Измена. Право на счастье
Шрифт:
Мне еще долго придется залечивать её раны и завоевывать доверие, полное, безусловное, ведь её ранили слишком сильно. После такого обычно люди ломаются, звереют или сходят с ума. Моя малышка держится только потому, что рядом с ней вовремя оказалась Виолетта, и за это я буду в необъятном долгу перед женщиной. Через Михаила отплачу за такое отношение.
– Сын, ты понимаешь, кто перед тобой.
Понимаю. Очень хорошо. Да, человеку напротив не дашь шестьдесят лет, хорошо сохранился. Но это потому, что счастлив, рядом с ним та,
Я хочу свою жизнь прожить так же. Мне уже не двадцать пять, а тридцать один. Пора создавать семью, оседать в доме и лелеять ту, что согревает душу.
– Понимаю. А вот ты забываешься. Вспомни, что было, когда ты встретил маму.
– Это другое, – со злостью шипит в мою сторону, сжимая кулаки.
Вижу, как мама цепляется за его руку. Она чувствует, сейчас может разразиться скандал, а метаться между нами ей совсем не хочется. Единственное, что меня радует в этой ситуации, так то, что родительница не против Милы. А больше ничего и не нужно. Всего лишь шанс показать, какая она, госпожа моего сердца.
– Она тебе никто, а уже водишь ее по магазинам, скупаешь все подряд. Эта дрянь из тебя веревки вьет, высосет всего тебя и уйдет. А что потом? Я не отдам своего сына в лапы этой.
– Замолчи, отец. Ты ничего о ней не знаешь, и не знаешь, почему я покупаю ей все это. И откуда ты вообще знаешь, что мы были в магазинах? Следил? Совсем с ума сошел? Не играй в игры, в которых не так силен, как я. Просил же, без самодеятельности. Ну, ладно Ама, девчонка еще и Батур с характером, но вы взрослые люди оба и так рискуете. Как вам верить теперь?
– Не переводи стрелки. Я о своем ребенке беспокоюсь. Нет такой причины, чтобы ты магазины девке скупал, которая тебе не жена.
– Это формальность. В ближайшее время планирую это исправить. А причины не собираюсь раскрывать. Это касается лишь нас. Если не собираешься принимать ее, уходи. Защищать вас буду всегда, заботиться тоже, но в дом приду только тогда, когда будет острая необходимость. Решай. Здесь и сейчас.
– Сынок, – мама вмешивается в разговор и встает рядом с отцом, чем явно раздражает его.
Но это ведь мама. Она не играет по нашим законам, у нее они свои и прогибаться она не намерена. Сколько они вместе, тридцать два года? Да, уже тридцать третий пошел.
– Дамир, милый. Не руби с плеча. Отец на взводе, он волнуется, я тоже. Ты всегда такой скрытный, а тут нам звонят друзья и поздравляют с тем, что сын с девушкой, у них все серьезно, но при этом сокрушаются, что невестка такая же, как я, – на этих словах матушка кривится.
Еще бы, она право быть с отцом выгрызала зубами. Там искры, по рассказам, летели дальше, чем видно.
– Мы поняли, что это не Роза. Мое мнение всегда одно, лишь бы ты был счастлив, а с кем, совершенно неважно. Но Самир, твой отец, такой же упрямый, как и ты.
Ох, как же недовольно смотрит на нее отец. Ни на секунду с ней не согласен, но деваться некуда. С женой спорить не станет. Любит.
– Я не могу, мамуль. Мы любим друг друга, остальное остается между нами. И нет в ней корысти. Она светлый человек. Вы ведь ее сами даже не видели, не видели нас вместе. А уже клеймо повесили, что-то решили.
Говорю с той, кто привела меня в этот мир, но обращаюсь к тому, без кого меня бы тоже не было. По недовольному рыку понимаю, понял он, что к нему обращаюсь.
– Так мы и сейчас ее не видим. Или уже умотала подальше от тебя?
– Нет, вы ошибаетесь, – слышу за спиной испуганную Милану, и удивляюсь.
Рискнула выглянуть из укрытия. Глупо думать, что не слышала разговор. Все она слышала, все взвесила. А теперь включила роль голубки мира. Зря, очень зря. Надо было дождаться, пока позову сам. Теперь отец будет скалить зубы дальше, воспримет ее шаг на встречу, как желание «запудрить» голову. Слишком хорошо его знаю.
Но я не только расстроен, но и рад. Малышка решила защитить свое. Храбрая девочка моя.
– Добрый вечер. Я приготовила чаю, может быть…
– Ты погляди, уже и хозяйничает, – очередной недовольный выпад, от которого меня коробит, но Мила хочет все уладить.
Дам ей шанс. Я рядом, это главное.
– Поговорим и пройдем. Мы к своему сыну в дом пришли, а не к чужаку.
– Самир!
Меня опережает мать и толкает его в сторону кухни, где только что укрылась малышка. Да, а вечер окончательно лишился статуса «томный».
Милана
Слушаю, как возмущается отец Дамира, и все внутри в узелок скручивается. Почему он так негативно настроен против меня? Разве это плохо, когда люди любят друг друга и хотят быть вместе? Еще больше обидно, что он не видел меня, судит со слов.
Но все это хоть и ранит, но не убивает до такой степени, чтобы бежать без оглядки, ведь Дамир защищает меня. Хотя то, что портит отношения с семьей – плохо. Если так и дальше будет продолжаться, я не выдержу, не смогу так жить и уйду. Жить и знать, что из-за тебя кто-то страдает невыносимо.
Да, Дамиру будет больно, но быть на ножах со всей семьей тоже не сладко, а принять выбор могут не все. Уж мне это известно. Это ужасно, когда тебе не к кому придти за советом, не с кем поговорить и просто излить душу. Взять мою семью, что толку от родных, если они против меня. Особенно после того, как вышла замуж?
Не могу позволить, чтобы у него было так же. Сейчас он может не понимать всего этого, а потом будет поздно. Искренне надеюсь, что до этого не дойдет, но исключать вариант не могу.