Измена. Свадьба дракона
Шрифт:
— Что хорошего? — рявкнул тот. — Клавис останется в охранке до рассвета, но формально у меня нет причин его задерживать.
Он перевел раздраженный взгляд на меня, давая понять масштаб грядущих проблем. А ведь я его даже не знаю! Я бы запомнила. Таких не забывают.
— Ну, — поторопил он. — Я жду объяснения и оправданий, желательно подробных, с указанием имен всех виновных и точного маршрута передвижения. Кто, когда, зачем? Начинай.
Я маялась под инквизиторским взглядом серых глаз, как много лет назад у доски на математике, и понятия не имела,
— Мы встречались раньше? — уточнила снова.
— Знакомая песня… — дракон уселся на недавнюю софу, дернув вбок кружевной ворот рубашки.
Даже в том, как он смотрел на меня снизу вверх было что-то доминантное. Подавляющее.
Взгляд против воли исследовал сильное, как у расслабленного хищника, тело, постоянно возвращаясь к серебряным глазам, потемневшим от сдерживаемого гнева.
— На меня не действуют твои уловки, Клео. Оставь игру в беззащитность и в «я потеряла память» для Клависа, я хочу получить четкий ответ, какого переверрртыша ты бегала по столице, когда тебе велено сидеть в Академии?
Он вдруг сорвался с места и миг спустя уже нависал надо мной, в его горле еще клекотал отзвук рыка.
Стыдно признавать, но я попятилась не от страха, а, скорее, из чувства ответственности, как-никак, почти замужняя женщина. Клавису не понравится, что я заглядываюсь на другого мужчину.
— Это не уловка, — заверила нервно, стараясь не рассматривать драконира столь откровенно.
Альене, бесшумно возникшая за плечом Рея, осторожно, словно опасаясь разбудить задремавшую ярость, тронула его за рукав камзола.
— Она не врет. Мне кажется, она правда не помнит.
— Ложь, — холодно бросил дракон. — Артефактов, подавляющих память, не существует.
— Послушай… Помнишь, ты рассказывал, что она не любит сладкое? Ты совсем случайно смотрел ее меню… ты только не думай, что я думаю, что ты неслучайно его смотрел, конечно, случайно. Так вот, о чем я…
Темноволосая дива нахмурилась, хлопая длиннющими ресницами. Я, в попытке незаметно отступить от драконьего тандема, оступилась, но не упала, Рей крепко обхватил меня за талию и прижал к себе. И… словно забыл об этом. Так и стоял, не думая меня отпускать.
— При чем тут сладкое?
— Она ела миндальное пирожное, — твердо заявила Альене. — Клавис сказал ей съесть пирожное, и она его съела, хотя у нее на лице было написано все отвращение мира. Представляешь, давилась и ела. Представил?
Она по-детски потеребила его за рукав, требуя ответа. Рей медленно перевел взгляд на меня, в расплавленном серебре глаз больше не было алых всполохов. На секунду в его глазах мелькнула растерянность.
— Это… невозможно.
— Невозможно, — подтвердила Альене с безыскусной простотой. — Но так было. Я собираюсь верить своим глазам, вопреки всякой логике. К тому же сейчас вернется Арен и подтвердит мои слова, я, к слову, отправила его за лекарем, а то твоя бриллиантовая выглядит неадекватной.
У меня были большие сомнения в своей неадекватности, даже наоборот,
Вывернулась из почти объятий красивого, но, кажется, не очень порядочного дракона и попятилась к двери.
— Позвольте заметить, вы не имели права меня похищать и уж тем более не имели права нарушать мое уединение с мужем!
— Я же говорила… — тихо заметила Альене.
Вопреки ожиданиям Рей не разъярился, а тревожно на меня уставился.
— Дай руку.
Конечно, я дам ему руку, потом вторую, а после на меня наденут кандалы и поселят в подвалах. Желтых домов у драконов не бывает в силу крепости разума, а вот подвалов сколько угодно. Я резво кинулась к двери, но почти сразу обидно повисла на сильном плече дракона. Каким-то образом он меня обогнал на первой секунде побега, и я сама на него запрыгнула. Темноволосая сестрица моего мучителя расхохоталась, и смеялась все время, пока меня усаживали в кресло, закатывали рукав и подвергали унизительной процедуре ощупывания.
Теперь я видела лицо Рея близко-близко. Белый высокий лоб с мазками прядей, стрелы ресниц, прячущие взгляд, губы, и всякий раз, как я планировала отвести взгляд, тот возвращался и начинал свой путь снова.
— Прости, Клео, — он на секунду зажмурился. Каждое слово давалось ему с мучительным трудом. — Прости. Возможно будет больно.
Рей бережно сжал мою руку, и невидимая драконья магия хлынула в меня полноводной рекой.
На вкус она была подобна морскому ветру, на цвет — как яблочное вино, в отличии от многочисленного серебра этой комнаты, магия была золотой и… очень доброй.
21. Письмо и прочие (не)приятности
Следующие полчаса я смеялась.
Добравшийся до меня лекарь, крутил меня, как барашка на вертеле, и печально цокал языком, но я не могла заставить себя остановиться.
— Потоки не до конца разработаны, магическая сила движется неравномерно, исток Варро-Леяш скрыт, процент иллюзорности достигает семидесяти процентов… Так, милочка, дайте-ка мне просвет… Да-да, тот с заостренным кончиком, ну-ка-с…
Милочкой беспардонный доктор назначил высокомерную Альене, и это тоже доводило меня до хохота. Рей крепко держал меня, не давая ни упасть, ни вырваться от лекаря, осторожно сжимая плечи.
— С ней все в порядке? — спросил кто-то.
Кажется, влюбленный в Альене блондин. Было в нем что-то очень надежное, не смотря на угрюмость, и я невольно порадовалась за темноволосую красавицу.
— Магическое опьянение, вейр, такое частенько случается, когда внутренние протоки омывает природной драконьей магией. Обычно это довольно болезненная процедура, но, кажется, ваши магии прекрасно ладят, редчайший случай, редчайший. Непременно проверьте судьбоносную вязь.
— Но она иномирянка! — удивилась Альене. — А мой брат — высокорожденный дракон! Как это возможно?!