Измена. Месть подают холодной
Шрифт:
Сэм видит моё возмущение, но не комментирует.
– Я могу ошибаться, – неуверенно тянет юрист, – но, быть может, вам нужно потренироваться?
Вопросительно смотрю на грифона, ожидая, что он продолжит мысль.
– Я в детстве любил слушать про валькирий Дахраара, – говорит он, с трудом скрывая восторг. – Двенадцать лучших воительниц, советницы ёрмунганда, воплощение свободы!
– Я должна была стать валькирией, – киваю я, всё ещё не понимая, к чему он клонит.
– Быть может, после переезда в Ристайл вы просто затосковали
Это звучит так абсурдно, что я смеюсь. Сэм тут же нахохливается, как недовольный воробей.
– Да почему нет? Если вы всю жизнь провели в сражении, то не будет ли корсет вас потихоньку душить, пока вы совсем не потеряете вкус к жизни и не сляжете? Вы бы съездили в Академию, да и попробовали бы этот вариант! А там, может, вам бы подсказали что-то другое. Не зря в ней самая большая библиотека на континенте! Может, там есть что-то про неведомую драконью хандру?
Слова Сэма заставляют меня задуматься. Вообще-то в них есть рациональное зерно. Да и в Академии я не была десять лет. С тех пор как позорно сбежала под покровом ночи…
Вздыхаю и качаю головой.
– На поездку в академию потребуется минимум три дня. Мне никак не скрыть от семьи такую долгую отлучку. Они начнут задавать вопросы, узнают о моих планах, и тогда меня попросту запрут дома.
– Это нарушение конституционных прав! – подскакивает гордый птах. – Согласно третьей статье конституции Ристайла никто не имеет права посягать на свободу…
Он осекается, когда ловит мои ироничный взгляд, и деловым тоном сообщает:
– В любом случае, аллира дель Монрок, я готов взяться за ваше дело. Подготовить документы для развода и найти доводы, подкрепляющие ваше право забрать ребёнка к себе. И если вас запрут, я засвидетельствую этот факт и приложу его в качестве аргумента против передачи опекунства вашему мужу. Ведь человеку, который нарушает права своей жены, никак нельзя доверить воспитание ребёнка.
Из его уст клишированная юридическая речь звучит так комично, так что я не сдерживаю улыбки. Быть может, я совершаю ошибку, которая будет стоить свободы мне и моему сыну, но я протягиваю руку, чтобы обменяться рукопожатием с Сэмом.
– Благодарю, алл Мэйвиз. Надеюсь, наше сотрудничество будет плодотворным.
Грифон оставляет в моей ладони картонный прямоугольник. С любопытством смотрю на простую визитку с тонким магическом узором. Казалось бы, простая картонка, но я знаю, что это дорогая вещь, даже слишком, и удивлённо вскидываю брови.
– Агентство подарило десять визиток, когда меня взяло по протекции ректора, – смущённо поясняет Сэм. – Наконец-то хоть первая нашла своего владельца.
Улыбаюсь, а сама раздумываю, успею ли зайти на почту. А главное, стоит ли? У брата есть дела поважнее, чем решать мои проблемы. И всё же...
– У меня будет ещё одна просьба, на всякий случай, алл Мэйвиз, – говорю я, ловя серьёзный взгляд грифона. – Если я вдруг перестану выходить на связь, передайте послание вот на этот адрес.
Я быстро пишу короткое письмо и заворачиваю листок пополам. На бумажке по памяти вывожу адрес тайной квартиры шпионской службы Дахраара, чтобы те передали письмо Винсу, если потребуется.
Судя по блестящим глазам Сэма, он понял, насколько важна моя просьба, а учитывая его догадливость, уверена, он уже догадался, кому отправится письмо в случае чего.
Мы договариваемся, как будем связываться, после чего прощаемся. Накидываю капюшон и покидаю агентство, чтобы той же дорогой вернуться к Дункану. Приходится подтащить к окну лестницу и постучаться в раму, чтобы дракон, уютно читающий книгу в кресле, открыл мне. Внутри я устало валюсь на кушетку.
– Вылазка была удачной? – спрашивает доктор.
– Хотелось бы верить, – уклончиво отвечаю я и задаю волнующий меня вопрос: – Как думаете, в библиотеке Академии Семи Стихий может быть информация о моём недуге?
– Думаю, в ней можно найти информацию о чём угодно. Вопрос, как долго придётся искать.
Задумчиво киваю. Быть может, не зря я так часто вспоминаю академию в последнее время?
– Доктор. Вчера моя сила на миг пробудилась.
Его лицо разглаживается, пока он продолжает быстро записывать что-то.
– Надеюсь, это первый звонок перед возвращением вашего дракона, – улыбается он.
Хочется верить, но я ощущаю, что это не так. И всё равно улыбаюсь и киваю Дункану.
Когда мы выходим из кабинета, свекровь всё так же сидит на диване, стережёт двери. Завидев нас, она вскакивает.
– Ну как прошёл осмотр? – спрашивает она воодушевлённо.
– Мой диагноз – нервный срыв, – уверенно говорит доктор, и я даже оборачиваюсь на него от неожиданности этого заявления. – И пока душевное состояние вашей невестки не будет приведено в норму, можете даже не заикаться о детях.
– И как же его лечить? – озадаченно моргает Аделаида.
Доктор Дункан уже протягивает ей листок, который держал наготове.
– Вот мои рекомендации, – говорит он бодро. Под его напором даже Аделаида теряется. – Траволечение и полный покой. Вам стоит посетить аллару Веспулу Хейз, профессора Академии Семи Стихий. Она ведущий специалист в области алхимии и траволечения, так что с лёгкостью поставит аллиру Вильгельмину на ноги.
Свекровь придирчиво изучает исписанный листок, щурясь.
– Что здесь написано? Каракули какие-то, – бормочет она.
– Фармацевты используют стародраконий для записей формул лекарств, – терпеливо поясняет Дункан. – Но Веспула отличный аптекарь, она без проблем прочитает рецепт.
Круглыми глазами смотрю на врача, который дарит мне короткую, едва уловимую улыбку. Даже без моей просьбы он всё продумал и подарил мне билет на спокойную поездку в Академию.
***
– Я уверена, есть и другие способы тебя подлатать! – громко негодует свекровь, пока карета несёт нас до портала. – Придумал ещё, траволечение!