Изгои Интермундуса
Шрифт:
Я покачала головой, но отвернуться не смогла. Мне было стыдно, и я не хотела причинять папе боль. Вместо этого я смотрела, как последние лучи окрашивают волосы короля Велиуса в цвет, напомнивший мне вино «Фламмеус», рецепт которого поколениями хранит Семья Секстус Игнеус.
– Ты пойми, – начал он. – Как твой отец я счастлив за тебя и Теона, но я ведь еще и король, а устои нашего мира не приемлют ваших отношений…
– Но папа! – возражаю я. – Я не могу отказаться от него из-за каких-то глупых предрассудков!
–
– Я справлюсь, – упрямо пробормотала себе под нос.
– Дочка… – вздохнул папа, коснувшись моего плеча, – ты не совсем понимаешь, что значит быть «связанным». От этого чувства, соединяющего две души, невозможно избавиться, это великий дар, но он может принести боль, если ты попытаешься противиться ему. Я не хочу, чтобы мое дитя страдало… Прошу тебя набраться терпения и немного подождать. Если ты искренне желаешь быть с Теоном, я уверен, что Исток дарует вам счастье…
Просыпаюсь от приглушенного стука, отдающегося у меня в ушах: тук, тук, тук. Глухой, глубокий, казавшийся таким родным... Еще не открыв глаза, чувствую тепло на своей коже, как будто чья-то рука легла мне на спину. Страх перед неопределенностью холодком пробегает по моей спине, и вместо того, чтобы открыть глаза я еще сильнее зажмуриваюсь.
– Не бойся, я с тобой… – шепчет низкий голос с чуть дрожащими бархатными нотками. Непривычно нежный.
Объятья становятся крепче, видимо тот, кто обнимает меня, почувствовал мою дрожь. Знакомый голос отзвуком отдается в моей голове, а вместе с ним осколок не моей мысли:«…потому, что я обещал».
– Теон?! – я резко присаживаюсь на кровати, рефлекторно потянув на себя одеяло, при этом обнажив своего подставного старшего брата.
– Дея, что с тобой? – он пытается обнять меня, но я шарахаюсь и, потеряв равновесие, падаю с кровати.
Ошарашено таращусь на Теона снизу вверх, в то время как он остается совершенно спокойным. Виденный мною сон начисто испаряется из памяти.
– Не ушиблась? – интересуется он.
– А… Н-нет… – бормочу я, стараясь не следить за тем, как его пальцы не спеша застегивают пуговицы на полосатой рубашке.
– Что тебя смущает? – спрашивает он, видимо заметив, как я покраснела.
– А мы не…? – осекаюсь, не будучи уверенной, что стоит продолжить свою мысль.
– О чем…? А….! – удивленное выражение на его лице сменяется, пронзенное лучом озарения.
Заметив, что от неопределенности его слов, я снова смущаюсь, уставившись на ляпистое покрывало, мертвой тушей лежащее на полу, Теон смеется. Когда приступ смеха его отпускает, он качает головой, что тоже вносит не так много ясности: либо это ответ «нет», либо он не может понять, почему я веду себя так по-детски.
– Что?! – разозлившись, резко встаю, но вспомнив о своем неподобающем виде, а точнее: о шелковом пеньюаре на тонких лямках, пытаюсь укутаться в одеяло, что оказалось на полу вместе со мной. Снова потеряв равновесие, чуть не падаю обратно на кровать, но руки Теона не дают мне этого сделать.
– Ты как ребенок, – вздохнув и убедившись, что я нахожусь в вертикальном положении, Теон выходит из комнаты.
– Но как? – я не могу понять, почему сегодня я проснулась в комнате Теона. Неужели он решил подобным образом подшутить надо мной? – Но нет! Это тебе с рук не сойдет!
Преисполнившись решимости и отбросив одеяло, направляюсь на кухню, где Теон спокойно пьет свой утренний кофе.
– Как все это понимать?! – налетаю я на него, для пущей наглядности ударив ладонью по столу.
– О чем ты? – удивленно вскидывает брови он, отхлебнув из чашки, но я замечаю озорные искорки в его темно-синих глазах, и это меня очень злит.
– Сам знаешь о чем! – резко опускаюсь на стул и, в отместку за его насмешливое поведение, хватаю из его рук дымящийся напиток. – Я привыкла просыпаться в своей постели.
– Хм, – многозначительно ухмыляется Теон, доставая другую кружку.
– Хочешь сказать, что я сама к тебе пришла?! – отвечаю я вопросом на его хмык.
– Да, – бросает Теон, готовя вторую чашку кофе.
– Т-то есть как? – дрожащим голосом спрашиваю, борясь с желанием ударить этого циника чем-то тяжелым.
– А вот так! – Теон разводит руками. – Ты ведь ходишь во сне забыла?!
– Честно? – теряюсь я, не ожидав такой резкой смены настроения.
– Magus tenebrosus! [Magus tenebrosus - темный маг (лат.)] – Теон, потеряв терпение, резко встает, развернувшись к окну. – Почему ты не можешь просто поверить мне! Тебе, что, нравиться выводить меня из себя?! Вчера ты… ты была…
Теон сбивается, развернувшись ко мне. Его губы беззвучно шевелятся, словно он хочет что-то сказать, но нечто мешает ему.
«Вчера… Что было вчера?»,– проносится у меня в голове так, словно кто-то кидает в меня острым кинжалом.
– ...просто невыносима! – заканчивает он, снова отвернувшись от меня.
Я не помню целый день из моей жизни. Такого еще не было. Да и как такое вообще возможно? Последнее, что я помню – буквы, написанные убористым почерком. Эти буквы, сложившись сначала в слова, а потом – в предложения, словно осколки темно-синего стекла вонзились в мое сознание, причинив боль и лишив чувств. Я потеряла сознание, читая личные записи Теона. Может, он заколдовал свою тетрадь так, чтобы никто не смог прочесть ее? Кто знает... Но в его записях не было совершенно никакого смысла. Все то, о чем он писал, не происходило, ведь он писал обо мне и о тех временах, когда замок на Холме Времен был цел. Но тогда я еще не была знакома с ним. Впервые я увидела его...
– Дея...? – услышала я голос позади себя.
Пелена слез размывала резкие очертания изуродованного города у подножия холма, крики горожан сливались в один непереносимый гул, а пустота в душе была просто невыносимая. Вдруг некто коснулся ладонью моего плеча, и я резко обернулась. На секунду мне показалось, что души тех, кого я обрекла на смерть, пришли за мной. Но это был всего лишь незнакомый юноша.
– Дея... это же я... Что с тобой? – он потянул ко мне руки – еще немного и его ладони коснуться моих плеч.