Измена. Закрывая гештальты

Шабанн Дора

— У Кости все условно в порядке: перелом без смещения, чистый, без осколков. Наложили гипс на три недели, после этого снова рентген и если всё в порядке, то ещё три недели массажа, иглорефлексотерапии и прочей реабилитации.

Дед Коля вздохнул:

— Вернулся Кот домой-то?

— Вернулся. В данном случае у него не было выбора, — тут хмыкнула, потому что до сих пор очень этому событию радовалась.

— Выбор у него был. Костик совершенно спокойно мог начать козлить, но я рад, что здравый смысл в нём возобладал над подростковыми

гормонами и нигилизмом.

В корень зрит человек. Все близкие чего-то подобного от Кота ожидали.

— А мы-то с Лерой, как рады, — поделилась ощущениями.

Свекор вздохнул тяжелее:

— Передавай Лерочке привет. Пусть заезжает к нам как-нибудь на неделе. А как с гипсом расстанетесь — ждем вас всех вместе.

— Обязательно. Всего вам хорошего и тёте Тане тоже, — от души пожелала.

Удивительное дело, всегда после общения с родителями мужа настроение улучшается, а со своими собственными — ухудшается.

Парадокс.

Так, не время сожалеть о несбывшемся. Пока еще есть возможность урвать для творчества кусочек воскресенья, надо ускориться.

Глава 20

Переговоры и примирение сторон. Не всех

'Нет, наверно, не суждено

Так мне проще смириться, но

Знаешь, мне бы хватило силы

И сердце бы растопилось

Но, кажется, поздно…'

Ева Власова «Снег»

Решив основные вопросы и немного пошуршав по хозяйству, я отправилась творить в свой любимый угол.

Удивительное дело, после того, как Рома ушел, у нас стоял пустым его кабинет, но мне даже в голову не пришло взять свой ноутбук и расположиться там.

А сейчас заглянув туда, поняла, что и правильно делала. Никакого творчества в этом месте быть не могло: тяжелая давящая атмосфера, стойкий запах парфюма пока еще мужа и сплошные неоправданные ожидания по углам.

К лешему такое счастье.

Где-то в середине второй на сегодня главы я обнаружила, что уже не одна.

В дверном проеме, привалившись к косяку, стоял, поджав ногу с гипсом, мой сын.

Вздохнула, отложила ноутбук и пригласила:

— Заходи, Костя, садись. Скорее всего, тебе же тяжело.

— Мам, а ты правда меня простила? — ребенок устроился на кровати рядом так, чтобы привалиться головой к моему плечу.

Помолчала, собираясь с мыслями.

— Сын мой, мне было очень больно и обидно, но также я понимала, что это одна из версий подросткового бунта, влияние гормонов и проявление характера.

А обидно было до сих пор.

Костя повернулся и уткнулся носом в плечо. Следом раздалось невнятное:

— Мам я не хотел. Просто это было так неожиданно, и, ты понимаешь, у меня же мир рухнул.

—

Я понимаю, поэтому ты решил разрушить ещё и мой. Вероятно, ты считал, что папиного предательства для меня было недостаточно, — да не педагогично, зато правда.

— Я, правда, очень извиняюсь…

— Поскольку ты мой ребёнок, я тебя, конечно, прощаю. И прошу, пожалуйста, на будущее: подумай, прежде чем в гневе причинить боль близким людям. Вспомни эту некрасивую ситуацию.

Сын неожиданно длинно всхлипнул:

— О, у меня есть что вспомнить.

— Можно сказать, что ты получил незабываемый новый опыт.

А как он думал?

Детство кончилось нежданно.

В тринадцать лет, да.

— Я хотел бы забыть, да не получится. Мама, можно я теперь все время с тобой жить буду? — Костик встрепенулся и уставился на меня круглыми глазами взъерошенного совенка.

— А сейчас, что ты делаешь?

Сыночка пофырчал обиженным ежиком, помолчал, а потом тихо сказал:

— Ну, вы же с папой как-то квартиру делить будете? Вот, я бы очень хотел с тобой остаться.

Надо же.

Какие метаморфозы.

— Я тебя поняла. Именно это я сегодня все пыталась решить с твоим отцом и адвокатом.

— И что папа сказал?

— Ты можешь позвонить и уточнить у него сам.

— Мам, я тебе верю.

— А я помню, что ты мне сказал, перед тем как хлопнуть дверью.

— И за это я тоже прошу прощения

— Котик, милый, вопрос с прощением мы уже прояснили. Но я не уверена, что когда-нибудь смогу случившееся забыть. Кстати, адвокат интересовался: готов ли ты подтвердить свой выбор судье?

— Конечно. Я с тобой буду. И, правда, постараюсь больше тебя не огорчать, — выглядел ребенок при этом как в пять лет, после того как разбил мою любимую фарфоровую чашку.

Виновато, но с надеждой, что обойдется.

Что же, я умею ценить неожиданные подарки судьбы:

— Думаю, что огорчений в нашей жизни будет ещё много. Я хочу лишь попросить тебя не делать мне больно намеренно.

— Обещаю, — Кот обнял меня так крепко, что даже дышать стало сложно.

И я всем организмом прочувствовала, что детство действительно у моей крошечки закончилось. Метр восемьдесят роста, семьдесят пять килограмм веса — вполне достойные параметры для юноши, не мальчика.

— Ну, вот и ладненько, вот и хорошо, — погладила сыночку по склоненной ко мне лохматой головушке.

На этой оптимистичной ноте радостный котик ускакал.

Но в такой умиротворенной атмосфере вечер закончиться не мог.

Не с моим счастьем.

Ближе к девяти часам прибыл курьер с цветами.

Весьма озадаченная Лера принесла букет мне в спальню, где я заканчивала выкладку утренней «кофейной» главы.

А через пять минут позвонил Игорь:

— Я надеюсь, вся блажь и глупость уже выветрились из твоей прекрасной головушки? Как тебе цветы? Синие, как ты любишь