Измена

Макарова Анна

Сердце у нее вот-вот выпрыгнет из грудной клетки, а душа давно уже ушла в пятки, но вместе с тем каждую нервную клеточку, орган, да все тело поглотила адская, пронизывающая, нестерпимая и неконтролируемая ярость.

Хлоя сидела на полу с опухшим от слез, разбитым и слегка окровавленным лицом, держась ладошкой за щеку, будто только начав приходить в сознание. Одежда на ней была порвана в некоторых местах, а тело колотило от накатившей истерики, боли и непонимания… Как он мог ударить женщину?

Устремив свой взгляд вперед, Джозефин заметила схватившегося за волосы и нервно их отдергивающего у корней Майкла. Молодой человек мерил комнату нетерпеливыми шагами. Он даже не

заметил нежданную, только что прибывшую гостью, настолько был поглощен своей болью и предательством, как ему казалось, любимой женщины.

— Ты… Да ты такая же дрянь, как и все вокруг, — громко кричал мужчина, нервно жестикулируя руками. — Думала, я не узнаю о том, что ты трахалась с моим братом? Он все мне рассказал! Не упустил ни единой подробности! Даже то, что ты просила его не раскрывать всей правды мне. Ладно, сначала ты не знала о нашем родстве. Но как только мы переспали и вскрылись карты… Ты снова продолжала с ним спать! Без зазрения совести! Она у тебя вообще есть? С кем еще ты крутила роман на стороне, а? Сколько мужиков прошло через твою постель после того, как мы начали встречаться и после того, как я сделал тебе предложение руки и сердца? Да ты… Ты хоть понимаешь, что я полюбил тебя и хотел разделить с тобой свою кровать, дом, жизнь? Ты… Конченая. Тварь. Шлюха! Ты недостойна меня! — взревел молодой человек, пиная рядом стоящий столик, попутно переворачивая на пол все окружающие его предметы и прожигая Хлою Дастин своим безумным и разъяренным взглядом.

Что мог он сейчас испытывать? Конечно же, его легкие были перетянуты невидимыми жгутами обиды, боли и предательства, а нахлынувшие ощущения тем самым сдавили всей своей шокирующей и такой горькой правдой тело, не позволяя сделать полноценный вдох. Однако, мнение общества его волновало куда больше собственных чувств. Ведь это слишком позорно быть настолько униженным. И кем? Девушкой?

Как его — успешного, молодого, влиятельного и красивого бизнесмена, растоптала и унизила эта никчемная блондинка? Он убедился сейчас раз и навсегда в том, что женщинам нельзя доверять ни в коем случае, ибо все они, на основе его умозаключения, наделены лишь одним талантом — предательством, ложью и неверностью.

— Майкл! Да послушай ты, — прохрипела убитая горем блондинка.

— Не произноси мое имя, сучка, своим поганым ртом! — голос мужчины не выражал ничего, кроме ненависти, что пробирала и саму Джозефин до костей.

Блондинка, увидев, как он вновь направил свой путь к Хлое, подскочила как ошпаренная, готовая броситься на амбразуру.

— Не смей, урод! — прорычала на него голубоглазая девушка, смерив мужчину уничижительным взором, силой сжимая хрупкие девичьи кулаки.

— О-о-о, — мужчина удостоил ее своим вниманием, окинув свирепым взглядом пришедшую гостью. — Зачем ты защищаешь ее? Или ты такая же… такая же шлюха, как она? — он не успел и ухмыльнуться, а Джозефин переварить в голове столь мерзкие слова, как на удивление обоих, Хлоя Дастин запустила в мужчину стеклянную вазу, которая попала точно в цель, разбиваясь о голову мерзавца на осколки.

Мужчина слегка пошатнулся, но это и требовалось сидевшей на полу обессиленной девушке. Время. Время, чтобы встать и нанести мужчине ответный удар, срикошетить обидными словами и тем самым отвести от себя нападки, направив их на него самого.

