Изгой, Крах Советской империи
Шрифт:
Прошел слух, что на Манежной площади замечено движение танков с замазанными
номерами. Раз пошли на такое, то будут не только запугивать, но и действовать. По
мнению людей на набережной, бронетехника направляется к парламенту.
– Земля слухами полнится, – хладнокровно прокомментировал это известие Алекс.
Он привык ждать подходящего часа для выполнения приказа, мог часами сидеть,
глядя в окуляр снайперского прицела,
нынешней ситуации и полная неопределенность впереди его тяготили, рождая в уме
неблагонадежные мысли. Если там, наверху играют в кошки-мышки, то должен ли он
слепо потакать указаниям свыше?
Народ с готовностью ждал обещанного момента. Часть «демонстрантов»,
доведенных до «кондиции» алкоголем, расходиться не желала. Другие – и их было много
больше – чувствовали остроту момента, понимали, что именно их руками творится сейчас
история, не могли покинуть поле боя. Война уже идет: столкнувшись два времени – старое
и новое – не могли уже разойтись в разные стороны.
Бом-бом!
Победитель будет один!
Вступил в силу комендантский час.
* * *
«На час ночи намечено блокирование Дома правительства спецназом. Охрану будут
обеспечивать около двух тысяч организованных защитников, среди которых триста
вооруженных профессионалов», – заявил перед депутатами РСФСР министр обороны
Константин Иванович Кобец.
Не исключается и возможность применения психотропных средств.
* * *
Алексу впервые более чем за сутки дали возможность отдохнуть. Несомненно, он
был профессионалом, но никто в Доме Советов этого пока не знал. Иначе…
* * *
Он стоял в уже знакомом кабинете перед пустым столом с несколькими телефонами и
листками бумаги. Дверь в смежную комнату была открыта, и оттуда раздавался легкий
шорох, кряхтение и чей-то приглушенный шепот. Полумрак по-прежнему рассеивался
свечением голубого экрана, а в комнате горели три неоновые лампы под потолком.
Ему даже не предложили присесть, как раньше, а бесцеремонно доставили в кабинет.
Сейчас же он стоял и оглядывался, предоставленный собственным мыслям, предвкушая
бурю.
Приземистый хозяин сменил свой костюм на свитер и потертые джинсы и выглядел
заправским дачником. От официоза не осталось и следа, но спокойнее не стало. Казалось,
атмосфера вокруг сгустилась до состояния желе и гудела от напряжения. От гула
закладывало уши, на языке явственно ощущался металлический вкус адреналина. Вот он,
час расплаты. Халатность капитана сыграла с Алексом злую шутку.
Чиновник уселся в кресло и предложил присесть «гостю» на жесткий стул. Свет
погас, и зажглась настольная лампа, создавая иллюзию допроса. Может, он и дока в
политике и подковерных интригах, но играть в спецслужбы у «колобка» получалось слабо.
Хотя легче от этого не стало.
Алекс чувствовал, что голова его уже покоится на плахе. Неужели провал?
Из ящика стола чиновник извлек небольшую красную книжицу и покрутил перед
носом у Алекса, подтверждая опасения.
– Вам знакомо это?
Алекс пожал плечами. Оставалось только догадываться, как ксива капитана,
украденная у того из кармана ушлым вором, попала в руки крупного государственного
деятеля. Но сейчас перед ним стояла одна задача: вырваться из капкана, в который утерей
своего служебного удостоверения его загнал опекун и куратор.
– Отвечай! – хозяин кабинета развернул настольную лампу, ослепив Алекса, – я,
кажется, с тобой говорю.
Детский сад. Голос не гремел под сводами потолка, не срывался на крик, но змеей
заползал в душу, пробуждая забытые страхи. Наверное, с кем-то такой способ работает.
«Колобка» стоило бояться. Его розовых щек, глубоко посаженных поросячьих
пронзительных глаз, пухлых причмокивающих губ.
Ссутулившись в пучке света, Алекс втянул голову в плечи, лицо предательски
исказил испуг, сил хватило произнести только едва различимое:
– Нет, я не знаю… что это.
– Значит, не знаешь, да?
– Нет, и не понимаю причину разговора, – Алекс старался сохранить достоинство,
храбрился, но голос его дрожал. Он постепенно входил в роль.
– Кто твой друг? – злорадствовал чиновник.
– Какой?
– Вместе с которым ты был у меня.
Всем своим видом Алекс выказывал полное непонимание сложившейся ситуации.
– Нас было четверо…
Лампу опустили, и он увидел выражение лица своего собеседника. «Компенсирует
комплекс роста за счет социального статуса. Комплекс Наполеона», – пришла в голову
мысль.
Чиновник задавал вопросы один за другим, казалось, они напрямую не касались
происходящих событий, но уже через десять минут он считал, что знает об Алексе все. За