Измена. Месть подают холодной
Шрифт:
– Ой, ты всё льстишь мне! – отмахивается Веспула. – То есть ты не против?
Пытаюсь спрятать рвущуюся наружу ехидную улыбку. Против ли я поселить в старинном, лелеемом поместье дель Монроков полубезумную учёную со взрывными зельями, выводком зубастых цветов и вольнодумной козой?
– Бернадетт же едет с нами? – спрашиваю я как бы невзначай. – Ты же не оставишь её без присмотра.
– Ну разумеется! – горячо кивает Веспула. – Я без неё как без рук!
– Чудно. Это просто прекрасно.
– Ты похожа на ледяного
– И это тоже хороший знак, – киваю я довольно. – А теперь пойдём. Нужно поблагодарить ректора за гостеприимство и попрощаться – вскоре нам пора, а ведь ещё нужно успеть сделать самое главное дело. Вспомнить лучшие моменты академических лет с бывшей соседкой по комнате и разделить с ней угощение, что она приготовила своими руками специально для меня.
***
К главному корпусу мы направляемся втроём, но у самого входа Веспула вдруг указывает пальцем на клумбу.
– Надо проверить, чтобы цветочки уцелели.
– В случае внезапного падения эльфиек? – с пониманием спрашивает Руби.
Веспула кивает.
– О да. Конкретно наша прямо склонность нездоровую имеет к падениям. А мы же не хотим, чтобы она шмыг в окошко – и дёру?
У дверей приёмной с заговорщицкой улыбкой покидает меня и Руби.
– Веспула права, такой крысе надо все пути отступления перекрыть. Я посторожу, а ты иди, общайся. Если что – зови на помощь, мы тут все рядом.
– Будет стыдно, если мне понадобится помощь в дружеской беседе с моей давней подругой, к тому же, не обучавшейся бою, – веду плечом я, а затем стучусь.
Тиора откликается сразу. Когда я вхожу, она натягивает радостную улыбку. Впервые я отчётливо вижу её фальшь.
– Ох, Вилле, а я как раз думала искать тебя, чтобы извиниться за вчерашнее! – тараторит она, вскакивая. – Прости, что я так умчалась, и за пахлаву прости – я такая неуклюжая! А Веспуле лишь бы сказать какую-то мерзость.
Подойдя ко мне вплотную, Тиора наклоняется и заговорщицки шепчет:
– Сама понимаешь, у таких, как она, неприязнь ко всем красивым женщинам.
– О, прекрасно понимаю.
Кошусь в сторону окна. Могу поспорить, Веспула уже создала подслушивающее заклятие, так что Тиора и не знает, что играет с огнём. Надеюсь, у колдуньи хватит терпения не прерывать наш с эльфийкой диалог. К несчастью, бывшая соседка пока нужна мне живой, а вот Веспула может иметь другое мнение на этот счёт.
Тиора выпрямляется и состраивает скорбное лицо.
– Ты к ректору? Его нет.
Ну конечно, вчера его тоже якобы не было. Я проглатываю рвущееся наружу замечание и лучезарно улыбаюсь.
– На самом деле, я к тебе. Меня тоже расстроило окончание ужина, так что я хотела зайти, пообщаться без лишних ушей, вспомнить старую дружбу.
– Старая дружба не ржавеет! – восклицает Тиора. – Видишь, мы даже навестить друг друга хотели одновременно, это ли
– И снова наши планы совпадают.
Просияв, эльфийка начинает суетиться. Я сажусь в кресло, наблюдая за ней с искренним любопытством. Уже вскоре из чайника идёт ароматный пар, Тиора ставит на стол нарядные фарфоровые чашечки, а затем подмигивает мне и достаёт тарелочку, полную знакомых мне сахарно-цветочных кругляшков. Теперь я уже не могу не узнать запах дурмана.
– Те самые, как лекарство! – радостно сообщает она. – Что не съешь, домой привезёшь, но только никому их не давай! Мне будет обидно, я ведь их специально для тебя сделала.
– Ты сама доброта.
Она плюхается на кресло и принимается разливать чай по чашкам. Он выглядит совершенно обычным, однако сомневаюсь, что я вообще смогу когда-либо принять пищу или напиток из чьих-то рук. Я подношу чашку к губам и изображаю, что делаю глоток. Тиора пьёт по-настоящему, что всё равно не внушает мне доверия к чаю: какая-нибудь дрянь могла быть заранее нанесена на чашку, например. Или в нём может быть что-то, что опасно лично для меня.
Это история сделала из меня параноика, но хотя бы не превратила в овощ – уже, можно сказать, успех.
– Бери конфетку! – Тиора настойчиво пододвигает ко мне тарелку.
С улыбкой киваю, беру зелёный кругляш и смотрю на эльфийку долгим проникновенным взглядом. Во мне бурлит с трудом подавляемый гнев, и судя по тому, как побледнела Тиора, она видит это в моих глазах.
– Что-то не так, Вилле?
– Я просто думаю, как это несправедливо. Ты старалась, делала конфеты, а я всё съем сама?
На миг она замирает, но затем заливисто хохочет.
– Так ведь я сама могу себе наделать их в любой момент! А ты кусочек ностальгии можешь попробовать только здесь.
Она напряжена, едва не трясётся, и я испытываю удовлетворение, когда вижу её в таком состоянии. Сейчас я близка к ненависти от мысли, сколько раз она скармливала мне дурман, прежде чем он начал действовать. А растения с силой огня? Быть может, и в этот чай добавлена огненная хризантема?
– Глупости, Ти. Я не привыкла есть одна.
Протягиваю её конфету на раскрытой ладони, проникновенно смотрю в глаза. Тиора нервно сглатывает.
– Ну же. Я настаиваю.
– Мне так неловко! Ну кто же ест собственный подарок? Я же не грубиянка!
– Ешь конфету или я запихну её тебе в глотку, – говорю я холодно.
Нет сил больше терпеть эту маску. Тиора вздрагивает, протягивает руку и покорно забирает конфету. В следующий миг, пользуясь тем, что мы находимся по разные стороны стола, она вскакивает, хватает тарелку и в один прыжок оказывается около окна. Распахнув его, она вышвыривает конфеты наружу. Я наблюдаю за этим спектаклем с изогнутой бровью.