Измена. Влажные обстоятельства

Юраш Кристина

– Ну да! Кому и коза невеста! – потешался домовой, утирая слезы смеха.

Просмеявшись, упырь с домовым на меня уставились. В избе было достаточно тепло. Видимо за счет печки!

– Ну че? Идешь на росстань? – спросил упырь, протягивая руки за ребенком. – Бисы кому нужны? Тебе или мне?

– А что такое «росстань»?
– спросила я, чувствуя, что ночь какая-то бесконечная получается. Малышка на руках капризничала, пока я ходила ее и баюкала.

– Ты что? Про Марьину Росстань не помнишь? – переглянулись домовой с упырем.

Именно сейчас мне и захотелось признаться, что я как бы не Настя. Не их Настя. А другая. Но потом опомнилась и поняла, что лучше промолчать. А вдруг помогать не будут?

– Совсем от любови мозги набекрень у девки! Даже про росстань не помнит!
– вздохнул упырь, а я ревниво отвернула от него малышку. – А твоего колдуна как увижу, так шкуру с него спущу! Ничего! И к нему наведаюсь в гости! А пока сюда слушай! Как придешь на росстань, так слова скажи. Явится лебедь белая или псина черная… В нее и полезай…

Я слушала, а у меня брови уже полезли наверх. Мне срочно хотелось померять температуру у упыря.

– Да она у тебя девка неглупая, хоть и любовью пришибленная! Разберется! – махнул пушистой лапкой домовой.

– А мне, простите, в зверюшку с какой стороны лезть? Спереди или сзади? – уточнила на всякий случай я, представляя глаза лебедя, которому все это предстоит.

– Ну ты даешь! – снова переглянулись упырь и домовой, словно я все детство в лебедей и собачек лазила. – Иди! Не ошибешься! А там как скажут! Много не бери! Мало тоже!

От обилия информации у меня кругом голова пошла.

– Может мне корзинку взять? – спросила я, не представляя, вообще, что меня ждет. Мое богатое воображение купило билет на самолет и улетело на какой-то курорт, оставив меня наедине с голыми фактами и суровой правдой жизни.

– Ты смотри! Догола разденься! – крикнул упырь, когда я уже собралась.- По тропке иди, но к озеру не спускайся. Налево вертай, тропка на росстань и выведет! Там и до деревни рукой подать!

Я вышла из избы, глядя на старинную мельницу.

– Я тебя починю! – пригрозила я ей, сощурившись. Тропка и правда раздвоилась возле поваленного дерева. В ночном полумраке пахло травами. Где-то неподалеку что-то чахоточно цвело и свербело в носу.

Стоило мне выйти из лесочка и спустится с пригорка,как я увидела перекресток. Неподалеку виднелась деревенька, окуривающая ночное небо дымками. Несколько старинных, покосившихся крестов – скворечников, словно грибы торчали возле дороги.

Так, я пришла. Что дальше?

Так, погодите! А вот эти вот люди… они что? Тоже в лебедя лезть собрались?

– Здравствуйте, - вежливо поздоровалась я, глядя на целую толпу – А это все в лебедя? Да?

Глава пятнадцатая

На меня словно по команде посмотрели мрачные личности. По взглядам было видно, что моральными принципами они отягощены не были. И совесть тоже не грызла их по ночам.

Мрачноватые женщины, худые старики с тяжелыми

взглядами.

– А кто крайний? – спросила я, глядя на эту очередь. Один мужик в рваной рубахе вздохнул и махнул рукой. Бабка рядом недовольно кхекнула.

– За мной будешь! – скрипучим, как несмазанная телега голосом произнесла она.

– Ме-е-е-е! – послышалось блеяние. – Ме-е-е-е!

Я обернулась и увидела Белку, которую тащила за собой шустрая, как таракан знакомая бабка.

– Тьфу ты, погань собралась окаянная! Глаза бысстыжие! И как на людей смотреть не тошно! Сколько зла людям поделали! У! Нечистые! Гнать вас всех надо метлой! – фыркнула бабка, заходясь от праведного гнева. И тут же добавила. – Кто сегодня принимат? Лебедь или собака?

– Сегодня Лебедь, - послышались ворчливые голоса с начала очереди.

– А! Лебедь, значит! – вздохнула бабка, пытаясь удержать шуструю козу. Коза, которая чуть не стала невестой водяного ,рвалась на свободу. – А собака че? Приболела?

– Нет, в отпуске грехов до двадцатого! – послышались ворчливые вздохи. Толпа снова угомонилась и стала сонно ждать. Я чувствовала, словно это действительно какой-то сон.

– Это что? Дочка мельника? Настя? – переглядывались некоторые, зыркая на меня. – Как отец поживает?

– Уже не поживает, - ответила я, вспоминая упыря.
– Упырствует потихонечку…

– Ну где лебедь?! – послышался очень громкий и ужасно недовольный голос. По росстани пробежался ветер. – Он там что? Уснул что ли!

Внезапно я увидела, как прямо в центре перекрестка стала трескаться земля. Под ногами земля загудела, а очередь оживилась: «Ну наконец-то! А то уж думал упырем раньше стану!».

– Это че? – спросила неугомонная бабка рядом. – Перерыв был? Ну это мы вовремя, да Белка!

Я смотрела, как посреди перекрестка появляется огромная лебединая голова со сверкающими глазами.

– Простите, - спросила я у бабки, видя, как очередь под полной луной стала шевелиться в сторону этого жуткого лебедя. – Это правда, что в лебедя лезть надо?

– Правда, - кивнула бабка, глядя на меня с неодобрением.

– А куда в лебедя лезть? – понизила я голос до шепота.

Но мне не ответили. Жуткий лебедь на фоне огромной полной луны смотрелся, как хтоническое доисторическое чудовище – родственник птеродактиля.

– Как в свою тару выдают? Или там? – спросила неугомонная бабка, придерживая козу.

Ей не ответили, шустро продвигаясь вперед. Это было просто невероятно! Земля под Лебедем разверзлась, и подверчивала его красноватым светом.

– Я на минуточку! Я токмо спрошу! – зашустрила бабка, побиваясь вперед. – Только спрошу! Со своей котомкой надо или казенную дают?

«Приходи со своей тарой – сбережешь свое здоровье!», - прочитала я на бересте.

Только сейчас я заметила, что кто-то сидел с сундуком, кто-то с какой-то странной котомкой из березовой коры. Не думала, что увижу такое!