Изменённый третьей серии
Шрифт:
Бобо попытался было тоже принять участие в расследовании, но я прикрикнул на него:
— Бобо! Все следы затопчешь, постой там! — и жестом показал зверю, где ему следовало постоять. Тот обиженно фыркнул, отошёл в сторону и демонстративно улёгся, подложив передние лапы под голову, делая вид, что не больно-то оно всё ему и интересно, и, если я не оцениваю его искреннего желания помочь, то он лучше вздремнёт. Сам же внимательно следил за мной сквозь чуть приоткрытые щёлочки век.
Тут, несомненно, был бой: двое или, может быть, трое людей напали на группу охотников из семи человек. Следы нападавших более глубокие, а шаги их гораздо шире, чем у охотников, хотя размер ступни вполне обычный. Это и наталкивает на мысль, что нападающие могли и не быть людьми. Я, например, если спешу и не стараюсь ступать осторожно, оставляю подобные следы. Да и то, что двое или трое смогли справиться с семью охотниками-бангорами, у которых, как известно, военное дело в большом почёте, тоже говорит в пользу этого предположения. Но то, что нападавшие были изменёнными, верится слабо — изменённых не так много, если не сказать больше, да и смысл им влезать?
Прибегать к услугам наёмников в межклановых разборках бангоры бы не стали: для них сражаться за свой клан — дело чести. А других врагов у клана Кровавой травы вроде бы и нет… Хотя у клана Чёрного камня могли быть свои изменённые, как Тарак у клана… нашего клана, да, я же теперь тоже из клана Кровавой травы…. А что, это тоже версия…. Но… пока, мало данных.
Я поднял несколько окровавленных тряпок, бывших когда-то одеждой, понюхал — да, определённо, это те люди, которых я искал, запах одного из них я узнал. Точнее, узнала «система» — человек, в отличии от собаки, гораздо хуже запоминает запахи, поскольку информацию в основном воспринимает зрительно и на слух, а вот микрокомпьютеру разницы нет — он просто записывает и забыть ничего не может, пока я из него эти данные не сотру.
Запахи тут, надо отметить, вообще стояли не самые приятные: запах разложения (тела пролежали здесь не мене трёх суток), запах крови и дерьма. Запах смерти — смерть всегда пахнет кровью и дерьмом, иногда в фигуральном, а иногда и в прямом смысле этих слов.
От места схватки следы нападавших уходили к ручью, откуда они, собственно, и пришли, и там обрывались. Были здесь, конечно, и другие следы: вот ходила пустынная гончая (сильно хромала на одну лапу, потому и была одна — искалеченная, вот и отбилась от стаи); тут множество следов гракитов — вездесущих падальщиков (птиц, внешне похожих на грифов, но не больше вороны размером), эти неприятные создания просто не могли здесь не появиться.
Следов много, но все они более свежие, чем оставленные во время схватки. И вот ещё один след, привлёкший моё внимание: он тоже относительно свежий, но оставлен он человеком. Следы нечёткие, редкие…. Видимо, человек ходил осторожно, но не скрываясь, а, скорее, по привычке… и ноги ставил так, чтобы не затоптать других следов. Да я и сам, собственно, так сейчас делал! Человек походил по месту боя и отправился по следам нападающего… Похоже, я напал на след одного из пропавших следопытов нашего клана.
Ещё одно возможное направление моих поисков «накрылось» даже раньше, чем я начал его разрабатывать: пропавшие люди ушли торговым караваном в сторону Ньюхоума, и ни слуху ни духу после этого от них не было; до города они тоже не добрались — об этом я узнал от Тарака, ещё в «Пьяном василиске»; а сегодня на рассвете я увидел в направлении тракта, ведущего от Ньюхоума к Центральным землям и проходящего через пустоши Грейворна, марево, которое можно увидеть в степях в жаркий день, когда раскалённый воздух встречается с более холодным; спустя пару минут в мареве начали проскакивать разряды молний, абсолютно беззвучные — магическая буря, точнее буря А.Т.-энергии — искать какие-либо следы теперь, там бесполезно.
Придётся дальше выслеживать напавших на охотников — более перспективных наработок у меня пока нет. А делать это не очень хотелось… И не потому, что я опасался схватки с двумя или тремя изменёнными — просто оставленные ими чётко видимые следы вели к довольно большому ручью, протекавшему неподалёку, и там терялись. Видимо, существа, убившие охотников — кем бы они ни были — не хотели, чтоб кто-то встал на их след, и дальше уходили по ручью, а это плохо — в текуще воде трёхдневный след искать не представляется возможным.
Придётся прочёсывать ручей — где-то же они должны из него выйти. К счастью, следопыт, обследовавший место гибели охотников до меня, думал так же — у ручья я обнаружил его след. Он уводил вниз по течению, но потом возвращался и вёл уже вверх — то есть следопыт как-то понял бесперспективность того направления и пошёл вверх. Что ж, тогда и я пойду вверх по ручью — в конце концов, узнать, что же произошло с моим коллегой, мне не менее важно, чем выследить убийц охотников. И есть у меня ощущение, что это звенья одной цепи…
Не знаю, смог бы я читать следы, не быть я изменённым: подмечать все эти сломанные веточки, примятую траву, сбитый мох, неправильно лежащие камешки на галечном пляже и так далее… Смог бы, наверное, после нескольких лет практики под руководством опытного наставника. Но я тот, кто я есть. И обучение чтению следов заняло у меня пару дней, заложенных в базовый курс подготовки изменённых. Причём учился больше не я, а «система».
Мне и ещё двум изменённым второй серии просто показали, на что стоит обращать внимание, а микрокомпьютер всё запомнил. Изменённые и сами на память пожаловаться не могут, но «система» постоянно смотрит нашими глазами, и то, на что может не обратить внимание человек, от неё не скроется — я просто задаю параметры цели, которую выслеживаю, и она подсвечивает мне места, на которые стоит обратить внимание. Ну и острое обоняние сильно помогает. Я, к примеру, с расстояния двух метров спустя двое суток почувствую запах резины от подошвы ботинка, прошедшего по песку или камню — с травой немного хуже. Может ли так собака — не знаю.
Иногда след терялся и мне приходилось присаживаться и в буквальном смысле нюхать землю. Боб шёл за мной и, когда думал, что я его не вижу, тоже обнюхивал такие места, ничего не понимал, потихоньку фыркал себе под нос, забавно пучил глаза и мотал башкой. Когда же видел, что я застал его за этим делом, любопытный зверь демонстративно отворачивался и, делая вид, что его это всё не интересует, принимал позу «я рыцарский конь, мне такой фигнёй заниматься некогда — мне надо стоять красиво и гордо».
Вообще, за прошедшие три дня я оценил, что путешествовать вдвоём с барраксом, который считает тебя своим другом и хозяином, гораздо удобнее, чем в одиночестве. И удобней, и, что главное, гораздо веселей! Это как в лес ходить с собакой. Весёлой, сообразительной и послушной собакой. Только барракс умнее любой собаки, и ещё на нём можно ездить.
По ручью пришлось пройти да самых его верховий, почти до предгорий Айлейских гор. Здесь я снова обнаружил след напавших на охотников существ. Я заметил его довольно быстро, а вот моему коллеге, похоже, пришлось тут покрутиться.