Измененный
Шрифт:
Вернувшись в гостиную, я увидел, что Кассандра открыла стеклянную дверь в глубине комнаты, за которой оказался миниатюрный балкон. Еще она сняла свое пальто и держала сейчас в одной руке шнур USB, а в другой — бутылку красного вина.
— Одно из двух тебе очень нужно, — сказала она, помахивая шнуром. На ней были черные джинсы и плотно облегающая многослойная блузка из черного кружевного полотна с небольшим вырезом и длинными рукавами. — Другое — не очень. Но выбор за тобой.
— Может, глоточек, — отозвался я деловито. — Пока заряжается
Она ловко подсоединила мой телефон к потертому ноутбуку на столе, дождалась, пока он чирикнул, сообщая, что получает питание.
— Все системы работают. Все, что нам остается теперь… сидеть и ждать.
Она налила мне полбокала вина, себе — полный и уселась на край самодельного дивана.
— Итак, друг мой?
Я чувствовал себя громоздким и неуклюжим — неопрятный старик в комнате молодой женщины.
— Что… итак?
Кассандра посмотрела на меня, поставив бокал на колено. Лицо ее было открытым, очень симпатичным, гладким.
— У нас есть немного времени. Ты, конечно, не обязан, но… не хочешь рассказать?
Глава 24
Через час я, к моему изумлению, рассказал ей довольно много. И об электронном письме с анекдотом, и о книге с Амазона, о том, что полиция утверждает, будто Дэвид Уорнер погиб, тогда как я своими собственными глазами видел его живым. К тому времени мы уже сидели на полу, привалившись к подобию дивана, и она заявила, что я могу, если пожелаю, называть ее Кэсс. В свое оправдание должен сказать, что снова пытался звонить и на домашний телефон, и на сотовый Стеф дважды. Время шло к полуночи, и мне казалось, что мир колеблется на весах. Полночь — самый подходящий повод, чтобы вернуться домой; примерно в это же время я вернулся с несостоявшейся встречи с Уорнером. Полночь может наступить неожиданно, если проморгаешь вечер. Однако стоит задержаться дольше это времени, и тебе либо придется запастись весомым и убедительным оправданием, либо… я не смог закончить мысль. Либо так, либо уйдешь по запутанным и опасным дорожкам.
— Да, все это очень странно, — сказала Кассандра, немного обдумав все, что я рассказал. Она снова подлила нам вина, и уже не в первый раз. — Таинственно и хитроумно, можешь так и записать себе.
— Да.
— Но чего я не понимаю, так это почему твоя жена так на тебя разозлилась. Ну, эта книжка с неприличными фотографиями, даже если бы ты ее заказал… Разве это такое уж преступление? У меня сложилось впечатление, что твоя жена не святоша и не сладкая дурочка, с чего бы ей так кипятиться?
Не знаю, было ли виновато красное вино после пива или что-то другое… Но я сунул руку в карман и вытащил флешку.
— Вчера вечером, — сказал я, — когда я пришел домой, она хотела забрать из моего ноутбука фотографии, сделанные на вечеринке у друзей. И вместо них нашла это.
Я собирался просто описать картинки в каких-нибудь нейтральных словах. Но Кэсс выхватила
— Подожди, — начал я, пытаясь подняться с пола. Однако пока я вставал, первая фотография уже появилась на экране.
— Плохой снимок окна в ночи, — прокомментировала Кассандра. — Да, я понимаю, почему это… Ага, а, теперь ясно. Поняла. Тра-ла-ла.
Когда появилась четвертая фотография — первая, на которой Каррен оказывается раздетой до пояса, — я уже стоял рядом с Кассандрой.
— Я это не фотографировал, — сказал я, преодолевая смущение. — Но на них стоит дата, тот вечер, когда меня не было дома.
— Где ты был?
— Гонялся за Уорнером, хотя его помощница уверяет, что понятия об этом не имеет.
Появилась следующая фотография.
— Кто эта красотка?
— Ее зовут Каррен. Мы вместе работаем.
Следующая фотография, лицом к зрителю и в фокусе. Я чувствовал себя крайне неловко оттого, что стою рядом с молодой женщиной и вместе с ней рассматриваю фотографии другой женщины, снимающей с себя одежду.
— И как это оказалось в твоем компьютере?
— Понятия не имею.
— Это из-за них ты встречался с Кевином?
— Я не рассказывал ему о фотографиях, лишь предположил, что у кого-то имеется удаленный доступ к моему компьютеру.
— И что он ответил?
— Что такое возможно. Хотя он склоняется к мысли, что у кого-то был непосредственный доступ.
— А эта женщина знает, что стала звездой?
— Нет.
— Ты ей не рассказал?
— Мне казалось, надо подождать, пока я сам не выясню, откуда именно эти фотографии взялись в моем ноутбуке, — проговорил я, понимая, насколько сомнительно такое оправдание.
— Гм, — пробормотала она, а потом придвинулась ближе к экрану. — А вот это любопытно.
— Что?
Ее пальцы несколько секунд бегали по клавиатуре, вызывая к жизни маленькие полупрозрачные окошки, которые всплывали и исчезали так быстро, что я не успевал рассмотреть.
— Ты не возражаешь?
— Против чего?
В следующий миг первая фотография всплыла на экране. Пара ударов по клавишам, и та увеличилась в размерах, сначала заполнив весь экран, затем увеличившись еще в два раза. Кэсс проехалась пальцем по сенсорному планшету, чтобы переместиться в нижний правый угол изображения, откинулась назад, наклонив голову, и прищурилась.
— Ага! — сказала она. — Я действительно такая умная, как все говорят.
Она закрыла окно и открыла другое, явно наугад выбрав картинку из папки. Три четверти изображения Каррен подверглись той же процедуре.
— Вот, опять. Видишь?
— Что?
Она нажала несколько клавиш, и изображение возникло в другом разрешении. Кассандра обвела курсором дату и время, напечатанные в углу.
— Посмотри на края этих цифр.
Я присмотрелся внимательнее.
— Ничего не вижу.