Изгой
Шрифт:
– А вы что, остаетесь в общаге?
– Да, буквально на пару минут. Напомню: сопротивление сломлено в буквальном смысле – почтенная публика лежит на полу со сломанными руками, а местами и ногами. Здесь очень важный воспитательный момент, ради которого, собственно, все и затевалось: я читаю речь, Ленка снимает. Потом мы мчимся к вам. Вы в это время примыкаете к засаде, которая к тому моменту уже успела там заскучать и лечь спать.
– Хе-хе...
– Нет, «хе-хе» – это если на самом деле так и будет. А может сложиться немного по-другому: к тому моменту
– Вот ни фига себе...
– Ага... В общем, тут уж – как фишка ляжет. Да, надо позиции заранее облюбовать, чтоб не кучковались, не демаскировали. Валера, будешь людей размещать, сразу предусмотри, что рядом с каждым бойцом засады встанет боец штурмовой группы.
– Хорошо.
– Саня, люди спешились, заняли позиции – оба микроавтобуса вот через этот пролом едут на эвакопункт, – Федя показал на схеме.
– Может, лучше оставить машины сразу за проломом? – предложил Усольцев. – Отработаем, сразу сядем и помчим?
– Во-первых, все не сядем – две тачки у нас остаются на эвакопункте. Во-вторых – и это главное, – враг не должен знать, что у нас есть транспорт для эвакуации. Мы типа банда: наскочили, побили, разбежались кто куда. Чтобы, когда начнут ловить, не рассматривали вариант организованной эвакуации.
– Ясно.
– Теперь вот еще что. Надо будет сразу назначить людей, которые проколют шины всем тачкам, на которых прикатит «Самооборона». Чтобы не кивали друг на друга, а конкретно – вот ты и ты. А перед этим надо будет одну тачку подогнать к забору и заблокировать пролом. Не исключено, что «Самооборона» с района будет подтягиваться партиями, – так вот, чтобы эти резвые хлопцы не ломанулись через пролом за нашими убегающими бойцами да не передавили всех на хрен.
– Понятно, – кивнул Усольцев.
– Валера, для этого тоже надо заранее поставить задачу. А то потом в спешке можно упустить.
– Да это те же самые люди будут. Подгонят, заблокируют, потом быстро проколют шины.
– Ну, смотри – но на всякий случай назначь резерв.
– Резерв для прокалывания шин? – Усольцев хмыкнул.
– Да, звучит глупо, но... Короче, ребята – везде должен быть резерв, двойное перекрытие задач, на случай, если основной исполнитель вдруг не сработает. Учитывайте это, когда будете раздавать задачи.
– Хорошо.
– Вопросы по вашим задачам?
– Охрана в общаге есть?
– Да, охрану беру на себя. Кроме того, там у нас сидит шпион. Он пасет обстановку и в нужный момент обозначит комнаты с «объектами». Еще будут ролик и снимки интерьера – попозже на почту пришлют, завтра с утра покажем, на ноутбуке.
– Все ясно.
– Ну вот, вроде бы по задачам все. Штурмуем общагу, по прибытии «Самообороны» гасим всех подряд, потом – бегом на эвакопункт, посадка, и уже в машине быстро снимаем толстовки, шапки, жилеты. Шапки, толстовки – уничтожить, жилеты потом сдать – «таблетка» будет стоять вот здесь, – Федя показал на схеме.
– «Таблетка»?
– Сейчас дойдем. Еще вопросы по задачам есть?
– Ожидаемое количество бойцов «Самообороны»?
– От двадцати до сорока. То есть двадцать примчатся быстро, еще столько же могут подтянуться чуть позже. В любом случае, работаем по первым прибывшим. Если в течение пяти минут больше никого не будет – валим оттуда. Потому что потом обязательно подключатся органы.
– Так... Значит, там тридцать, здесь от двадцати до сорока. А сколько всего будет народу от нас?
– Тридцать плюс тридцать, плюс шесть – наблюдатели и ГБР... Ну и – руководство – мы с вами. Грубо – семьдесят. Да, в микроавтобусах придется тесновато, но ничего, потерпят. У нас вон в маршрутках, бывает, и по двадцать катаются, и даже с авоськами.
– Зачем такая толпа? Штурмовая группа сама не справится?
– Чтобы создать явное преимущество. Штурм – внезапно, в комнатах, враг спит. А вот «Самооборона» – это уже совсем другой формат. Здесь они будут готовы к бою, работать придется на улице, так что места для «как следует развернуться» хватит. А пацаны там у них здоровые, сплошь спортсмены. Поэтому я и сказал: нам надо не просто шестьдесят всех подряд, а шестьдесят подготовленных бойцов. Юнг не брать, «патриотов» – ограниченно. Потому что мы там намеренно засветимся, и при разборках в первую очередь станут искать подозреваемых среди бывших членов «Патриота».
– Так... – Усольцев принялся усиленно морщить лоб. – Уже вижу проблему.
– Да, мы в курсе, – выступил я. – Поэтому есть просьба: обратиться к Московскому филиалу за помощью.
Легионеры переглянулись. Руденко вопросительно вскинул бровь, а Усольцев почему-то покачал головой и поджал нижнюю губу. У меня не было настроения разбираться во всех этих мимических нюансах, но я и без того понял: к Московскому филиалу они обращаться не собираются. Почему – это уже другой вопрос, но было понятно, что на этот вариант рассчитывать не стоит.
– Думаю, москвичей сейчас лучше не трогать... – немного поразмышляв, выдал Усольцев. – И вообще, мы это не озвучивали, но сейчас хочу уточнить: ты сказал «намеренно засветимся»... То есть вы подпишетесь за акцию?
– В каком плане? – не понял Федя.
– В смысле, возьмем ли мы на себя ответственность? – отреагировал я. – Ну, не знаю – если хотите, мы можем уступить вам это право совсем за небольшие деньги.
– Хе-хе... Нет, я серьезно.
– Конечно, возьмем, – успокоил легионных вождей Федя. – Мы в курсе – вы не любите выпячиваться.
– Так, ну и кто был под вашим началом?
– А зачем это?
– Ваш «биограф» будет активно освещать это мероприятие. Если она все мелкие эпизоды подавала с такой помпой, можно себе представить, какие танцы с бубнами будут вокруг этой акции. Ну и что она скажет – с кем вы штурмовали эту общагу?
– Эмм...
– Мы подумаем, – пообещал я. – Можете не волноваться: про вас не будет сказано ни слова.
– Нет, так не пойдет, – убежденно заявил Руденко. – Надо привлекать конкретную силу, которая может без проблем подписаться.