Измене доверяют, как лисе
Шрифт:
– Вот погоди, я тебя поймаю, – тихонько хрипел он. – Пожалеешь, что родилась!
Стиснув зубы, прижав локти к бокам, он бежал дальше. Наконец до него дошло: если не сделать рывок, девчонка уйдет. Но даже приложив все силы, он не сумел ускориться.
Оглянувшись, девушка заметила, что Эллис тяжело бежит следом. Всплеснув руками, она метнулась в сторону и потеряла скорость. Эллис услышал тоненький вопль ужаса, и это придало ему сил. Метнувшись вперед, он кое-как сумел сократить разрыв. Теперь между ними было каких-то двадцать ярдов. Эллис уже решил, что девчонка попалась. Злобно предвкушал, как схватит ее, ударит, покажет ей, что с ним шутить не следует. Но в последний момент Грейс уклонилась от его рук, свернула вбок и побежала дальше. Казалось, ее ноги едва касаются земли. Эллис с гневом и отчаянием увидел, что расстояние между ними снова увеличилось.
В висках стучала кровь, дыхание со свистом вырывалось из раскрытого рта, легкие готовы были взорваться. Не глядя под ноги, Эллис мчался вперед, гонимый слепой яростью и желанием поймать девчонку. Внезапно нога его угодила в пустоту, и он, недоуменно вскрикнув, нырнул головой вниз в глубокую траншею, разрезавшую лужайку надвое.
Упав на дно траншеи, Эллис сильно ушибся. Ноги его подвернулись от удара. Оглушенный падением, он чуть было не лишился чувств, но тут же пришел в себя и вскрикнул от острейшей боли в правой ноге. Задержав дыхание, Эллис попробовал сесть, но боль снова пронзила ногу. Испугавшись, он лежал и не двигался. По лицу его градом катил пот. Эллис пытался отдышаться, с ужасом думая, что травма может оказаться серьезной. Он взглянул на правую ногу. Она была выгнута под неестественным углом. Эллис понял, что нога сломана. Его охватило отчаяние. Все, его песенка спета. Ему конец: попался, как кролик в петлю. Остается лишь ждать, пока за ним не придут. Он принялся кричать во всю глотку: сперва по-английски, потом по-немецки. Лицо его потемнело от страха и бессильной ярости, глаза были бешеные, вены на шее вздулись и стали похожи на канаты. Стиснутыми кулаками Эллис колотил по песчаному грунту, а потом стал рыть пальцами землю. Забившись под ногти, песчинки разодрали кожу до крови.
Надо же, так глупо попался! Теперь остается только лежать в сырой канаве и ждать, пока его не найдут. Как увидят разбитое окно, тут же поймут, что это его рук дело. Приедет полиция, его опознают. И все, приплыли.
Вскоре ярость поутихла, и он сумел взять себя в руки. Сел, осторожно прикоснулся к ноге. Она болела и уже начала распухать. Скоро ему станет совсем худо. Поняв, что придется провести ночь в этой канаве один на один с невыносимой болью, Эллис запаниковал. Он начал звать на помощь. Плевать, что его поймают. Хотя бы не придется лежать в темноте, ведь боль будет только нарастать, а нога с каждым часом распухать все сильнее.
Его крики, затерявшись в пространстве, были подхвачены поднявшимся ветром и унесены в пустоту. Никто его не услышал.
Схватившись за сломанную ногу, Эллис попытался ее выпрямить. Но стоило только пошевелить ее, как боль пронзила его тело звериными клыками, так что он не сдержал крика. Оцепенев от ужаса, Эллис привалился к стенке траншеи. На лице и шее его леденел пот, выступивший от напряжения, а боль высасывала из него все силы. Он чувствовал, как его, беспомощного, затягивает в холодную безмолвную тьму.
– Вы поранились? – спросила Грейс сверху.
Услышав ее голос, он не сразу поверил, что девушка вернулась. Приложив чудовищное усилие, чтобы сохранить остатки самообладания, он задрал голову, посмотрел вверх. И увидел ее: темную фигурку на фоне ночного неба. Стоя на краю траншеи, она вглядывалась в Эллиса. Теперь он не один. Девчонка ему поможет. Чувство облегчения было почти невыносимым. Когда Грейс спустилась в траншею, Эллис схватил ее за руки и притянул к себе.
