Изгои Интермундуса
Шрифт:
– Да, – улыбнулся Эмрис в ответ на мою улыбку и вернулся к поиску клада в куче песка у кромки воды.
– Здравствуй, Теон, – услышал я низкий голос позади себя.
– Глиндр, – кивнул наконец-то пришедшему другу.
– Ты пришел меня поздравить, или что? – поинтересовался он, скользнув взглядом по моему двоюродному брату.
– Просто поговорить, – ответил я.
–
– Тоже не одобряешь, да? – спросил я, не сводя с Глинда изучающего взгляда, ища хоть какие-нибудь изменения. По мне, как был заносчивым принцем, так и остался.
– Никто не одобрят, – признался он. – Ты знаешь, никто не завязывает отношения, все ждут образования Septimus Sensu – это многовековая традиция. А если кто и нарушает ее, то не заявляет об этом каждому встречному, такие отношения лучше держать втайне от других. К тому же, ты – сын Советника Ифора, наследник одной из Семи Семей. Проблем бы не было, если бы ты выбрал объектом любви менее знатную девушку или даже простолюдинку, но нет! Ты обратил свой взор на королевскую дочь!
– Если бы мне были нужны нравоучения, я бы пошел прямиком к собственному отцу, – хмуро заметил я, начиная сожалеть о том, что вообще пришел. – И, кстати, я не вижу Азэр. Где она? Я думал, Связанные не могут друг без друга...
– Не глупи, – снисходительно улыбнулся Глинд, его спокойствие немного пугало. – А как, по-твоему, главы Семей съезжаются на все сезонные собрания или ходят в военные походы? Конечно, то чувство, когда находишься на расстоянии от своей половины, не из приятных, но не смертельно. Хотя, дед говорит: все зависит от силы Связи или что-то в этом духе. И к тому же, сделать талисман, облегчающий это состояние, легче легкого.
– И каково это? – спросил я.
– Как будто заново родился, – блаженно вздохнул Глиндр, подставив лицо угасающим солнечным лучам. – Никогда прежде не чувствовал себя таким живым, мир словно приобрел пурпурно-лиловый оттенок мечты.
– Не знал, что ты романтик, – ехидно заметил я.
– Так что тебе нужно? – спросил Глинд, опомнившись – Хоть я и стал Главой Четвертой Семьи и обрел Septimus Sensu, о самой Связи я знаю еще меньше, чем ты и не знаю, как тебе помочь. Если ты хочешь каким-то образом повлиять на решение Истока...
– Нет, – прервал его я, – я не питаю таких нелепых иллюзий. Единственное мое желание – быть с ней.
– Но... – начал Глинд, – тебе стоит подождать. Быть может...
– Я уже устал ждать и надеяться! – вскипел я. – Мне не нужен никто, кроме нее! Скоро мне исполнится 21 год, и когда взойдет 252 луна, выбора у меня уже не будет, меня подчинит какая-то древняя магия! А если я свяжусь с другой, то забуду ее?! Этому не бывать! Раз так, я лучше сниму оковы этой древней магии с нас обоих...
– Неужели, ты... – лицо Глиндра прояснилось: он понял, – хочешь найти способ избавиться от Septimus Sensu, пока она еще не возникла, пока магия еще спит внутри вас? – я кивнул, а мой друг задумчиво потер подбородок. – Тогда вам, скорее всего, придется...
– Стать людьми, – закончил я за него. – Поэтому я и пришел к тебе. В хрониках о твоем предке, Гандизалве – том самом, что остановил потоп в Лунной Столице – говорилось, что он владел или видел – не знаю – книгу Истока. Ты что-нибудь об этом знаешь?
– Теон, это не...
– Теон, проснись, – зовет чей-то ласковый голос. – Досчитай до десяти – расскажи мне свои сны.
– Помню, в детстве, мы играли в эту игру, – отзываюсь я, потирая глаза. – Притворялись, что уже обладаем Septimus Sensu, и пытались угадать мысли друг друга.
– Я тоже это помню, – тихо шепчет Дея, коснувшись ладонью моего лица.
Она сидит на подлокотнике кресла и улыбается так, словно все ее мечты разом сбылись.
– Тео, – произносит она мое имя, будто пробуя его на вкус.
– У тебя что-то болит? – интересуюсь я, вставая. – Что случилось?
– Не знаю, – признается она, задумчиво накручивая длинную прядь на палец, и тут, вскакивает, как будто вспомнив о чем-то. – Это ведь неважно, главное мы вместе...
С этим словами она делает шаг и обнимает меня, положив голову мне на плечо. И я чувствую, что это необычное простое дружеское объятие, и это ощущение возникает не из-за Septimus Sensu – странно, но сейчас Связи как будто и вовсе не существует: то, как Дея прижимается ко мне, не оставляет никаких сомнений. И словно в ответ на мою догадку, она поднимает голову и тянется, чтобы...
– Дея, что происходит? – спрашиваю я, отстраняясь, а Дея начинает озадаченно озираться по сторонам.
Как-то странно все это. Она выглядит так, словно никогда и не было этой пропасти между нами, словно она не сторонилась мне эти триста лет, словно опять была прежней.
– Дея? – удивленно спрашиваю, проведя большим пальцем по ее подбородку.
– Что? У меня что-то с лицом? – улыбается она.
– Нет... – медленно притягиваю девушку к себе и совершенно забываю о боли всех этих лет и о нависшей над нами угрозы. Обо всем, что так неважно, когда я могу чувствовать тепло желанного тела... Но ее немного озадаченный, с примесью легкого испуга, голос возвращает меня в реальность.
– Теон, а что это за странное место? – спрашивает она, все еще оставаясь в моих объятиях.
– Учительская, – отзываюсь я, не совсем поняв, к чему был этот вопрос.
– Такое странное место, и свет режет глаза, – жалуется Дея, окинув комнату взглядом.
– Мы ведь школе, – отвечаю я.
– В школе? – переспрашивает Дея, чуть нахмурившись.
– Да. Здесь учатся людские дети, – напоминаю я, чуть улыбнувшись. Сейчас она рассердится и скажет, что отлично знает, где находится, и ей не нравится, когда я умничаю.