Измена. Дочь отца
Шрифт:
Выйдя из административного здания университета, Лиз вздохнула с облегчением. Она не нервничала так даже тогда, когда поступала на отделение психологии в свой универ. Слава богу, Лиз никогда не бросала английский. Это был небольшой пунктик в ее жизни. В школе оценки по другим предметам могли быть какие угодно, но только не английский. Лиз на этот предмет смотрела, как на некого божка, который поможет ей в жизни. От размышлений отвлекло бурчание желудка. Они опоздали, и пришлось добираться без остановки на перекус. Но никто не был расстроен. Тася недвусмысленно улыбалась, смотря на
Когда они остановились у одного из кафе, где преимущественно тусовались студенты и Марк пошел сделать общий заказ, она подсела к Лиз и сказала:
— Слушай, подруга. — На мгновение повисла неловкая тишина. — Я переезжаю в кампус на время учёбы. Так будет лучше. — Да они прямо заговорщики, какие то! Лиз округлила глаза от такой новости. Нет, конечно, она предчувствовала подобный разворот событий. Но надеялась, что Тася повременит и не бросит ее одну.
— Проще говоря, ты меня кидаешь. — Грустно улыбнулась Лиз.
— Я бы так не сказала. — Тася покосилась в сторону Марка. — Ты везучая. Такой парень, а ты еще выкабенивалась! Вы друг другу очень даже подходите. Запомни мои пророческие слова. — И девушки рассмеялись.
21. Оправданное беспокойство
— Итак, разбирайте свои задания! К следующей неделе, я хочу видеть ваши работы у себя на столе! Буду рад дискуссиям! — Объявил профессор и покинул аудиторию.
За эти полторы недели, Лиз обвыклась, и даже завела друзей. Было по — началу странно, когда к тебе просто подходят, здороваются и заводят разговор ни о чем. А потом… Ты узнаешь человека ближе, и начинаешь сам потихоньку открываться ему на встречу. Так Лиз начала дольше задерживаться в библиотеки, готовясь к новой лекции, у нее появилось много знакомых, чего не было дома. Она начала раскрывается словно цветок, которому требовалось больше воды. С Марком они встречались поздно вечером и ехали домой. Он тоже был уставший, но счастливый, как и она. Даже слишком. Он постоянно улыбался.
— Не переживай! — Похлопал Марка по плечу его знакомый. — Твоей девушке это необходимо. Общение придает уверенность в себе. А ты. Не смей ее ревновать! Иначе я подумаю, что ты не так уверен в себе, как кажешься на первый взгляд! — Испанец растянулся в своей белоснежной улыбкой, обнажая все тридцать два зуба. Уго был прав, Марк накручивает себя зря. У них с Лиз все замечательно, и живут они вдвоем, и уезжают вместе. Какая ревность к чертям собачьим? Если некуда девать избыток энергии, надо идти в спорт зал. — Ну, так что?
— Ты говорил про один хороший спорт — комплекс. Не покажешь?
— Конечно! Друг, как я рад, что ты вернулся! Просто не представляешь! — И Уго заключил Марка в крепкие дружеские объятия. По сравнению с ним, Марк казался, каким то кузнечиком. Уго же был ниже ростом, коренастый, но в тоже время подкаченный парень. Все девушки, что приходили на волонтерскую работу, больше любовались поджарым телом Уго, чем занимались реальным делом. А работы было много. Особенно сейчас. Психотерапевтов в колл-центре не хватало. Сезон депресника в самом разгаре. — Как насчет дружеского ужина?
— Я спрошу у нее, хочет ли…
— Спросишь?! Ууу…Друг, да тебе в сердце стрела попала, которую не вытащишь! Так и вросла! — Засмеялся Уго. На его голос обернулось сразу несколько молоденьких девушек волонтеров, а он беззаботно помахал им и послал воздушные поцелуи.
— Видела бы тебя Сара — голову с плеч снесла. — Усмехнулся Марк, вспомнив характер своей бывшей однокурсницы. — Ты бы рубашку на размер больше купил или джемпер одень хотя бы поверх.
— А что не так?!
— В зеркало смотрелся? Ты как будто лосины, а не рубашку на себя надел. В обтяжечку ходишь. Конечно, на тебя будут смотреть. Как тебя Сара еще не убила.
— Зато волонтёров пруд пруди! — Рассмеялся Уго.
— Это да. Но они хоть что-то кроме как принести кофе могут?
Сегодня Марку пришлось ждать Лиз намного дольше обычного. Наконец девушка появилась, но в большой компании студентов. Они смеялись и шумно что — то обсуждали.
— Спокойно, Марк. Ты нормальный, адекватный человек. Нет смысла ревновать. К кому? — Прошептал он себе под нос, наблюдая за особо активными особями мужского пола. Один даже позволил себе потрепать Лиз по волосам.
Завидев Марка, ожидающего ее, Лиз быстро попрощалась с толпой и пошла к машине. Она не поняла, что такого могло случиться. У Марка было какое-то натянутое эмоциональное состояние, он был не в меру улыбчив и постоянно болтал не о чем, пока они ехали домой. Но Лиз не решилась спросить его. Да и у самой девушки было мало времени на расспросы. Ей как назло досталась тема Неофрейдизма, набравшая свою популярность в двадцатых и тридцатых годах прошлого века. И ее мысли были полностью поглощены будущей дискуссией с преподавателем или студентами. Реферат одно, а постановка диалога совершенно другое. Ей еще надо саму себя перебороть и выйти к публике! Как она собирается в будущем вести прием, если сама шугается людей?! Нет, страх нужно искоренять. Иначе, зачем она пошла, учиться на психолога?
Приехав домой, они вместе устроились на кухне, готовя незатейливый ужин. Условие было одно, как можно больше сыра в спагетти. Ну и немного стружки бекона. Что то типа карбонаре и фильм перед сном. Радовало то, что настали долгожданные выходные, и можно было немного расслабиться.
— Как учеба? Нравится? — Спросил, Марк, неторопливо накручивая на вилку пасту, словно был истинным итальянцем.
— Тяжело, но очень интересно. У меня складывается ощущение, что мы немного отстаем в развитии психотерапии. — Ответила Лиз.
— Так и есть. Только сейчас люди стали активнее разбираться в себе и искать причины своих состояний. Раньше это считалось, каким то стыдом. Жаловаться на то, что и сам не понимаешь. Обычно в таких случаях слышалась примерно такая фраза: «Ерундой маешься, пройдет и так. Выпей, закури. Все как рукой снимет». Вот такой был бы стандартный ответ. Но не в наши дни. — Марк вдруг отложил приборы в сторону и испытывающие взглянул на Лиз.
— Что — то не так? У меня крошка на губе?
— Нет. Я просто хотел спросить…