Измена. Закрывая гештальты
Шрифт:
— О, как быстро. А невесту спросить? — как-то меня напрягает эта идея «победы надежды над здравым смыслом», то есть второй брак.
Я еще с первым не разобралась.
— Ты согласна, — выдохнул в губы, прикусив шею и сжав ладонью грудь.
Выгнулась навстречу, решив, что с разговорами можно и повременить. Пора уже переходить к следующей стадии, поэтому молча потянула его футболку прочь.
Перевернулась и, уложив полураздетого Игоря на диван, устроилась сверху.
Вот теперь можно
Погладила по груди, пробежала пальцами по шее, лизнула следом и потянулась снять с себя, наконец, хотя бы бюстик.
И тут мой сотовый телефон истошно завопил: «We are the champions».
Ой-ой-ой.
Эта вдохновляющая мелодия стояла у меня на вызовы от всех тренеров сына. Поэтому я подскочила, как была — полураздетой, и бросилась к сумочке.
— Добрый вечер, Арина Егоровна. Не смог дозвониться до Романа Николаевича. Сейчас мы с Константином едем в травму. Ближайшая получается «Скандинавия» на Илюшина.
Что?!
— Алексей Михайлович, я сейчас приеду, но хотелось бы знать, что произошло.
— Ситуация банальная и очень неприятная: после вечерней тренировки Константин вышел из душа, поскользнулся, упал и повредил ногу.
— Перелом? — выдыхаю самое вероятное.
Неожиданное. Неприятное.
Тренер спокоен и, на мой взгляд, излишне оптимистичен:
— Надеюсь, что нет, но ушиб и растяжение связок гарантирую. Остальное только после рентгена.
— Вас поняла, собираюсь и выезжаю к вам, — а что еще остается?
Но вместо того, чтобы попрощаться, любимый тренер сына выдает странное:
— Я знаю, Арина Егоровна, что у вас сейчас сложная ситуация в семье, но вы должны понимать: мальчику, даже такому сообразительному и взрослому, как Костя, очень нужна мама.
Да надо же!
А Костя в курсе?
— Я-то понимаю, Алексей Михайлович, но Костя пока, видимо, не готов это признать.
Вздыхаем хором.
— Но я все же прошу вас, как мать — будьте снисходительны, будьте, пожалуйста, с ним помягче.
О, как.
И тут в приоритете тонкая мужская душевная организация.
Он же маленький.
Как дверями хлопать и гадости говорить — большой, а чуть что случилось неординарное, то сразу маленький.
Удобно.
Отключаюсь, зажмуриваю глаза, быстро моргаю, чтобы слезы беспокойства и обиды (будем откровенны) не полились.
Вдыхаю, выдыхаю.
Сейчас будет м-м-м неловко:
— Игорь, прости, но мне надо срочно ехать.
Игорь уже сидит на диване, хотя футболку еще не успел надеть.
— Куда ты поедешь на ночь глядя? Попроси тренера тебе перезвонить, когда будет понятно, что там. А завтра утром мы поедем и заберём его оттуда, где он будет на тот момент находиться.
Разумно.
Логично?
—
— Этот ребёнок повёл себя как маленький засранец, выбрал отца, заставил тебя плакать, а сейчас ты по первому зову мгновенно бросаешься к нему?
Все так. Все — правда. И мне до сих пор очень больно.
Но.
— Игорь, ребёнок в больнице. Как он повёл себя до этого, не имеет значения. Это мой сын и я должна быть сейчас рядом с ним. Я приношу извинения за испорченные выходные. Не волнуйся, я вызову себе такси.
Не удержалась, всхлипнула.
По-прежнему согревающие объятья были мне ответом.
— Как мы удачно до шампанского не дошли, а? — хмыкнул на ушко.
Стер большими пальцами с моих щек слезы, легко скользнул по губам, поцеловал и приобняв за плечи спокойно сказал:
— Не плачь, Ариша. Все уже произошло. Пока доедем, как раз будет известно, что там такое. С остальным на месте разберемся.
Я согласно кивнула, шмыгнула носом и на мгновение прижалась к нему всем телом. Сама.
Да.
Сейчас мне очень нужна поддержка. Его тепло, спокойствие и уверенность.
Вот такая я зараза, отношусь к мужику потребительски.
Вместо секса — поездка в травму.
Хотя, раз не он — пациент, уже повод для радости.
Глава 18
И боль, и слезы, и любовь
'Ты говоришь мне о любви,
А разговор напрасно начат
Слова я слушаю твои,
Но ничего они не значат…'
Леонид Дербенев «Ты говоришь мне о любви»
Когда мы приехали в травму, Кот встречал нас, гордо демонстрируя гипсовый сапожок.
Да, все ж таки перелом.
Уже гораздо менее бодрый и оптимистичный тренер обнаружился с документами в руках неподалеку.
— Арина Егоровна, спасибо, что приехали. Судя по снимку и заключению травматолога, гипс на три недели, после этого столько же реабилитация. Поэтому на тренировках в нынешнем сезоне Костя, скорее всего, не появится.
— Поняла Вас, будьте добры, пожалуйста, заключение и рекомендации, — а чего тянуть?
Расстаемся до тех пор, пока не заживет. Похоже, что до летних сборов.
— Я на связи, — тренер кивнул, отдал документы, махнул Косте и удалился.
Пока я добиралась до расположившегося на скамейке ребёнка, настроение у меня по мере прочтения становилось хуже, оптимизма меньше, а усталость больше.