Изменённый третьей серии
Шрифт:
Обмениваемся ещё несколькими ударами с Ковуром — длинна его второго клинка скорее мешает ему, ведь не зря в паре со шпагой используют короткую дагу. Я постоянно смещаюсь так, чтобы держать его между собой и здоровяком, тот что-то бешено рычит. Ковур вновь применяет двойную атаку; может быть, выглядит это и эффектно, может, неопытного противника и собьёт с толку атака сразу в два места, но он при этом сильно открывается: я принимаю удар правого клинка на баклер, игнорирую удар левого, тот попадает мне в бедро — больно, но не смертельно, а я вгоняю свой меч под подбородок противника. Острие на ладонь показывается из его затылка, безумные глаза гаснут.
Ногой толкаю
Но бой ещё не закончен. Дела Бобо совсем плохи: одна передняя лапа безжизненно повисла, барракс присел на задние и, осыпаемый непрерывным градом ударов, уже не пытается бить по вёрткой цели, лишь старается не дать обойти себя, прижавшись к скальному выступу, и прикрывается второй лапой. Но вот Изменённая изворачивается и глубоко вгоняет свой клинок в плечо барракса между пластин брони — вторая лапа Бобо повисает.
Всё это происходит меньше чем за секунду — я не успеваю на помощь своему напарнику. Изменённая громко и звонко смеётся. Закинув свой меч за спину, я швыряю молот здоровяка ей в спину: прилетает неудачно — рукоятью, но далее молот проворачивается и нахлобучивает эту бестию по голове, и та растягивается на земле.
Подбежав, я первым делом отрубаю её руки — если не убило молотом, может очнуться и подкинуть неприятностей. Придёт в себя, поговорим, кровью эта тварь явно не истечёт; а помрёт — так и ладно, меня этот вариант тоже устраивает.
— Эх… что ж ты так, дружище… — Бобо, поняв, что всё кончилось, распластался на земле, влажные глаза смотрят на меня с болью и укором. — Прости, друг, я не мог прийти раньше.
***
Благодаря тому, что мой организм уже не совсем человеческий, кровотечения у меня останавливаются за пару секунд, даже если повреждены артерии, а сломать мои кости, укреплённые полимерными материалами, задача вообще не из лёгких. Но комплект первой помощи я с собой всё же носил. Так что, осмотрев раны Бобо и освободив его от большей части брони, я нашел чем помочь другу, и теперь, если доставить барракса в лагерь под присмотр хозяина зверей, он должен оклематься. Правда, передними лапами Бобо двигать не может, да и в целом состояние его оставляет желать лучшего.
Беглый осмотр окрестностей показал, что новых противников пока не предвидится: неподалёку обнаружилась стоянка Изменённых, и, судя по всему, их было только торе; следов других гуманоидных созданий или опасных хищников я не обнаружил.
Полевой допрос взятой в плен Изменённой не дал никаких результатов, если, конечно, не считать результатом знание того, что это существо крайне агрессивно и совершенно безумно: из потока бессвязных фраз, ругательств и угроз удалось выяснить лишь то, что эта, с позволения сказать, женщина являлась сестрой Ковура и здоровяка, в чём я и без того не сомневался.
Допрашиваемая предпринимала бесплодные попытки вырваться (это со связанными крепчайшим шнуром ногами, за которые я подвесил её на дерево, и при отсутствии рук), пыталась извернуться и укусить меня (ага, прямо за доспехи), прокусила себе язык и какое-то время плевалась в меня кровью, конечно же, не попадая. На болевые воздействия отвечала смехом или же полностью игнорировала пытки.
Можно было бы притащить её в лагерь Кровавой травы и передать клану, но особого смысла я в этом не видел: вряд ли у бангоров получится вытянуть из пленницы какие-либо сведенья, а поимка и наказание преступников — это моя прямая обязанность и право как следопыта клана. В общем, в лагерь я взял её лишь частично — только голову, вместе с головами Ковура и здоровяка. Возможно, близким убитых ими людей будет приятно получить вещественное доказательство свершившейся мести.
В вещах уничтоженной мной группы природных Изменённых ничего особо интересного найти не удалось, только один заполненный энергетический кристалл, и ещё несколько пустых нашёл выброшенными на стоянке группы. Остальной их скарб, как и оружие, большой ценности не представляли и о личностях их бывших владельцев ничего нового не говорили. Так что кристаллами моя добыча и ограничилась.
Как бы ни был я физически силён, упереть на себе тушу барракса за полтонны весом не представлялось возможным. Да и раненному Бобо перемещаться у меня на спине было бы максимально некомфортно — не так эта спина и широка. В общем, мне пришлось поработать плотником. Используя меч вместо плотницкого инструмента, я срубил несколько небольших деревьев и сделал из них и имеющихся в наличии подручных материалов волокуши. Сооружение получилось громоздким, но крепким, и Бобо должно быть не так уж плохо ехать на нём.
Когда я подтащил своё изделие к барраксу, тот встретил меня благодарным взглядом, но на волокуши покосился с явным недоверием.
— Что, старина, думал я тебя тут брошу? Нет, вместе выбираться будем. Ты меня покатал, теперь я тебя покатаю! — Бобо утробно вздохнул, но на мою конструкцию всё же смотрел неодобрительно. — Ну, уж что есть! — развёл я руками. — Пожалуйте на борт, сударь!
До лагеря Кровавой травы я добирался двое суток. Несмотря на то, что я не останавливался и не отдыхал, темп передвижения с волокушами за спиной оставлял желать лучшего. К тому же, приходилось выбирать относительно ровный путь и огибать поля валунов, которых в Пустошах Грейворна было с избытком. Протащить через них волокуши я был вполне способен, но приходилось заботиться о состоянии моей ноши — на камнях раненого барракса трясло бы нещадно, и вряд ли это пошло бы на пользу его здоровью.
В общем, наше возвращение было сложно назвать триумфальным: мои соклановцы смотрели на меня с удивлением, одобрением, но помогать никто не спешил. Пока по дороге мне не встретился Орион. Увидев меня, он тут же, не говоря ни слова, впрягся со мной в волокуши.
— Надо отнести Бобо к Дегорусу, — сказал я.
Орион кивнул:
— Я покажу, где живёт хозяин зверей.
Сдав Бобо на руки Дегорусу и его подручным, я получил заверение, что с моим питомцем всё будет хорошо, и отправился на доклад к вождю Ронгару. Вождь встретил меня за накрытым столом. За едой я рассказал Ронгару о ходе расследования и скинул видео с мест гибели людей и боя с Изменёнными.
— Хорошо, Искандер. Спасибо, — вождь пожал мне руку как члену клана, обхватив предплечье, а не ладонь. — Сейчас можешь отдохнуть до вечера. Вечером я проведу собрание клана, расскажу всем о случившемся с нашими людьми и официально представлю тебя.
— Хорошо, — кивнул я.
— Отдохнуть ты можешь здесь, в моём доме, или пойти к себе — дом погибшего следопыта Солорна теперь твой. И надень на собрание клана это, — Ронгар протянул мне свёрток. — Одеяние следопыта с клановыми знаками. Ты не обязан носить его постоянно, но по статусу теперь тебе это положено. — Не дождавшись от меня никакой реакции, Ронгар добавил: — Это не обязанность, это привилегия.