Изгнанные в облака
Шрифт:
А потом раздался выстрел.
– Лежать сукины дети, – раздался в белой мгле голос старика. Теперь он король. И он правил этим балом. Он стал роком, что решал, кому жить из мерзавцев, а кому отправиться на свидание с червями.
Кто-то издал вопль. Я упал на землю, пытаясь усиленно моргать. Но все напрасно.
А затем я почувствовал, как кто-то сильный схватил меня за плечо. Мои ноги едва касались земли. Я упал внутрь и почувствовал запах кожи. Дверь за мной закрылась. Кто-то сел рядом со мной. Скулеж щенка.
Выстрел. Еще выстрел и еще. Как будто, где-то далеко. Все что я видел перед собой белое пятно.
***
Мысль, что я ослеп, заставила меня кричать. Я нагнулся и начал блевать.
– Я ослеп, – жалобно прокричал я и заплакал.
Я услышал, как утробно плачет Зети.
– Не ссы, сейчас все пройдет, – раздался громоподобный голос старика.
Зрение ко мне начало возвращаться. Я увидел черную обивку кресел.
Рядом со мной сидела Зети. Вся пунцовая. Впереди на сиденье, держа перед собой щенка сидела Фью, также вытирая слезы. Между сиденьями примостился автомат одного из мародеров.
Старик азартно вел машину и ругался. Щенок ему аккомпанировал.
– Да заткнись ты скотина такая, – крикнул старик и щелкнул его по носу. Слух вернулся тоже.
Я испуганно оглядывался по сторонам. А затем украдкой вытер слезы. Оглянувшись, я увидел, что преследователи остались далеко позади.
– Что произошло? – спросил.
– Я старый стал, чтобы воевать, – он оглянулся и, азартно вцепившись в руль, дал по газам. – Ублюдки.
– А чем вы их ослепили? – спросил я.
– Что?
– Я говорю, чем ослепили?
– Ну, как тебе сказать, – старик пожал плечами. – Световая граната. Стилизованная под сигарету.
Он вынул «сигаретный короб» из кармана куртки и кинул в бардачок.
– Они будут нас преследовать? – спросил я, вглядываясь вдаль. Долину скрывали снежинки.
– Я убил вожака, – старик помолчал. – Надо было конечно всех…убить. Но если я правильно понял, этот Мандр был вожак. После его смерти банда будет обескуражена и занята новыми выборами. И новый вожак решит, что смерть его предшественника, это результат его недальновидной политики. И поведет свое стадо в другое место.
Я оглянулся на Зети.
– С тобой все в порядке? – спросил я Зети.
– Да, – сухо ответила девушка и отвернулась. – Это были всего лишь люди. Я думаю, что тебе сейчас хуже, чем мне.
Чуть позже она глубоко заснула в объятьях Фью. Я же смотрел на нее украдкой.
Глава 6
Старик говорил на пунтлике – всемирном языке с некоторым акцентом. Впрочем, как и все пожилые люди, что когда-либо разговаривали на языках своих матерей. А потом начали изучать один язык. В принципе это не бросалось в глаза.
На краю крутой сопки, профессор остановился. Он вылез из машины и вздохнув начал вглядываться в горизонт. Автомат шел старику. Сейчас он опирался на него, любуясь искрами от огня. Облик этого седовласого старца кричал таким мужества, что я даже не заикнулся о том, что огонь может привлечь роптов.
– Трудно даже представить, чтобы мы делали без вас, – сказала Зети. – Вы наш добрый ангел.
Профессор заулыбался.
– Знали бы они, как много я много я имел дел с поддонками, то, наверное, они бежали без оглядки… Кстати, что у вас за проблемы с этими типами?
– Ничего, просто мы спрятались на крыше, – я смотрел в горизонт. – Они требовали спуститься, а потом начали вырезать сваркой люк на крышу…
Старик не слушал меня. Вместо этого он прикрыл глаза.
– Надо было отдать бабу, побаловались и отпустили бы, – старик чихнул.
– Что? – возмущенно воскликнула Зети, и плотно сжав губы процедила. – Ваши манеры опережают ваш язык на полкорпуса.
Старик развел руками. А потом уставился на меня своими хрустальными глазами.
– Мне нужно сделать небольшую операцию.
– Операцию, – поразился я. Оглянулся. Вокруг ни души.
Зети и Фью стояли в тени машины.
Старик пошел к машине. Он достал и расстелил на земле клеенку. Рядом он разложил какие-то инструменты – ножницы, скальпель, нитка с иголкой. И сам сел на нее сверху.
– Дамы отвернитесь, – велел профессор. Девочек не пришлось долго уговаривать.
Старик повозил пятой точкой по клеенке.
А потом отогнул свою рубашку. Живот красный и опухший. В районе пресса торчала шишка. Она явно выделялась.
– Что это, волынка меня разрази, – вскричал я.
– Манакский червь. Держи, – профессор протянул мне скальпель.
– Что? О нет, я не притронусь, – вскричал я.
– Слушай гад ты эдакий, если ты мне сейчас не вырежешь эту тварь, я подохну. Ты понимаешь. А если я подохну, то наши добрые друзья нас догонят.