь по сторонам, замечая все: от малейшего следа на земле или пне до движения каждого зверя или птицы в кустарнике. За ним двигался де Катина, потом Эфраим Савэдж и последним замыкал шествие Амос; все осторожно озирались, с ружьями наготове. К полудню они прошли уже более половины пути и остановились скромно позавтракать хлебом и сыром, так как дю Лю запретил им разводить костер.
— Ирокезы еще не дошли досюда, — прошептал он, — а все же я уверен, что они перебрались через реку. Ах, губернатор де ла Барр не ведал, что творил, раздражая этих людей, а добрый драгун, присланный нам королем, знает и того меньше.
— Я видел их в мирной обстановке, — заметил Амос. — Я торговал с онондаго и в стране сенеков. Они изумительные охотники и храбрые люди.
— Стрелки они прекрасные, это верно, но люди-то как раз и являются той дичью, за которой они любят больше всего поохотиться. Я сам водил их скальпирующие отряды, но также и сражался против них, а потому могу засвидетельствовать вам, что если из Франции приезжает генерал, едва знающий, что в битве надо стоять спиной к солнцу, то ему придется скоро убедиться, что от этих дьяволов ничего не добьешься. Поговаривают о том, чтобы сжечь их села. Это так же умно, как, разоривши осиное гнездо, считать, что истреблены все осы. Вы из Новой Англии, месье?
— Мой товарищ оттуда, я же из Нью-Йорка.
— Ах, да. По вашей походке и взгляду я должен был бы сразу сообразить это, ибо вы в лесу как дома. Люди из Новой Англии плавают по водам и больше любят бить треску, чем оленей. Может быть, поэтому у них такие печальные лица. Я плавал по океану и помню, что и мое лицо было тогда тоже невеселым. Ветерок дует чуть-чуть, а потому нам можно рискнуть закурить трубки. Мне случалось наблюдать, как при хорошем ветре зажженная трубка притягивала вражеский отряд за две мили, но сейчас деревья задерживают запах, а носы ирокезов менее чувствительны, чем у миу и дакотов. Да поможет вам бог в случае войны с индейцами. Это скверно для нас, но для вас будет в тысячу раз хуже.
— Почему же?
— Ясно, мы с самого начала сражаемся с индейцами и никогда не забываем о них при возведении построек. Видите, как вдоль этой реки каждый дом, поселок взаимно поддерживают друг друга. Но у вас… клянусь св. Анной из Бопре, у меня зачесался мой скальп, когда, придя к вашим границам, я увидел уединенные домики и небольшие просеки в лесах… и на двадцать миль в окружности никакой помощи. Война с индейцами — чистилище для Канады и ад для английских колоний.
— Мы друзья с ними, — возразил Амос, — и не стремимся расширять оружием территорию Новой Англии.