– Не бросай меня, – заклинал он. Взволнованный, он не понимал, что в темноте девушка не видит его губ. – Я сломал ногу. Ты должна мне помочь. Я тебя накормил. Избавил от той женщины. Ты не можешь меня бросить. Меня поймают. – Он сжал ее ладони. – И я скажу, что это ты убила миссис Уилер.
Глава пятая
Ветер усилился. С запада пришли набухшие тучи, замарав чистое небо, закрыв собой луну и звезды. В начале одиннадцатого начался дождь.
Лежа в траншее, Эллис проклинал этот дождь. Поначалу слегка моросило, но потом из-за горизонта явились новые тучи и хлынуло как из ведра: траншею снова и снова заливало грязной холодной водой, подгоняемой ветром, и та впитывалась в землю.
Зря он отпустил Грейс. В такую непогоду она, скорее всего, спрячется под крышей, а его бросит мокнуть под дождем и надеяться на лучшее. Сообразив, что у него сломана нога, девушка вела себя спокойно и предупредительно. Даже странно, что она к нему с такой душой, подумал Эллис. Теперь, когда он оказался в ее власти, Грейс, похоже, перестала его бояться. Но вместо того, чтобы осыпать его насмешками и бросить – а на ее месте Эллис поступил бы именно так, – она помогла ему устроиться поудобнее и разогнула сломанную ногу так ловко, что он почти не почувствовал боли.
– Пойду в клуб, – сказала она. – Может, найду что-нибудь, что сгодится в качестве шины.
Эллис не мог понять: с чего бы такой девушке, как Грейс, разбираться в переломах? Спросил, и она ответила, что в ВВС служила санитаркой и не раз проходила курс оказания первой помощи.
Эллису не хотелось ее отпускать, но было ясно: нужно что-то делать. В траншее оставаться нельзя. В скором времени придется выбираться по отвесной стенке и каким-то образом ползти в лес. Сейчас двигаться страшновато, но, если Грейс поставит кость на место и наложит шину, можно попробовать.
Итак, она ушла. Эллис слышал, как ускоряются ее шаги, как шуршит трава у нее под ногами. Однако, когда этот звук растворился в тишине, он тут же утратил веру и принялся клясть себя за то, что позволил ей уйти.
После того, как он с ней обращался, девчонка не вернется. А если вернется, то будет дурой. На ее месте он бы даже не задумывался. Упустить такую прекрасную возможность его бросить! Бросить в канаве, словно мусор, испуганно подумал он и гневно стукнул кулаком по мокрой земле.
В траншее было холодно и сыро. Сверху лил дождь. Эллис промок до нитки, и его уже начинало лихорадить. Этот дождь никогда не закончится, горько думал он; проклятая Англия с ее предательской погодой. Никогда не знаешь, чего ждать. Он стерпел бы и боль, и волнение, если бы в траншее было потеплее и посуше, но этот холод и всепроникающая сырость лишили его последних сил.
Шли минуты. Чуть раньше Эллис снял наручные часы и спрятал их в бумажник, чтобы защитить от влаги. Не выдержав, он снова достал их и увидел, что девушка ушла двадцать минут назад. Двадцать минут! Что она там делает? Неужели не вернется? Он попробовал привстать и выглянуть из траншеи, но боль заставила его лечь снова. Оставалось лишь смотреть в угрюмое небо, подставив лицо дождю.
Внимание Эллиса привлек новый звук: приближался поезд. Прогрохотав по рельсам, он замедлил ход и наконец остановился у перрона. Эллис сразу же вообразил, как Грейс заходит в вагон и устраивается в уголке. Представил, как она – бледная, встревоженная – выглядывает в окно, чтобы убедиться, что ее никто не видел. Поезд тронулся. И вот уже она катит себе подальше отсюда. Эллис вцепился в мокрую землю, пытаясь отогнать мысль, что она его бросила и он остался здесь один, предоставленный сам себе.