— Шлюха? Слушай сюда, ублюдок ты конченый! — словно по возрастающей, ее надорванный и неживой голос принял несколько незнакомые всем присутствующим обертона, заставляя каждого замереть на месте. — Да что ты знаешь обо мне, а? Ни хрена! — взревела девушка, опираясь рукой о диван, удерживая тем самым свое слегка пошатывающееся и

трясущееся от истерики тело. — Ты прав лишь в одном, Майкл. Действительно, прав. Я спала с твои братом и знала о вашем родстве. И не только с ним, кстати! Я спала сразу с тремя мужчинами… даже будучи уже в отношениях с тобой. Да! Мне абсолютно наплевать на твои чувства, ясно? Мне и сейчас не стыдно нисколечко о содеянном! Мне плевать и на других! Нет дела до переживаний ваших! И никогда не было! Хватит с меня этого! Просто хватит… Начувствовалась, напереживалась, налюбилась и натерпелась я с избытком. Довольно! Хочешь знать, почему? Почему я так с тобой поступила? Ох, милый, прости, но жизнь такая сложная штука. Такая вот несправедливая. Иногда вынуждает тебя мстить. Хотя я на минуту даже, представляешь, задумалась, что возможно, только лишь возможно, я смогу тебя полюбить и когда-нибудь быть счастливой, наконец-то. Ты сам все испортил. Кретин!

— Хлоя, прошу… — Джозефин попыталась унять бушующее цунами, окатившее разум ее подруги. Глаза Хлои были непросто остекленевшими от злобы, они выражали какое-то неподдельное чувство ненависти. Именно этот взгляд был прикован, словно маска, к каменному лицу в тот самый злосчастный день… Ей сейчас вовсе не хотелось, чтобы она обнажала перед мужчиной свою душу, не желала, чтобы девушка, ее близкая подруга, вновь пережила те страсти, испытанные давно и чуть не приведшие Хлою к погибели.

— Что ты несешь, идиотка? — процедил сквозь стиснутые зубы мужчина, из глаз которого покатились непрошеные слезы.

— Нет, родная моя, — ухмыльнулась насколько могла Хлоя, ибо ей было слишком тяжело это сделать, лицо саднило и жутко болело от ударов сильных мужских рук. По лицу ручьем стекали горькие слезы всепоглощающей обиды. — Я выскажусь. Он сам этого хочет, как видишь. Я тоже хочу этого. Мне так станет легче. Я уже была однажды замужем, дорогой мой… Удивлен?..

— А давайте выпьем за нашу малышку Джоз! С твоим двадцатиоднолетием! — Хлоя поднимает бокал с мартини и громко заливается смехом, явно от ударившего в голову градуса.

Вокруг именинницы знакомые, все такие счастливые, родные люди громким гулом сопровождают тост подруги, завершая его звонким ударом бокалов друг о друга, ознаменовав праздник восторженными речами и смехом.

— Снова вы со своей вечеринкой, знаете ведь, что я не люблю все это. Но… все равно, спасибо вам, мои любимые, я не вижу только Аманду. Ее не пригласили, что ли?

— Нет, пригласили. Она мне сегодня утром позвонила и предупредила, что, возможно, опоздает, — Эмма прижалась к своему мужу Алексу спиной, обращаясь к подругам.

— Алистера только не будет. Представляете, взял Эрика и уехал с ребенком в другой город по работе. Ну не сумасшедший? Кто вообще берет годовалых детей в путешествие? А я должна с ума сходить. Их нет уже два дня, я места себе не нахожу, — пригубив залпом еще один бокал горячительного, Хлоя вспомнила свою маленькую крошку, по которой успела безумно соскучиться. Ее муж Алистер Дастин и сын Эрик уехали в близлежащий город, находящийся не так далеко от Нью-Йорка в Бостон по срочным делам мужа.

— Ничего страшного, — Джозефин подошла к подруге, приобняв ту за хрупкие плечи. — Скоро приедут. Дай своему мужчине побыть с ребенком наедине. К тому же, он уехал в город, где живут его родители. Бабушка и дедушка как-никак. Зря ты не согласилась с ними поехать, отдохнула бы от рутины хоть немного.

— Нет. Я не могла пропустить твой праздник, Джоз, — подмигнув, Хлоя услышала в сумочке вибрацию от звонка на телефоне, на экране которого значилось, что звонил ее муж. — Я слушаю, дорогой. Прости, здесь плохо слышно, народ вовсю веселится.