Изгнанные в облака
Шрифт:
– Я не пойду никуда. Если мои родители живы, они придут сюда. Мой долг ждать их и надеяться на чудо.
– Но…– я замер, не в силах вымолвить ни слова.
Щенок вдруг заскулил. И прижался теснее к девочке. Мы оглянулись.
– Я решила называть ее Фью, – сказала Зети. – Я с тобой согласна – Баша – дурацкое имя.
***
Ночью я проснулся от того, что луна светило прямо в лицо. Я увидел силуэт Зети, ее дыхание согревало комнату, разметавшиеся волосы казались ночным водопадом. Я увидел, что ее лицо засветилось. Также как лицо Фью. Я поднялся, заставив недовольно заскулить пса, заснувшего около меня. Подошел к окну. На душе скребли кошки.
Глава 4
Выстрел. Я вскочил. Во дворе элеватора кружили мотоциклы. На бетонной площадке уже выстроились полукругом машины – древние электрокары, покрытых пылью и зеленым соком растений. Мотоциклы газовали, и грохот их моторов заставлял дрожать стекла на нашем этаже.
Обеспокоенная Зети протерла глаза и приподнялась. Реснички запорхали точно бабочки.
– Кто это? – спросила она.
Я пожал плечами.
Девушка подошла и припала к окну. Аромат ее волос накрыл меня с головы до ног.
На площади стоял парень в черных очках. Сквозь белую обтягивающую майку рвались мышцы. Аккуратная стрижка напоминала ирокез. Он подносил ко рту рацию и вглядывался вдаль. Подбородок возделся, демонстрируя, что его обладатель необычайно высок. На голову выше всех остальных.
Вдруг к плацу в середине двое мужчин в банданах из машины выволокли двух полных женщин, связанных скотчем. Их бросили на бетонную площадку на колени. Впрочем, парень в черных очках не обращал на них никакого внимания.
К парню в очках подошел толстый мужик в цветной рубашке и шортах. Через плечо у него висел карабин. Смех пробирал его всего. Явно жизнь удалась.
Снизу начали раздаваться их голоса. Послышался раскатистый смех.
Зети повернула ко мне обеспокоенное лицо.
– Это мародёры, – сказал я.
Только сейчас я почувствовал смрад, что шел от трубы отопления. Щенок затявкал, словно почувствовав опасность. Человек в очках, словно почувствовав наш взгляд, поднял голову наверх. Я нагнулся, увлекая Зети.
– Нам нужно на крышу, – девушка расширила глаза. Бери ребенка, а ты рюкзаки.
Я побежал по коридору, держа в руках Фью, которая начала протирать глаза.
– Куда мы в такую рань, придурок, – девочка недовольно оглянулась по сторонам. Я невольно раскрыл рот от удивления.
Наверх вела вертикальная железная лестница. Она заканчивалась люком. Малышка охотно поползла по лестнице наверх передо мной. Я толкнул люк. И он не думал поддаваться.
– Сильней толкай, – прошипела Зети. – Он тяжелый.
Словно атлант я, согнувшись в три погибели, уперся ногами и тогда чугунный люк со скрипом откинулся. Фью ловко наступив мне, на плечо оказалась на крыше. Я поднялся следом.
То, что я увидел на крыше, меня поразило. Шезлонги, бар, навес, террасная плитка.
– Оставайся здесь, не уходи, – крикнул я.
– Мой щенок, – возмущенно вскрикнула она.
– Твой щенок пошел загорать.
Затем устремился назад. Зети с трудом поднялась на пару ступенек, не в силах поднять мой рюкзак.
Я ухватил оба рюкзака в одну руку и начал подниматься. Я выкарабкался наружу первым, а затем подал руку Зети.
И в это время на лестничной площадке показались люди. Я заметил одного из них – зеленые волосы, татуированные синие руки. Он открыл рот, а затем быстро побежал наверх. Он посмотрел мне в глаза. В этот момент они мне показались самыми круглыми вещами на свете. Два круга белых, и два пепельно-черных. И сейчас они вперились в меня и даже не моргали. И это продолжалось несколько секунд. Однако пистолет в его руках, так и не выстрелил. Его очаровал этот моментом. Не каждый охотник готов к тому, что когда подойдет к озеру он увидит уставившегося ему в глаза жирного оленя.
Я смотрел ему в глаза и закрыл люк.
– Засов, – крикнула Зети.
Последний элемент со скрипом заехал в паз. Я откинулся на теплую крышу, вздрагивая и вытирая пот. А потом раздались гулкий удар, от которого люк начал вздрагивать. Через некоторое время стуки прекратились.
***
Так мы оказались в добровольной ловушке. Выдержанной в стиле ресторана. Где-то даже цвели фикусы. На резных балясинах беседки сидели воробьи. Я сел за один из столов. А затем положил на него обрезок трубы, обнаруженной перед баром. Мои спутники последовали моему примеру.
– Кто это придумал? – перевел я дух.
– Здесь папа проводил время, – Зети обхватила руками щеки, а затем покопавшись в рюкзаке наполнила стакан с кефиром Фью. – А потом он помышлял сделать на крыше убежище, что-то вроде крепости.
– Можно еще, – сказала девочка и протянула стакан. Зети начала набирать ей кефир.
– Это настоящая крепость, – заметил я. – Вот только они нас заметили. И это плохо.
Мгновение спустя раздался еще один стук в люк. Сначала настойчивый, а потом требовательный. Впрочем, стуки стихли очень быстро.
– Прости, – Зети понурила голову. – Ты говорил, что они придут, а я не послушалась.
– Не переживай, – заявил я, поигрывая черенком. – Никто сюда не сунется.
Стрекот прервал наш разговор. Над нами завис дрон. Огромный серебристый он уставился на нас своим красным глазом – камерой. Где-то внизу раздались окрики. Я поднял кружку со стола и спрятал ее за спину.
А потом начал подходить к дрону.
Крики внизу раздавались все сильней и сильней. Я увидел, что окуляр камеры смотрит на девушку.