Измена. Развод. Смерть
Шрифт:
Сбрасываю звонок и набираю Богдана.
— Да, любимая, — он берет трубку с первого же гудка, и это слово «любимая» медом разливается по моей израненной душе.
— Богдан, скажи мне, мы предохранялись ночью? — срывает у меня все стоп-краны, мне не страшно произнести это слово. — Ты пользовался презервативом?
— Василиса, если ты хочешь обсудить эту тему, давай поговорим вечером, — ласково говорит он. — Я заеду за тобой. Где тебя забрать?
— Я перезвоню, — и отменяю вызов, может быть грубо с моей стороны, но у меня трясутся руки и сейчас
Мне сейчас страшно. Я двадцать лет мечтала забеременеть, родить малыша и растить его, и вот когда моя мечта так близко, мне вдруг становится страшно. Я не готова к этому.
— Вер, — набираю свою подругу снова. — Я не готова к беременности и детям.
Я вываливаю на голову бедной подруги все свои страхи, опасения и прочих тараканов, что развелись в моей голове.
— А кто готов? — удивляет меня Вера. — Я когда вторым забеременела, старшему всего два года было. Как представила себе, что опять пеленки, зубки и болячки вновь начнутся. Волосы на себе драла. Ничего, вместе с Вовкой вырастили, теперь вон какие бугаи бегают.
— Вер, но вы были вдвоем, — пытаюсь оправдаться я.
— А у тебя есть я, — давит меня своим авторитетом Вера. — А потом кто тебе сказал, что Богдан откажется от детей?
— Ты хоть знаешь, сколько ему лет, Вера он на пять лет моложе меня! — возмущаюсь я. — Мне Стасика хватило, побежал на старости лет по койкам и девкам.
— Ты своего Стасика забудь, не все мужики — говно, как Стасик.
— Может, мне с Богданом обсудить этот вопрос, — интересуюсь я у Веры.
— Можете и обсудить, и даже лучше будет, если ты разберешься с этим на берегу, тогда точно будешь знать свою дальнейшую судьбы. Либо одна ребеночка растить будешь, либо вместе с ним.
Под разговоры я доезжаю до работы и поднимаюсь в офис.
Пока иду до своего кабинета ловлю на себе странные взгляды своих сотрудниц и заинтересованные взгляды мужчин. Словно Богдан что-то во мне поменял. Нажал какие-то кнопки, и вот я стала совсем другой. И мужчины стали видеть во мне желанную добычу, а женщины — соперницу. До сего дня я была словно тень, образ, оболочка, и вот эта оболочка получила наполнение.
— Здравствуйте Василиса Александровна, в сегодня очень хорошо выглядите, — льстит мне Настенька.
— Спасибо, Анастасия, принесите мне зеленого чая, — кидаю я ей, на ходу разбирая почту.
Письма в основном от рекламщиков, несколько от администрации, ничего серьезного.
И только я сажусь в кресло, как в дверях появляется Лев.
— Вы сегодня чудесно выглядите, — прищуривается и окидывает меня с ног до головы.
— Привет. Как у нас дела? — кидаю ему дежурную фразу.
А он садится в кресло напротив, но с таким видом, словно принюхивается ко мне, присматривается, пытаясь понять, что во мне изменилось.
— Василиса, вы сегодня какая-то необычная, — осторожно спрашивает он.
— Отчего же, Лев, обычная, что у нас там по поставкам, — увожу тему в сторону.
Ох и хитер был мой муж. Он участвовал в поставке техники для госучреждений, а сам покупал все в виде комплектующих и собирал уже здесь на месте. Поэтому приходилось не только отслеживать поставки, но еще и сборку на местах контролировать. Это так выматывало. Огромное количество людей, задействованных в сложных схемах, сложные схемы поставок от разных производителей. Я бы точно не смога с этим справиться, мой заместитель Эдик оказался еще тот жук. Он был больше по девочкам, занимался мелкой офисной работой, возился с мелкими проблемами и совсем не желал управлять бизнесом. Если бы не помощь Льва, компания просто бы обанкротилась.
День пробегает незаметно. И я уже было хотела позвонить Богдану, чтобы он забрал меня из офиса, но он сам позвонил мне.
— Василис, прости, но сегодня встретиться не получится, мне надо улететь по делам, — говорит он, а у меня нехорошее предчувствие, что-то должно произойти, фоном идет какой-то шум.
— Хорошо, — тяну я. — Когда мы снова встретимся?
— Я постараюсь управиться за один день, — бросает он и тут же отключается.
На заднем фоне я слышала объявление на посадку на рейс в Никосию. Мой огонек внутри потухает.
— Василиса Александровна, что с вами, вам плохо, — заботливо спрашивает меня бухгалтер.
— Нет, все хорошо.
Я еду домой. На душе скребут кошки. Только все наладилось, я почувствовала себя любимой, почувствовала мужскую заботу, и вот все сгинуло куда-то. Хотя, что я хотела. Он мужчина молодой, здоровый, у него могла быть любовница, не дрочил же он в кулачок. Обидно. Он улетел за границу.
Дом меня встретил звенящей тишиной и пустотой. Звоню Вере. Та говорит, что будет с мальчишками поздно, так как у свекрови опять высокое давление, а Володька дежурит.
Мне кажется, что ее свекровь просто страдает от одиночества, вот и выдумывает разные болячки, чтобы к ней чаще приезжали.
Иду на кухню. Холодильник забит кастрюльками. И когда только Верка все успевает. Она пишет диссертацию, работает в клинике, воспитывает двух сыновей, а еще успевает готовить на огромную ораву. Не представляю себя на ее месте. Стоит подумать десять раз, а смогу ли я вырастить ребенка одна.
Есть не хочется, поэтому просто наливаю себе зеленого чая, из буфета достаю блюдо с пирожными, открываю дверь на террасу и сажусь в кресло.
Лето прошло свою макушку, жара начинает спадать. Вечером хоть пока и не прохладно, но уже и не душно.
Солнце пошло на закат, макушки леса окрашены в желто — красные тона, белые облачка скрывают часть солнечного диска, предвещая назавтра ухудшение погоды. Назойливый комар гудит под ухом. Тихо.
Его шаги раздались внезапно и были оглушающими.
— Что, сука, пока мужа нет дома, шлындраешь где-то, мужика нашла себе? — шипит Стас, он вращает глазами, на губах пена.
— Стас, пошёл на*уй! Надоел! Я сейчас вызову полицию! — ору на него, чашка упала из моих рук и разбилась, орошая доски террасы божественным напитком.