Измена
Шрифт:
— Хьюго, какой ответ? Да что происходит? Что на тебя нашло?
— Ты… — тычет в меня своим пальцем. — Чертова… — схватив меня больно за плечи и встряхнув пару раз, произносит то, что добивает окончательно. — Шлюха. Вот ты кто, Джозефин Кэмпбелл!
Даже не осознавая, как я оказалась на улице, до сих пор укутанная в плед, бегу, что есть мочи, в сторону припаркованного такси, чтобы исчезнуть, просто раствориться в ночи города. Открываю дверцу машины рукой, которая все еще ноет от удара по лицу этого психически ненормального человека, словно сорвавшегося с цепи. Буквально запрыгиваю в машину и произношу охрипшим голосом свой домашний адрес
Огни ночных дорог беспрерывно тянутся длинной вереницей машин, удаляющихся куда-то вдаль, которые так и манят за собою в свою неизвестность ночной суеты. Свет от фар машины начинает бликовать по обеим сторонам боковых зеркал, отражая лучи, которые позволяют асфальту превратиться в цветовую гамму чего-то, что ослепляет глаза.
Свет, разливающийся по дорогам, по которым снуют до сих пор неспящие люди, уносит меня подальше от человека, явно страдающего нервным расстройством. Именно в этом я смогла сегодня убедиться. Однако, даже несмотря на то, что он вытворял сейчас на крыше здания, я готова была его оправдать… Если бы он остановил меня. Ибо то, что он сказал, было и есть для меня слишком очевидным фактом. Просто стало больно от того, что все эти слова были сказаны им именно сейчас, а не тогда, когда это было нужно. Тогда, когда я ждала этого…
ГЛАВА 22
ДЖОЗЕФИН
— А давайте выпьем за нашу малышку Джоз! За твое двадцатиоднолетие! — Хлоя поднимает бокал с мартини и громко заливается смехом, явно от ударившего в голову градуса.
Вокруг меня знакомые, все такие счастливые, родные люди громким гулом сопровождают тост подруги, завершая его звонким ударом бокалов друг о друга, ознаменовав праздник восторженными речами и смехом.
— Снова вы со своей вечеринкой, знаете ведь, что я не люблю все это. Но… все равно спасибо вам, мои любимые, я… — не успев договорить слова благодарности, меня прерывают знакомые до боли в сердце голоса из далекого прошлого.
— Ах, вот ты где. Доченька, родная наша, — голос мамы обволакивает своими чарующими и нежными нотками. — Мы повсюду тебя ищем с папой. Ну же, милая, иди к нам! С днем Рождения, красавица!
Словно в тумане обернувшись, я вижу… о боже! Своих родителей… Но… Но этого же не может быть. Невозможно. Почему никого из моих гостей не смущает все это? Что вообще происходит?
Волна мелкой дрожи стала появляться в руках и в теле, а к горлу подкатил холодный удушающий ком. В глазах мерцанием стали появляться полупрозрачные темные пятна, похожие на рябь. Гул в ушах отделяет сознание от окружающих звуков так, что все вокруг как будто становится приглушенным и отдаленным. В попытке найти точку опоры я автоматически упираюсь руками в кого-то, даже не различая, кто именно сейчас передо мной стоит.
Вспомнив о том, что здесь мои гости, поворачиваю голову, ошарашенно осматривая всех присутствующих, но они лишь широко улыбаются и продолжают веселье. Как будто так и должно быть! Их ничего не смущает…?
— Вы ведь умерли, — смотрю на внезапно появившихся из ниоткуда родителей. — Дэвид, кто это? Я не понимаю… — чувствую, как по моим щекам скатываются слезы, горячо обжигая испуганное лицо.
— Джози, ты чего? Это твои родители, милая. Кто умер-то? С тобой все хорошо? Ты в порядке? — обеспокоенно спрашивает мой муж.
— Что
— Кто умер? Милая, не шути так! У нас есть подарок для тебя. Смотри, доченька… — взяв мою руку, я чувствую холод, исходящий от прикосновения пальцев отца.
Не успеваю осмыслить слова о подарке, как совершенно невероятным образом попадаю в странный водоворот, похожий на воронку, затягивающий меня во мрак, окруженный сильным порывом ветра и тонной пыли, забивающей глаза, полностью ослепляя.
Прокашлявшись, вижу, что оказалась совсем одна, окруженная кромешной темнотой посреди леса, где издали слышится завывание волков. Господи! Словно в бреду поднимаюсь на ноги, оценивая масштаб вселенской катастрофы.
Все гости будто по мановению волшебной палочки исчезли. Где я? Вокруг меня находится заброшенное здание. Осматривая его окрестности, я захожу внутрь. И зачем я вообще сюда пришла? Но главное, как я тут оказалась? Это сон? Но почему я не просыпаюсь тогда?
Ругая себя за излишнее любопытство, я не замечаю, как полностью обхожу первый этаж бывшего жилого дома, напоминающего тот, что когда-то давно сгорел, когда я была маленькой. Дом сгорел сразу после того, как не стало моих родителей, будто вовсе не хотел без них продолжать свое дальнейшее существование. Кстати, а где они? Они, и правда, выжили? Господи, как кружится моя голова.
— Здесь кто-нибудь есть? Хлоя, Дэвид, где вы? Это не смешно! — кричу в пустоту что есть мочи, сотрясаясь всем телом, при этом слыша собственный голос, отраженный эхом в пустых стенах помещения.
Так, нужно осмотреться и взять себя в руки. Брожу по этажу и замечаю, что здесь расположены невзрачные останки прошлой жизни, вновь возвращающие меня в прошлое, заставляя окунуться с головой в омут детских воспоминаний. Мой родной дом. Наш семейный быт. А вот моя маленькая детская спальня, заваленная множеством кукол. Мое прошлое…
Вдруг вижу обгоревшую лестницу, именно ту, по которой мы бегали с папой, забавляюсь в игре «Кто быстрее?». Поднимаюсь на несколько этажей выше и вслушиваюсь, нет ли здесь кого-то, кроме меня. Уже и сама не знаю, рада я, что пока никого не вижу, или все же хочу найти хоть одну живую душу, чтобы выпытать, что здесь творится!
Вижу еще одну лестницу. Странно, сколько их здесь вообще? Подхожу поближе и делаю вывод, что она ведет наверх, которому не видно конца. Черт! Сколько здесь этажей? Дом этот очень странный! Что за фокусы? Снаружи маленький, а внутри какой-то бесконечный, я не вижу у него конца, он словно возвышается к небесам. Неизвестность настолько пугает, но я все же решаюсь подняться выше.
Проходя мимо дверей, дергаю за все ручки, но это абсолютно бесполезно, так как они заперты изнутри. Неожиданно вход на следующий этаж оказывается открытым, и, не упустив возможности, я захожу в него. Планировка помещения устроена так, что все входы и выходы ведут в одну сторону, но самое удивительное то, что попасть к следующему выходу можно лишь благодаря длинному узкому коридору.
Переступая с ноги на ногу и пошатываясь из стороны в сторону, прохожу по коридору несколько метров, оглядываясь по сторонам. Неожиданно откуда ни возьмись раздается детский плач… Но это не голос Джеймса. Я точно знаю, это не он! Так похоже на… Нет, не может быть!